Кажется, я пошла пятнами. – Он хотел сказать, что сам уберет. Пора было вставать и давать правдивые показания. Встать-то я встала. Мне помогли со всех сторон, но вот насчет правдивых показаний… Помешал сосед. – Зачем ты рвалась ко мне в квартиру? – все еще морщась и промокая ссадины разорванным рукавом рубашки, спросил он. – Что такое?! – ответила за меня подруга. – Да мы с ней вместе шли, никого не трогали… Алена, всхлипывая, гладила меня по голове. – Кто вы такой? – неожиданно пробасила Анастас Иванович и решительно всем корпусом двинулась на Володю. Он испуганно попятился в угол. – Мне показалось, что дверь открыта, – проблеяла я. – Ну-у-у, ты, Володя, сам понимаешь, что мне пришло в голову… Вдруг тебя пришли навестить незваные господа… Кто ж в твоем положении дверь открытой держит? Все уставились на соседа. Он нервно одернул рубашку, отряхнул брюки и пробурчал: – Я собирался мусор выносить. – И быстро взглянул на меня. «Этак за неимением мусора всю квартиру по частям разберет», – мысленно усмехнулась я, но вслух, как в старых добрых фильмах, сказала: – Друзья, будем считать это простым недоразумением! – Ну да, – согласилась Алена. – Все просто: разбил своей простой головушкой наши простые баночки с непростым содержимым… – Тут дочь повнимательней пригляделась к соседу и ахнула: – Да он же весь поколоченный! И это старые раны. Кто ж его так? Сосед еще больше вжался в угол. Анастас Иванович поучительно пробасила, что на нашей лестничной клетке хулиганов в роду не было. – Он не хулиган, – заступилась за Володю Наташка. – Это его два раза дверью пришибло, они у него, как в метро, отрываются автоматически, а сейчас вот… – Ничего, – улыбнулась Алена. – Именно сейчас он пошел дальше в своем развитии. Через недельку будет запросто сигать в кабину лифта, с ходу проламывая бетонную стену. Дочь не могла отделаться от негативного впечатления, вызванного нашим с ней разговором.