Что бы обо мне ни говорили, я ничего не имею против феминисток. Ну было для кого-то важным ставить галочку в избирательных бланках — да ради бога! Кому-то хотелось иметь право работать наравне с мужчиной. Я тоже не против. Пожалуйста, работайте!
Сегодня мало кто помнит, что так называемая первая волна феминизма, охватившая просвещенный Запад на рубеже XIX–XX веков, призывала общество именно дать право женщинам на участие в выборах, что впоследствии и произошло практически во всех странах. «Вторая волна» в 1960-е уже требовала уравнять социальные, в первую очередь, конечно, трудовые, права женщин — например, считая справедливым возможность для мужчин и женщин зарабатывать одинаковый оклад на разных должностях. Что ж, это и вправду не лишено справедливости.
Однако «третья волна» феминизма, начавшаяся в 1990-е годы и имеющая место по сей день, провозгласила целью борьбу непосредственно со всем женским и, прости Господи, сексуальностью. Логика здесь железная: голосовать как мужчины, зарабатывать как мужчины, наконец, и выглядеть и вести себя как мужчины! Ну действительно, чего мелочиться! Иметь право работать как вол, выглядеть как пугало, не выходить замуж, не рожать детей. И вообще перестать быть женщиной.
Логика прав женщин при этом оказалась вывернута наизнанку. Произошло что-то странное в умах людей. Почему-то все эти женские права, которые для нас были кем-то добыты, вдруг стали нашими обязанностями. То есть феминизм стал нормой жизни, ее основой. Когда ты по умолчанию должна быть именно такой: работающей, сильной, успешной — и несчастной.
Мы боролись за право работать, а оно оказалось почему-то нашей обязанностью. Право — это возможность что-то делать. Хочет Мария Ивановна быть программистом — пусть работает. А я не хочу. И не работаю. Но почему-то начали появляться стереотипы: это неправильно, стыдно, плохо. Многие девочки говорили мне, что дома есть чем заняться, муж может обеспечивать семью и один, но это же стыдно! Так же нельзя! И шли в ход всякие мифы. Так что теперь приходится доказывать и обосновывать свое право не работать, носить платья и просто быть женщиной.
Потом те же самые феминистки начали обзывать домохозяек «курицами». Может, от зависти? Что те сидят дома, «ничего» не делают, «на всем готовом»? Тогда как феминистке нужно надеяться только на себя. Они же придумали кучу сказок про то, что муж уйдет к другой, успешной и эмансипированной.
Может, конечно, и уйдет. Если жена дома пилит, ворчит, ходит в засаленном халатике, не развивается, смотрит мыльные оперы и толстеет год за годом. Такими ведь нас, домохозяек, представляют эмансипированные дамы? Но правда ли мы такие?
Странное дело, в засаленных халатах я встречаю чаще всего не домохозяек, а работающих женщин. Тех, которые не боролись за свои права, но теперь считают работу своей обязанностью. Ненавидят ее, но и уйти не могут. Поэтому так выматываются эмоционально в течение рабочего дня, что дома сил хватает только на халат и сериал. Какой уж тут спорт или красота!
Как можно отупеть от сидения дома, если делать все с любовью? У домохозяек столько возможностей развиваться, сколько нет ни у одной бизнесвумен. Я могу слушать лекции, когда мою посуду или рисую с детьми. Я же женщина — я могу столько дел делать одновременно и по-настоящему. Я могу дистанционно получать образование. Я могу дома петь, танцевать, заниматься йогой. У меня есть для этого и время, и место. Я могу все это делать «не отходя от кассы», могу куда-то ходить, даже с детьми.
Если кто-то считает показателем развития человека знание котировок рубля и доллара, политических укладов и динамик и особенностей налогообложения — пусть для него это будет так. Для меня развитие женщины в том, чтобы понимать себя, слышать, заниматься творчеством, любимым делом, быть интересной себе, а значит, и мужу, и детям. Именно для этого дома возможностей больше.
Если лично вы хотите голосовать — голосуйте! А мне политика неинтересна. Мне действительно все равно, кто и какие законы принимает. Потому что на мою личную жизнь это никак не влияет. Да, может быть, только пока. У меня есть муж, который в этом разбирается настолько, насколько может.
При любых прениях о политике я вспоминаю историю Шрилы Прабхупады — святого прошлого века. Он был юношей как раз в то время, когда Индия вела борьбу за свою независимость. Он активно участвовал в демонстрациях. А потом встретил своего духовного учителя, и тот ему сказал, что вся эта борьба бессмысленна. Даже если люди ее выиграют, они не станут счастливыми. Найдутся другие подводные камни, другие сложности. Это материальный мир — тут всегда будет вот так. А вот борьба за души людей имеет огромное значение. Если люди обретут Бога, они будут счастливы вне зависимости от обстоятельств.
Если кто-то хочет изменить мир, ставя подпись в избирательном бланке, — голосуйте, пожалуйста! А я лично выберу право не тратить свои силы и энергию на обсуждение политики и разборов, кто прав, кто виноват и куда все это ведет. Куда муж скажет галочку поставить — туда и поставлю. Не потому что мне все равно. А потому, что это не моя зона ответственности и принятия решений. Моя — это мое творчество, наши дети, мой любимый муж и его рубашки.
Если кто-то думает, что если выйти на работу, то жизнь станет лучше, — работайте! А я придерживаюсь мнения, что все приходит через мужа. Если женщина наполнена жадностью и ей этого мало — тогда она идет работать. Я говорю именно о работе, а не о любимом деле, оно-то сил не отнимает, а даже наоборот — дает.
Меня не затащишь в офис никакими коврижками. Сидеть с утра до ночи, ездить туда-сюда, обедать непонятно где и как. Общаться с людьми, которые мне неинтересны, улыбаться начальству, чтобы получать зарплату, стремиться к каким-то чужим показателям. Нет уж! Меня дома ждут мои показатели: три карапуза, борщ, пироги и грязное белье. Я сама регулирую свои нагрузки, управляю своим временем и пространством. А еще мои книжки, которым я уделяю от нуля до двух-трех часов в день.
С каких пор право отдавать детей в детский сад и школу стало моей обязанностью? Ведь, несмотря на наличие права на домашнее обучение, такие дети вызывают бурю эмоций и вопросов у посторонних людей. Как это они сидят дома с мамой? Останутся неучами и социально не развитыми! Но почему я должна отдавать своих любимых и родных малышей в группу под руководство какой-то другой женщины? Что она может им дать из того, чего не могу дать я? Пусть я не занимаюсь с ними с утра до ночи математикой и английским. Я напитываю их любовью. И я хочу понимать, что выдают мои дети, — где они это взяли. Я считаю домашнее образование и обучение лучшим. По моему мнению, учить нужно не химии, а качествам характера. Этому можно научить только дома. Если кому-то хочется отдыхать от детей, тишины и покоя — пожалуйста, пользуйтесь благами цивилизации. А я не хочу. Это мой выбор. Мое право.
Почему право быть наравне с мужчинами должно обязывать меня становиться мужиком? И теперь я должна объяснить кому-то, почему женщиной быть выгоднее, почему мне это нравится, почему я этого хочу? Почему чье-то желание победить мужчин должно означать и для меня соперничество, войну, непринятие? Я не хочу воевать в чужих войнах. Я вообще ни с кем воевать не хочу.