Часть 4. Шивелуч и Ключевский
Всё произошло внезапно, туман вновь возник в центре комнаты, пелена пропускала ветер, а вместе c ней и снежную бурю. В ту же секунду появились из неё двое людей в чёрном. Прибытие было неожиданным так же, как их исчезновение. Но вместе с ними на полу образовалась лужа от осадков в виде снега. Смахнув с волос не успевшие превратиться в воду снежные хлопья, она продолжала кричать на спутника. Увидев перед собой проводников, парни скопились ближе.
Юнги был первым, кто заметил их резкое появления, и от него не ускользнула струйка девичьей слезы. Его интересовала эта особа. Её гнев веселил мембера, и в то же время спокойствие девушки выводило из себя, а поведение было вовсе недостойно даже внимания со стороны певца. Однако.
«Опять она разоралась! Что эта муза выяснила, раз кипятиться как чайник? Бесполезная растрата эмоций…» – парень резко остановил поток мыслей от услышанных фраз в адрес его родных.
– Я и капли крови не пролью! Нет, они не могут заставить пройти через это снова! – кричала девушка, метаясь уже из угла в угол, не обращая внимание на слушателей происходящего шоу.
– Джульетт, не переживай, за болью буду я! Ты же знаешь… – пытался встать на её пути Кларк, но та, не желая касаться его даже мизинцем, размахивала руками, дабы удержать хоть какое-то расстояние между ними.
– Ради кого? Ради всеобщих шутов?! – она небрежно махнула рукой в сторону удивлённых парней. – Я не буду рисковать! За меня никто не встал, и даже ты! Почему вставил свои пять копеек? Мне не нужно время, моё решение я уже сообщила вам!
– Истерики с ними ни к чему не приведут! – уже почти перешёл на крик длинноногий мужчина, расстёгивая от гнева пуговицы на чёрной рубашке, что мешали ему сделать глоток воздуха. Жар, что излучала Джульетт, был ему непривычен, как в первый раз.
– Ты не лучше! Я не хочу и не буду! Пусть весь мир этот «Божественный» катится к Чертям, они и то так не поступают! – приблизилась к мужчине девушка, с горящими глазами, будто извергающиеся вулканы Камчатки.
Неожиданно для всех присутствующих раздался хлопок: Кларк влепил ей оплеуху. Мужская рука внезапно отскочила от нежного лица девушки и, опускаясь до уровня бёдер, сжалась в кулак. Молчание заставило всех услышать еле слышное дыхание девушки, от неожиданности она вновь взглянула на него и, не смея что-либо говорить, отошла к окну больничной палаты.
– Прости, но следи за словами! Понимаю твою ситуацию, но хватит, ты же муза! Ты та, что была обречена на спасение! – делая к ней шаги, Кларк потирал ладонь, что ещё не отошла от удара. Пристыженный своими действиями он лишь склонил голову в пол и продолжал оставаться в метре от неё.
Снег, тающий в середине помещения, испарился, как и лёгкая дымка. Но то, что они видели, останется в их сердцах, как хорошо отыгранный спектакль. Они всё слышали, всё видели. В комнате начал мигать свет, Джульетт из последних сил контролировала эмоции и дабы не разнести всю палату в пух и прах сжимала накрест сложенные на груди руки, проникая в глубь самой себя короткими, но острыми ногтями.
– Их нужно спасти! Тебе не привыкать, я помогу тебе! – продолжал еле тихим голосом её, казалось, до недавнего времени друг.
– Нет, пусть уйдут в загробный мир и переродятся! С меня довольно, они лишь... – не успела она договорить, неожиданно вторгся в диалог один из мемберов.
– Язык без костей, эфемерное создание! У тебя хоть когда-то было сердце? Или его нет, как и тебя?! Может, всё-таки не будешь решать, умереть нам или нет? – Юнги хоть и был недоволен грубым действием Кларка, однако нервы были и у него на пределе, а он не позволит, чтобы его и парней принизили и ударили словами по достоинству, достоинству на существование как певцов. Сказанное сегодня ею было для парней буквально ударом ниже пояса.
– Нет! Его нет уже давно! Его вырвали! Меня принесли в жертву! За то, что владела уникальным голосом, меня посчитали ведьмой! И обрекли этим обрядом на вечные муки, так что, уважаемый Мин Юнги, заткнись! Я умирала сотни раз, а свою первую смерть помню слишком отчетливо, чтобы допустить хоть малейшую мысль о моей последней! – девушка предстала перед ним с заплаканными глазами, но злоба продолжала отражаться на скулах. Они держали около секунды напряжённый взгляд между друг другом.
– Джульетт, всё, ты достаточно сказала! - отвел брюнет девушку за плечи от юноши.
– Кларк, я сейчас взорвусь! Пусть они лучше отправят меня в ад, но я не смогу пережить это 7 раз… – уже чуть ли не жалобно смотрела она на понимающего всю печаль обстоятельств знакомого.
– Я с тобой, у тебя получится, мы должны это сделать, - парень, недолго думая, обнял её. Свет прекратил мерцать, как новогодняя гирлянда в стиле Достоевского, и их одежды сменились.
– Что значит – ты умрешь? Что вы там услышали? – сказал Чимин, уже полностью терявшийся в сказанных словах этих двоих.
– Все хорошо. Ладно, Кларк, иди. Дай мне время подумать, – не обращая внимания на айдолов, она попрощалась уже с ним.
– Я приду завтра, не натвори глупостей. Я всегда рядом, - собирался тот уходить, как в их палату вошла группа людей в белых халатах и спец. защите.
Посреди помещения стояло сборище специалистов: 3 врача, курирующих реанимационное отделение, и 2 полицейских в одноразовых белых костюмах для избежания бактериального заражения и без того не в лучшем состоянии пострадавших. Они производили допрос и осматривали состояние пациентов. То, что люди говорили, услышать было невозможно. В приоткрытую дверь шагнула тень.
– О, молодожёны! Ромео и Джульетта загробного мира! Какая досадная встреча. Вас всевышней привязал к одному делу в итоге? – в прискоке прошмыгнул к ним старичок лет 80, если не больше, с носа которого выпирали большие очки в чёрной оправе. Он резво наклонился в сторону к даме и снял свою сероватую шляпу трилби, отдавая знак почтения. Ростом он больше походил на Карлсона, только без пропеллера, но с чёрной книжкой в руках, напоминающую записную.
– Эдип, ты же знаешь, малолетки меня не интересуют. Да и на роль Ромео он не годиться, - ответила растаявшей улыбкой милому старичку девушка.
– Да брось, присмотрись к мальцу! Столько веков на тебя заглядывается, от знаменитого сыщика ничего не скроется. О, а у тебя, я тут посмотрю, богатый выбор! – подмигнул ехидно Эдип, обращаясь с поклоном к молодым парням, что уставились на него от удивления выпученными глазами.
– Но ты откуда? Кто-то один из этих твой клиент? – кинул Кларк взгляд на двух полицейских, что отошли от врачей в сторону переговорить.
– Да вот забрать этого, старшего, в ад: он покончит сегодня жизнь самоубийством, его привлекут к уголовной ответственности за сокрытие технической документации самолёта. Это была интересная политическая многоходовочка, а эти купились на бесплатное, – махнул старичок в сторону парней записной книжкой. - Подорвать моральный дух нации таким способом – ооочень интересное зрелище. За пять минут, почти даром, им решили пожертвовать личный самолёт премьер-министра Южной Кореи, какой почёт, но впопыхах не проверили должным образом оснащение и техническую документацию. Вот теперь правительство всеми силами хочет прикрыть своё участие в этой сделке. А главное, играются с жизнями, будто им всё с рук сойдет. Но у нас тут кровь не просто так смыть с рук, да, Джульетта? Сколько ещё тем уродам кипятиться в чане? Или их уже переместили куда? – решил поинтересоваться мужичок у давней знакомой.
– Моя кровь была слишком едкая, а купаться им в ней ещё 10 тысяч лет, – усмехнулась она на забывчивость пожилого человека.
От сказанного в душах парней помутнело, и, если бы были они сейчас живы, их явно бы стошнило. Мысли об угрозе их существования нехотя вновь настигли умы парней. Обречены на погибель? Исходя из услышанного и увиденного, они теперь не вернуться? Все как один начали переглядываться друг с другом.
– Мальчики, вы в надёжных руках, не стоит нервничать, – радовался своей чуткости Эдип.
За годы практики он прекрасно различает все движения и эмоции человека, давая им распространиться по мыслительному древу сыщика, и присвоить каждому характерные в дальнейшем действия. Что и побудило успокоить их своей фразой: "Это пламя способно сжечь вас, но и возродить из пепла".
– Больно разговорчив ты сегодня. Старость всё-таки настигла за 20 веков? – улыбалась проницательности своего наставника Джульетт, искоса обращая внимание на неравнодушных слушателей.
– Всё так же дерзишь старшим! Ну, мелкая, знай: ученье приходит через боль… Давайте, закругляйтесь, души парней вот-вот сами на тот свет уйдут. Поспеши, дорогуша, объясниться и распрощаться с ними – мой тебе наставнический совет, – он характерным пафосным движением надел свою шляпу и вместе с уходящими людьми покинул помещение.
– Прислушайся к нему… – решил привлечь к себе внимание Кларк, как его оборвал вновь переменившееся настроение девушки.
– Знаешь, свали-ка давай, Ромео недоделанный. Мне, к сожалению, яда не дали, и, даже если я его найду, заставлю сначала тебя его принять, как и полагается шекспировской героине. Я тебе ещё не простила пощёчину.
– Одна случайность, а теперь всем припоминаешь о своём дебюте в знаменитой пьесе… – уже устремился покинуть палату брюнет.
– Иди уже, – кинула вдогонку уставшая муза.
– Эй, ты, малой, присмотри за ней и своими. Сказанное тобой не воротишь, а она не человек так-то… – указательным пальцем Кларк устремил интерес всех на Мин Юнги.
– Мне 31, – автоматически выпалил тот.
– А мне 240, так что до твоих детских годков мне по большому космическому! Всего хорошего! Джульетта, успокойся и ничего не предпринимай до завтра! Может всё-таки обида у всевышнего на тебя рассосётся!
– Сам уже давай-ка рассасывайся! – и в дымке облик парня исчез сквозь дверь.
– Если ему 240, то тебе сколько? – ошарашено спросил Чонгук.
– Я 1401 года рождения. Больше вопросы не принимаю! Ближайший час меня не трогать...
Юнги и все остальные переглянулись.
– Она разве не должна была с нами поговорить? Парни, я что-то не понимаю, что в итоге с нами то будет? –интересовался Хосок, поглядывая на хёнов.
– Видимо, не всё так просто, они слишком опасны. Особенно наша муза… – Чимин неловко взглянул на девушку, что смотрела в окно, явно не находящая интереса поддерживать беседу.
– Её лучше оставить одну, уверен, позже расскажет. Всё-таки нас поддерживают наши Арми, будем надеяться… Мы могли бы уже быть на том свете, но фанаты… Как же я им благодарен… – разревелся Сокджин, его осторожно похлопывал по плечу Чонгук.
Сейчас накаченные мускулатура младшенького вовсе не пугала самого старшего хёна, а лишь давала опору уставшей, перенапряжённой голове, которую он склонил.
– Давайте доверимся ей. Что ещё хуже может быть? – Чимин будто прочитал мысли всех остальных.
«Может, как я поняла, всё может быть гораздо хуже…» –продолжала слушать Джульетта разговоры этих мальчишек. Какое она решение не приняла, оно для неё всё равно будет худшим. Когда о тебе сожалеют и молятся за спасение, наверное, очень приятное чувство. Чувство, когда тебя стараются удержать в мире живых. Но ей такое было чуждо. И теперь все повторяют лишь одно: "спаси их", но какой ценой.
В миг она почувствовала, как в руках образовался свёрток. Развернув листик (содержимое было скупым), она лишь прочла про себя чередование имён. Первым был в списке Чон Хосок.
– Что ж, мне дали знак… – она сожгла лист у себя в руках и повернулась к парням. – Я не умею бросать вызовы Богу. Так что будем следовать списку.
– Что ты с нами сделаешь? – удивленно посмотрел Чимин на девушку, что плавно и спокойно приближалась к ним.
– Спасу вас. По очереди, – она сунула руки в карманы той самой кожаной куртки и, закинув ногу на ногу, уселась на ближайшую койку, на которой висела табличка «Чон Хосок».
– А можно как-то поподробнее? Мы тут все на нервах от твоих выходок, – заключил Юнги, дерзко повторив действия за ней, и уселся напротив, а за ним выстроились парни.
– Каждый будет возвращён к жизни. Но не все сразу, по очереди. Сначала, как сказала, Джей-Хоуп. Видимо для пилотов должно светить их солнце, дабы облака не затуманили желание жить. Ты проснёшься в своём теле и забудешь про случившееся здесь. Процесс возвращения недолгий, для тебя, – она достала из кармана свой бордовый медиатор. – Им я сделаю себе надрез, а выбрать: выпить тебе моей крови или просто обойтись таким же надрезом, так сказать, обменяться кровью – это действие уже на твоё усмотрение. После ты увидишь белый свет, не пугайся, всего лишь свет от фонарика врача. Иди на него, понял?
– Да, – кивнул тот в знак согласия.
– Для нас ты просто исчезнешь. На этом возвращение в тело будет завершено. Достаточно понятно? Так будет с каждым. Есть вопросы? – посмотрела она на парней, облокотившись на колени, и, нервничая, сжимала в кулачке медиатор.
– Но для тебя всё будет в порядке? – Чонгук вдруг почувствовал слабость и тоску в груди к этой девчушке.
– Я помучаюсь, мне будет нехорошо, восстановление может затянуться на 3 дня, так что не переживайте, вам не стоит знать больше, – заключила она, не поднимая глаз с пола. Она врала, откровенно врала и, если посмотрит на них, то расплачется прямо перед своей мечтой на спасение. Но его все равно не будет, сколько слёз не проливай, клеймо на века было оставлено, резюме перед всевышнем подпорчено графой «сожжённая в обряде».
Все понимали, что за её «нехорошо» явно скрыто что-то мрачное и пугающее. Дополнительные или наводящие вопросы выкинуты на задворки.
– Ладно, когда будем начинать? – поинтересовался Сокджин, успокоившись немного от услышанного.
– Думаю, можем прям сейчас. Хосок, ты готов? – улыбнулась и встала она с кровати, выходя к центру палаты.
– Как скажете, Джульетта! – улыбался своему скорому возвращению в мир людей танцор.
– Как приятно такое слышать. Что выбираешь: палец или глоток? – поинтересовалась та.
– Он же точно оживёт? Ты нас не подставишь? – всё ещё сомневался лидер группы.
– Намджун, со мной скоро будет покончено, так почему бы не сделать полезное дело? Какой мне резон? Хоть и не понять ваших поклонников, но раз вас так любят, ничего не остаётся сделать.
– Уважаемая Джульетта, я вам доверяю, – положил себе на грудь руку Хосок. – Парни же увидят, как я оживу?
– Да, они в ту же секунду это заметят. Не волнуйся, иди вперёд, а вы не толпитесь возле кровати его, – скомандовала более строгим голосом девушка.
– Что ж, начну. Прошу, только живите менее публично, они должны жить своей жизнью.
– Обещаю! И предпочту глоток прекрасной Джульетты, что, будто волшебное снадобье, вернёт меня к жизни, – улыбнулся девушке парень.
– Звучит прекрасно, – лёгкая улыбка заиграла на её лице, муза черкнула кончик безымянного пальца и протянула к губам знаменитости.
Хосок осторожно слизнул капли и легонько надкусил небольшой порез, смотря на девушку в знак одобрения своих действий. Она начала морщиться, и всё, что он успел перед исчезновением, это прикрыть в знак вежливости рот рукой и прошептать: «Простите».
В миг загорелись приборы, и на зов оборудования прибежали врачи. Мин знал, что она не подведёт и смотрел теперь на девушку. Та отошла от них немного, и вдруг на открытые глаза Хосока её глаза закрылись.
Группа была рада за своего друга, но происходящее с музой повергло их в ступор. Они лишь наблюдали, что скрывалось под словом «помучаюсь».
Девушка стояла и вокруг неё образовывалось пламя. Ближе к её облику оно возгоралось синими языками, но в 10 сантиметрах вдоль всего мифического тела уже пылало ярко-красными пиками. Цвет её уже вовсе не был похож на человеческий: тёмно-багровый переходил в опалённый и близился к пеплу. Но, несмотря на боль, что ломила все её кости и разрушала в огне словно древесину, она сдерживала песнь. Песнь, что пела в моменты мольбы к Богу, как когда-то её обрекли на смерть приспешники общины Лоллардов. Она не могла снова петь, Джульетт ни за что больше не явит миру свой голос.
Продолжение следует...
Песни к главе:
1: Lucid dream (OST Missing Noir M ) - Olltii & Kim Yuna
2: Say Something (feat. Christina Aguilera) - A Great Big World
#BTS #бтс #бантанутые #фанфик #арми #army
