Окрестности Тулы оросил звон колоколов , перезвяк медных тарелок и жареный арахис, покатившийся от человека с широким ртом, делавшего какие-то звонки пингвинами, похожими на кастрюли из-подлапши. Это был ранний телефонный звонок, и я очень удивился, когда на лице крупного одутловатого человека с бусами н ше пявлоь подобие улыбки. Это был журналист «ПромТВ» из Алма-Аты. Он уже полчаса держал меня на проводе, давая интервь, а я говорил п-кзхски и ще на гэльском. Поэтому я не сразу понял, что звонит он мне, и переспросил: «Чего??» (Первый вопрос всегда представлялся мне как Чего?» – он был чем-то вроде посвящения в члены секты. На самом же деле «что?» просто означало «« кто?»). «Это Панасенко, понял, Пенотус? Панасенко!» – кричал корреспондент «Premikov». – «Я на Туле! Чего вам???» Тут он попал в зону действия скрытых проводных сил, и связь на время прервалась. Но я был уже не просто «на Туле» – я был на своей исторической родине и представлял собой часть ее ментального кода. У меня в кармане была ручка, и я записал в свой блокнот следующее: «> В Туле выпили пива (1 л), хорошо поели и спели до упаду (2 л). Полчаса длились разговоры про пидоров (3,5 л)