Третьего ноября в Беларуси — очередные колосовины — день рождения классика. Дата не круглая, круглая будет в следующем году — 140 лет со дня рождения Якуба Коласа. О доме-музее классика, который находится в самом центре Минска, знают все, но напомним, что у музея есть филиал «Миколаевщина», связанный с местами детства Коласа. Давайте в очередной раз пройдемся по мемориальным усадьбам писателя.
Столбцы: столб или столбец в граблях
Первый этап — попасть в Столбцы. Это сделать очень просто, особенно если вы живете в Минске или в другом административном центре. К Столбцам ходят маршрутки. Если этот вариант не подходит, можно воспользоваться поездом. Коласовская тема начинается уже с вокзала. Зал ожидания украшен портретом Якуба Коласа и фотографиями усадеб, где он провел свое детство. Вот что говорил сам Якуб Колас об этих уголках Максиму Лужанину, который стал его личным секретарем: «Послушай только, какие красивые названия в наших местах: Негорелое, Колосово, Столбцы, Отцеда, Артюхи, Акинчицы, Шатиловка, Сверженские морги, Сверженская гряда, Альбуть, Миколаевщина. Загляденье! И в каждом названии свой смысл притаен. Столбцы могут происходит и от столба, и от колодки в граблях. Про Акинчицы еще мудрее можно придумать. Не слышен здесь глагол — окинуть, значит — глухой уголок, покинутый богом и людьми».
Акинчицы: колыбель песняра
А мы тем временем двигаемся дальше и пытаемся понять, как из города попасть в Акинчицы — эта усадьба находится ближе остальных. Есть два варианта: три километра пешком, чтобы лучше познакомиться со Столбцами, или сразу с автовокзала заказать такси. Кстати, его цена смешная — чуть больше трех рублей. Погода в этот день была действительно осенней: ледяной дождь и порывистый ветер. Поэтому мы выбрали второй вариант и уже через десять минут были на месте.
Там нас встречает экскурсовод Софья Петровна Мицкевич, жена Юрия Михайловича Мицкевича — внучатого племянника Якуба Коласа. Более 40 лет она проводит экскурсии в филиале «Миколаевщина» Государственного литературно-мемориального музея Якуба Коласа в Столбцах. Не утратите возможности расспросить эту прекрасную женщину обо всем, что вас интересует на коласовскую тему, послушать, как она вдохновенно цитирует произведения классика. Ее муж тоже всю жизнь работал в музее своего деда, к сожалению, уже несколько лет его с нами нет.
Жителей в деревне не видно, только на автобусной остановке прячутся от дождя несколько человек. Приходит в голову: а, наверное, Якуб Колас радовался бы, потому что дождь — это на грибы! Колас был большим грибником, в здешних местах, наверное, каждый грибной уголок обходил. И об этих пейзажах, которые мы сейчас видим из-за завесы дождя, говорил: «Мой родны кут, як ты мне мілы».
— В Акинчицах, — рассказывает Софья Петровна — - семья Мицкевичей жила с 1881 до 1883 года. Маленький Константин (настоящее имя поэта) прожил здесь только пять месяцев, потом семья переехала… А вот это Тимофей Иванович, — экскурсовод показывает на небольшую собачку, сидящей возле дома. — Его зовут только так, на другое прозвище он просто не откликнется.
Одноэтажный деревянный дом Мицкевичей совсем небольшой. Внутри темно и пахнет соломой.
— Отец Якуба Коласа работал лесником, — рассказывает Софья Петровна. — Поэтому князь Радзивилл часто переводил его с одного места на другое. У меня время от времени спрашивают, ради чего он это делал. А ответ очень простой, в каком-то смысле даже современный: чтобы избежать коррупции.
К усадьбе подъезжает экскурсионный автобус. Гродненские туристы заполняют тихий сад возле дома: фотографируют мемориальную доску, заходят внутрь здания. Приятно, что даже во время пандемии, когда люди нечасто выбираются в путешествия, коласовские тропы привлекают гостей и вблизи, и издалека.
Ласток: «проезжая дорога далеко»
Ласток — филиал, который считается наиболее аутентичным. Это значит, что реставрация была незначительная. А здание сохранилось именно со времен, когда там жила семья Мицкевичей — ему более 140 лет. Заново ничего не создавали. Есть возможность посмотреть прекрасную белорусскую природу — усадьба находится в 23 километрах от основной дороги, по которой мы и едем. Следующим образом описывал Ласток Якуб Колас в разговорах с Максимом Лужаниным:
«— Сухощина, или Ласток. Туда отца перевели из Акинчиц. Это километров десять южнее Миколаевщины. Лесниковая должность — на одиночестве. Ближайшее поселение — шляхетский застеночек Сверанова. А так — пустое место было. Песчаное поле, и то малая лапинка, за полем — черный еловый лес. Проезжая дорога далеко. Если к нам приходил кто-нибудь знакомый или родственники из Миколаевщины, то оставались на несколько дней.
— В Ластоке стояло два дома: новый и старый. В новом жила наша семья, а в старом теснились рабочие, они заготавливали гонт. Эта избушка была курная, стены все в саже, черные, задымленные».
Много времени маленький Константин проводил на дровянике, туда он прибегал, чтобы послушать жаворонков. Ему казалось, что, в отличие от других птиц, поют они что-то понятное. Здесь состоялась и встреча с волком: однажды, когда мальчик возвращался из леса, на дорогу выбежала огромная собака. Константин притаился за деревом, а потом с непредвиденным криком бросился на него. Собака клацнула зубами и подвинулась дальше. И только уже дома рассказали, что это был настоящий волк.
Крестьянское детство было насыщено ритуалами. Это и довольно строгие церковные посты перед каждым праздником, охота по пятницам и уборка дома в среду. Короче, читайте «Новую землю» — энциклопедию белорусской крестьянской жизни!
Альбуть: «уголок красивый и веселый»
«Младенчество мое закончилось с переездом в Альбуть. Переезды туда нависли над нашим домом как большая беда. Это было уже третье место, куда переводили отца. Значит, заново обживайся, начинай все в хозяйстве с самого начала. Альбуть — оживленейшее место, более неспокойное. Недалеко Миколаевщина — деревня большая, на несколько улиц, как местечко, большая и голодная. Люди считали, что нечего церемониться с барскими благами: «У Радзивилла земли хватает, леса еще больше, а у нас нет», — записал Максим Лужанин воспоминания писателя.
Попасть в усадьбу просто, она находится всего в трех километрах от основной дороги: там семья Мицкевичей жила с 1890 до 1902 года. Известный факт, что в поэме «Новая Земля» Якуб Колас назвал Альбуть Поречьем: «Парэчча — слаўная мясціна, // Куток прыгожы і вясёлы: // Як мора — лес, як неба — долы, // Зіхціць у кветках лугавіна…» Неудивительно, что в Альбути размещена экспозиция по мотивам именно этого произведения.
Для семьи Мицкевичей переезд в Альбуть был настоящим испытанием. Во-первых, пришлось оставить обжитый дом в Акинчицах. Отец Якуба Коласа очень волновался: как же так?! Новое место, плохая земля… У него не было времени на восстановление усадьбы, этим занимался дядька Антось. Именно он отремонтировал дырявую крышу, огородил весь дворик. Именно в Альбути будущий писатель научился читать, пошел в народное училище и написал свое первое стихотворение.
Смольня: красные ягоды рябины и загадка дяди Антося
От Акинчиц до Смольни всего шесть километров. Если погода хорошая и у вас есть велосипед — добраться туда очень просто. Можно и пешком, чтобы пройтись тропинками писателя. Деревянные фигурки, сделанные мастерами по мотивам произведений Коласа, напоминают о том, что вы проезжаете не обычную дорогу.
Филиал встречает рассыпавшимися на крыльце красными ягодами рябины. Здесь еще тише, чем в Акинчицах. Вокруг только деревья и поле. В Смольне музей делится на две основные экспозиции: непосредственно усадьба и литературный музей. Здесь мы познакомились с нашим вторым экскурсоводом — Семеном Петровичем Корсиком, родственником Якуба Коласа по жене.
— Сейчас коласовский заказник «Миколаевщина» занимает примерно 280 гектаров, — рассказывает Семен Петрович. — Здесь и расположены наши четыре усадьбы. Эту усадьбу построил дядька Антось из материала старой школы, который он на плоту перегнал из деревни Ерши.
Если говорить точнее, Мицкевичи сменили не четыре, а аж семь мест жительства! Семье выпало много испытаний, особенно тяжело пришлось после смерти отца Якуба Коласа, Михаила Казимировича в 1902 году. Роль головы семейства взял на себя старший сын Влад, он работал и жил вместе с семьей в Темных Лядах (сегодня на железной дороге есть пригородная остановка с таким названием) — хуторе, что находится в Столбцовском районе. Он приютил своего младшего брата, когда того преследовали за нелегальный учительский съезд. В Темных Лядах писатель даже открыл частную школу, где преподавал детям местных крестьян. Влада уволили за помощь брату. Сразу после этого Колас уехал в Вильнюс. А перед семьей встал вопрос: где жить? Они вернулись в Миколаевщину, но найти убежище было очень сложно. Поэтому некоторое время семья арендовала старый трактир на берегу Немана — там Мицкевичи прожили до большого пожара. Вот какой трагический и запутанный путь пришлось пройти, пока семья не получила собственный, безопасный приют в Смольне.
— Когда-то по сторонам Немана росли густые, смолистые леса. Была и смолярня, — говорит Семен Петрович. — Отсюда и пошло название усадьбы.
В Литературном музее собраны фотоснимки, документы и книги, рассказывающие о приключениях как собственно писателя, так и людях, связанных с ним. Сохранился и портрет дядьки Антося, созданный по словам тех, кто был с ним знаком (фотографий не имелось). А нарисовал его известный белорусский художник Самуил Ран.
— У дядьки Антося не было собственной семьи, — рассказывает Семен Петрович. — Он жил вместе с семьей старшего брата. Это был мастер на все руки: хозяин, рачитель. И обязательно женщины задают мне вопрос: почему дядька Антось не имел своей семьи? Колас в поэме «Новая Земля» ответил так: «Ды толькі ж доля не судзіла, // І любка-Наста, яго міла, // Што так клялася, цалавала // І к сэрцу з жарам прыхіляла, // Што так суліла шчасця многа, — // Яго змяняла на другога!» И дядька Антось был однолюб — черта всех Мицкевичей. Сказал о женщинах: «Не буду с ними больше никаких отношений иметь!» И так всю свою жизнь, 58 лет, прожил при семье своего старшего брата. А умер он от испанки.
В Смольницкой усадьбе можно увидеть снимки Коласа и Купалы — напоминание о том, что именно в этом месте состоялась первая встреча белорусских писателей. В шкафу висит блузка матери писателя, Анны Мицкевич. Что интересно, из-за своего фасона и лаконичного рисунка выглядит она достаточно современно. Даже и не скажешь, что ей около ста лет. Много в усадьбе и бытовых вещей: деревянный «миксер» для перемешивания творога (правильное название мутовки), огромные бочки, коробочки, и другие принадлежности крестьянских жителей. Из окна, украшенного бумажными вытинанками, видны липы, посаженные дядей Антосем.
Я возвращаюсь в Столбцы вместе с заведующим «Миколаевщины». Во время дороги Евгений Шавель рассказывает, что в следующем году в городе пройдут областные «Дожинки» — приурочено это к юбилейной дате, о которой мы упоминали в самом начале репортажа.
— Сейчас собираем деньги на памятник Якубу Коласу, который хотелось бы установить в центре города, — говорит заведующий. — Вот проводим субботник, а выделенные деньги откладываем.
Кстати, конкурс на памятник Якубу Коласу в Столбцах выиграл проект авторского коллектива скульпторов Ивана Миско, Сергея Логвина, Владимира Пипина и архитекторов Владимира Архангельского и Александра Кобрусева. Уверена, что средства на его совершение найдутся, и этот маршрут по коласовским местам получит еще один обязательный для посещения пункт.
Арина КАРПОВИЧ
Фото Анны ЗАНКОВИЧ