На дворе был 1936 год. Совещание в кабинете председателя, проходило как обычно. Пришли пару бригадиров и зав. фермой. Председатель как раз слушал предложения заведующего о повышении надоев и строительстве нового коровника. Как вдруг, открылась дверь.
Зашел народный комиссар Петя, ведя за собой тракториста Васю и держа в руках трехлинейку. Что случилось? Спросил председатель.Дак этот. Сказал Петя. Указывая на Васю. Опять напился и бегал за женой по главной улице. Ну вот что с ним делать? Сколько раз это уже было. Я его или сдам в район, или выведу за деревню и расстреляю как предателя.
Вася встрепенулся, выпятил грудь и закричал. Я воевал за нашу Советскую власть, был ранен дважды, а вы меня расстрелять? Я буду жаловаться в Москву. И вообще, отдайте мне ружье и я пойду домой. Председатель видя что назревает конфликт, решил всех успокоить. Значит так Петя, отпусти его домой, а винтовку пока оставь у себя. Потом решим что дальше делать. Петя нахмурился и сказал. Отпускать я его не буду, закрою у себя в камеру, пусть посидит пару дней, подумает. Тут и Вася не стал молчать. Винтовку я привез с фронта. Лично Буденный мне разрешил оставить ее и вы никакого права не имеете забирать ее. Сказав это, он схватился за винтовку. Началась борьба. Участковый тянул ее в одну сторону, Вася в другую. И в этот момент, раздался выстрел. Пуля просвистела над головой председателя. Он только хотел что то сказать, но решил посмотреть вверх. Подняв глаза, он остолбенел. На стене, над ним, висел портрет Сталина немного покачиваясь, а в центре лба красовалась дыра от пули. У него затряслись ноги и он рухнул в кресло.
Остальные тоже это увидели. Настала гробовая тишина. И даже муха, бившаяся о стекло замолкла. Наверное тоже была в шоке о произошедшего. В тишине прозвучало громом среди неба, председательское Пи......ец. Вы че охренели? Нас всех расстреляют. Вы что же ссуки с товарищем Сталиным сделали? Бригадиры с зав. фермой соскочили со своих мест и выбежали из кабинета. Петя глубоко вздохнув сказал. Это из за этого алкоголика все, я его сейчас прямо здесь, без суда и следствия. Между прочим, за отца народов, имею право. И полез в кобуру за наганом. Я вас сейчас обоих тут порешу, закричал председатель. Вы вообще головой не соображаете? Представляете что наделали? Нас всех троих к стенке без суда поставят. Дал же бог придурков. Сказав это, он махнул стакан самогона и опустившись в кресло задумался.
Вася как только прозвучал выстрел, сразу протрезвел, и сейчас лихорадочно соображал как быть. Николай Митрич, может снять портрет пока, а потом что нибудь решим. Мы молчать будем, сам знаешь что про такое лучше молчать. И этим бегункам скажем, что бы молчали. Понимаешь Вася, ты хоть молчи, хоть не молчи. Завтра с утра, приезжает комиссия из райцентра, по партийной линии. И все прекрасно знают, что у меня над головой висит портрет Иосифа Виссарионовича. Так что просто снять его не получится. Спросят почему его нет. Так что все нам, конец ребята. Надо звонить в НКВД и самим все говорить. Может обойдется лет по 10, а так пиши пропало.
Дверь в кабинет открылась и в проем протиснулся сторож Кузьмич. Вы тут долго еще сидеть собираетесь? Рабочий день кончился. Давайте по домам. Председатель молча показал пальцем вверх. Кузьмич аж крякнул от увиденного. Только и смог сказать. Вы это, как так? Нельзя же так. И замолчал. Ему по быстрому объяснили что произошло, и сказали про завтрашнюю комиссию. И о том, что портрет не снять и не заменить. Кузьмич внимательно выслушал, улыбнулся загадочно и сказал. Да ребята, попали вы в хороший просак. Подошел к столу, налил самогона, потом выпил и сказал. Как выручить вас, я знаю. Только вот Николай Митрич, мне бы внучку в Москву пристроить в институт. У тебя же есть знакомые в партии, надо помочь. Конечно помогу, сказал председатель. Ты только скажи Кузьмич, как быть? Что хочешь для тебя сделаю. Помнишь Митрич, три года назад, как раз привезли этот портрет? Конечно помню. Тов. Сталин на нем как то моложе выглядит, мы даже тогда порадовались. Дак вот, продолжил Кузьмич. Что то напутали тогда. Привезли два одинаковых портрета, выгрузили и уехали. Я второй у себя в чулане в сундук убрал. Лежит в сукно замотанный, как новый. Сейчас принесу, сказал и вышел.
Вернулся минут через 10. По быстрому поменяли портреты местами, все прибрали. Кузьмич сказал что поврежденный портрет, уберет обратно в сундук. А потом как нибудь сожгет. Вызвали обратно бригадиров и зав. фермы. Объяснили им что бы молчали. Все безоговорочно согласились. Вася же зарекся больше никогда и ни капли. Выгнав всех из кабинета, председатель налил еще стакан самогона и выпил. Уже закрывая дверь в кабинет, приоткрыл ее, оглянулся и окрестил сначала портрет Сталина, потом себя. Прошептав молитву, закрыл дверь. Теперь точно все будет хорошо, подумал он и зашагал к дому, под хитрый взгляд Кузьмича.
Вот такая история. Всем добра.
Читайте другие статьи канала;