Встречу Ольги с мужем сердечной назвать было нельзя. Встретились как знакомые не видевшиеся долгое время, и ничего более. Охлаждение в их отношения произошло еще задолго до её отъезда, поэтому удивляться особо не приходилось.
Все, что ее окружало, было создано ею самой. Этот маленький мир, уютный и спокойный, был ей дорог. Но иногда она тяготилась им. Ей хотелось бежать прочь от всего, что ее окружает. Хотелось бросить все: дом, семью, работу и еще раз начать все заново. Начать с чистого листа. Сделать все так, как хотелось, а не как получалось. Временами она замыкалась в себе и тогда роман, который она писала, становился ее лекарством, смыслом жизни, средством избежать окружающего мира.
Последние два года были для нее трудными. Выход на работу из декретного отпуска, навалившиеся проблемы с детьми, проблемы со здоровьем и отсутствие понимания со стороны мужа. Она с горечью обнаружила, что любви к мужу больше нет. Есть привязанность, дружба, доверие, а любви нет. Нет того пылкого чувства, которое заставляет людей делать отчаянные поступки, дарить подарки просто так, да и просто делать приятное.
Все чаще она стала сравнивать себя с мебелью, вещью, необходимой в обстановке. Все чаще стали возникать ссоры между ней и мужем. В прочем, это вряд ли можно назвать ссорами, когда Ольга пытается отстоять свое мнение, доказывает свою точку зрения, а Егор смотрит на нее, и в то же время размышляет о чем-то своем. В такие минуты она кляла все на свете, и хотела бежать, бежать от всего, что ее окружает. Останавливало только одно - дети, их она бросить не могла. Оставалось ждать, когда они подрастут, и она сможет быть свободна. Ждать и терпеть. А это было трудно. Она была слишком молода, чтобы отказываться от тех маленьких радостей, которые ей дарит жизнь.
У него никого не было, в этом Ольга была уверена. Просто Егор был одним из тех, кто счастлив в одиночку. Он был свободен в отсутствие жены, и присутствие детей эту свободу не ограничивало. Он мог поступать так, как считает нужным, и ни перед кем не оправдывался в своих действиях. А именно это он и ценил в жизни. У него была работа и рыбалка. Не сказать,чтоб он заваливал семью рыбой. Скорее это было времяпрепровождение. Гараж был полон рыболовных снастей. Отпуск обязательно с друзьями на Байкале, там, где связи с внешним миром нет никакой.
Вот и этим вечером он внимательно выслушал ее рассказ, ничем при этом, не выдав своего присутствия. И это было нормальным явлением. Ольга к этому привыкла. И все же мысль о супружеской измене не давала ей покоя. Ночь в объятиях Дмитрия была явью, а не сном и с этим приходилось считаться.
Егор ничуть не интересовался ее личной жизнью вне дома, и это злило Ольгу. И все же оба вели себя так, будто ничего не произошло.
Прошла неделя. Ольга занималась домашними делами, а в свободное время работала над рукописью. Время летело незаметно.
Утром, когда Егор заикнулся, что после работы пойдет в гараж ремонтировать машину, Ольга заговорила о покупке новой.
- Знаешь, у нас достаточно средств, чтобы позволить себе две новых машины. Давай купим новую.
- Зачем? У нас есть автомобиль. Пока бегает.
- Вот именно, пока. Мне надоело, что ты постоянно в гараже ковыряешься. Как куда ехать, так ты там чуть ли не ночуешь.
- Раньше тебя она устраивало.
- Раньше у нас денег на это не было.
- Тебя все равно дома не бывает, так какая разница, чем я занимаюсь?
- Большая. Если меня рядом нет, так хоть ты побольше времени детям уделяй.
- Я итак бываю с ними всё свое свободное время.
- Тогда купи новую машину и не мучайся.
- Тебе деньги девать некуда? Лишние появились?
- Нет. Но раз я их зарабатываю, то хочу, чтоб они зря не пропали. Не дай Бог, реформа, дефолт, или еще какая напасть, и все пропадет, а так хоть машина останется.
- Делай, как знаешь.
- Хорошо. Сегодня же поеду, и пройдусь по автосалонам.
- Сама будешь покупать?
- Ты ведь не хочешь?
- Ладно. В обед заеду, поедем вместе.
Уступка со сторону мужа была небольшой, и Ольга понимала, что последнее слово будет не за ней.
С утра она побывала в банке, чтобы выяснить, сколько денег осталось на счету. Похоже, что Егор денег со счета не снимал, и все это время жил с детьми на одну зарплату.
«Гордец».
В то же утро пришло новое поступление на счет. По частям стали выплачивать гонорар за сценарий. А это означало только одно – финансирование возобновилось, и с минуты на минуту нужно ждать звонка от Седакова.
Вечером обмывали новую машину. Выбор Егора остановился на серебристой «Тойоте». Он хотел сначала взять с пробегом, но Ольга убедила взять абсолютно новую.
Поздно вечером, когда все уже легли спать, позвонила Верочка.
- Прости, я, наверное, не вовремя. Совсем забыла про разницу во времени.
- Ничего страшного, я еще не сплю. Что случилось?
- Ничего особенного. Финансирование возобновилось, и, к сожалению, твой отпуск тоже закончился. Если ты еще не передумала возвращаться.
- Когда начинаем съемки?
- В понедельник, но Седаков просил тебя приехать к пятнице. Ему нужен твой совет.
- Понятно. Мы больше из Москвы никуда не поедем?
- Это ты у меня спрашиваешь? Кто из нас сценарист?
- Прости. Я к тому, что пора мне подумать о жилье на это время.
- Чего думать? Приезжай ко мне.
- Нет, спасибо. Я сейчас позвоню в «Корону» и забронирую номер.
- Это какую «Корону»? Которая на Павелецкой?
- Да. А что?
- Ничего. Хорошая гостиница. Тогда я на днях твои вещи туда перевезу. Ты приедешь когда?
- Как только куплю билет и соберусь. Предупреди Седакова, что в пятницу я буду на студии.
- Хорошо. До встречи.
- Пока.
Выключив телефон, Ольга откинулась на подушку. Голос Верочки, такой привычный и родной, отозвался в душе грустью. Ольга осознала, как соскучилась по работе и знакомым лицам, как ей уже стало не хватать этого безумного ритма жизни, к которому она за эти несколько месяцев привыкла.
Расставаться с детьми тоже не хотелось.
По щеке катилась одинокая слеза.