«Энигма»
Пролог
"Умеренная, скучная жизнь, наполненная вечной суетой, стрессом и просто поднадоевшая" - именно так можно описать своё существование в огромном, сером и душном городе. Возможно, я бы так и прожил свою жизнь в этих бетонных джунглях, но события тех дней навсегда избавили меня от рутины этого человеческого бытия. Пожалуй,начну с самого начала. Мой город, сейчас будучи громадным склепом тянулся от горизонта до горизонта, и казалось, не имел конца. Эти небольшие парки, радостные и добрые люди, на лице которых блистала широкая улыбка, я еще помню, как гулял по набережной, когда солнце озаряло её своим жарким, знойным светом. Серые многоэтажки, в которых как муравьи трудились тысячи людей. Эх....увы, всё это было давно утоплено в забвении моей подсознательной мглы. В тот день человечество казнили, праведников и грешников призвали на великий, последний суд, чтоб воздать по делам их.
Глава 1:
«Во мраке прошлого»
Весь город лежит в руинах, ветхие поднебесные высотки, которые тянулись выше, к густым облакам, стройки века, так и не доведенные до конца, превратились в развалины; разрушенные мосты, на которых нашли своё последнее пристанище сотни автомобилей с навсегда заглушенными двигателями; выжженные деревья и трава — теперь наш дом. Я очнулся в крошечной комнатушке, которая судя по всему служила некой казармой или чем-то в этом роде. Рядом стояли еще несколько, давно отслуживших свой срок и почти пришедшие в упадок, кроватей, и лишь где-то в отдаленном конце коридора керосиновая лампа рассекала темноту своим янтарным, тускловатым лучом света. Не смотря на невыносимую головную боль и тяжесть сжимающей, словно тиски, повязки, поднялся с койки, еле держась на ногах и неоднократко хватаясь за сырую, черноглиняную стену. За деревянной дверью слышались чьи-то разговоры и голосистый мужской смех, ежеминутно раздававшийся по всей комнате. Я распахнул скрипучую дверь. Стоило мне появиться, как в комнате настала гробовая тишина, а люди вокруг, восседая за подобием бара, словно хищные коршуны, которые готовились напасть на свою жертву, тотчас разорвав ее в клочья, и сконструированными из всякого хлама столами, настроженно поглядывали на меня, порой подолгу уставив свой тяжелый, пронзительный взгляд. Обстановка немного разрядилась, когда через доли минуты из центра этой сходки, тихим, но одновременно грубым голосом раздалось:
Наконец пришел в себя,- с небольшой, еле ощутимой насмешкой продолжил он. - Я уж начал думать, что не доживу до этого момента.
«Сколько же я пробыл без сознания» - эта мысль прозвучала у меня в голове. Незнаконец залпом допил оставшуюся красную бражку в кружке, в тот же миг поднялся и попятился вперед, движением руки позвав меня за собой. Прошли узкую каморку, заполненную множеством старых , где-то порванных, а где-то и вовсе выпачканных до неразборчивости книг, огромной кучей металлолома, собранных в единые, непонятные конструкции и неясно для чего служившие колья в поглощенном темнотой краю. Мне хватило несколько мнгновений, чтобы понять — это здание стало последним пристанищем человека; местом, где свету некогда могущественной эпохи не давали погаснуть; крошечным уголком, где каждый мог чувствовать себя как дома. Мы шли и шли, изгибы коридора казались мне бесконечными, а на любые мои попытки заговорить и расспросить о происходящем вокруг, новый товарищ либо отмахивался рукой, не желая проливать свет на события, либо попросту игнорировал, все дальше отдаляясь от меня своими широчайшими шагами. Когда же мы с ним наконец достигли конца нашего недолгосрочного похода – покоробленной железной двери с рваной табличкой на ручке и надписью «Командир», спутник обратился ко мне ликом, кашлянул в рукав своего плотного ватника, и буркнул вполголоса:
- Жди меня здесь, - предварительно постучав, он вошел внутрь.
Я уселся на мокрый, покрытый кафелем, пол, преодолевая дюжую ломку в суставах и стал украдкой вслушиваться в гулкий разговор сквозь копеечную щель, то и дело оглядываясь, не желая быть застигнутым на прослушке. После нескончаемо-протяжной трёпки, особенно громко раздался приказ:
- Пусть зайдёт.
Немедля поднявшись, отполз как можно дальше, и под звуки грозных шагов проход озарился ярким светом. Отряхнув постылую грязь со своих штанов, и покачиваясь от усталости, вошел в кабинет, после чего спутник закрыл дверь на ржавый шпингалет. Внутри апартаменты дизайном практически ничем не отличались от остальных помещений: такие же облезлые обои, пыльный пол, покрытый дубовыми досками, неприметное окошко, наполовину закрытое ставнями, несколько шкафов, и кровать, похожая на те, что стояли в казарме. В самом центре комнаты стоял аккуратный, покрытый слоем белой краски, стол, а за ним, покуривая сигару, сидел приятный мужчина в преклонном возрасте, но отличного телосложения. Осмотрев меня с головы до ног, он метнул глаз на товарища, стоящего за моей спиной, а тот одобрительно кивнув головой, оставил нас наедине. Пошуршав рукой в стольком шкафчике, он достал оттуда еще одну сигару и протянул ее мне.
-Будешь? Хорошая вещь, наши ребята все магазины обшарпали в поисках таких славных сигарок. Ты не стой, присаживайся, вон табурет в углу. У нас есть о чем поговорить, -заветно сказал он.
-Спасибо, я откажусь, без этого неважно себя чувствую. Где я нахожусь?
-Нехило тебе память отшибло, друг мой, хах. Ты в лучшем из известных мест в этом новом, хреновом мире, а по совместительству — главном штабе..кхм..даже нет, родном доме всех местных выживших, которые ищут кров и помощь. Совсем ничего не помнишь?
Сквозь последние силы, кашляя от сухости в горле, я застенчиво спросил нет ли воды.
-Конечно, держи, - он отодвинул стул к большофу шифанеру и достал оттуда походную фляжку с теплой, слегка кисловатой на вкус, водой.
-Ты был без сознания две недели, Эрик. Я направил твой отряд к северу отсюда, в старое водохранилище, близ вокзала, где тебя и нашли сталкеры, благо из наших рядов. Места безопасные, проверены множество раз, но выжил ты один. Что тогда произошло?
