Сидеть в машине даже десяток минут в ожидании нового заказа просто невыносимо. Поэтому Сергей и пошел работать в радиотакси.

— Октябрьская пятнадцать, — на фоне длительного молчания в эфире, голос диспетчера пролился живительной влагой в засушливый день. Наконец‑то. Сидеть в машине даже десяток минут в ожидании нового заказа просто невыносимо. Собственно именно поэтому Сергей и пошел работать в радиотакси. Частники в ожидании клиента бывает стоят по часу, а то и больше, правда и цены у них значительно отличаются. Но подобная неторопливая работа была противна его натуре, жаждавшей действия. В левой руке книжка, так проще коротать время, при вынужденном бездействии. Правая расслаблена и лежит на бедре, тангента радиостанции пристроилась на сидении между ног. Все обыденно уже на протяжении пяти лет. Одна часть его все еще находилась там, в нарисованном автором мире, и сопереживала столь правдоподобно прописанному персонажу. Вторая, на одних рефлексах схватила тангенту поднесла ее к губам и произнесла. — Три восемь. Пальцы отпустили клавишу и динамик выдал сразу несколько голосов выкрикивающих свои позывные. Угу. Довольно частое явление, когда выдаются глухие дни. Обычно водители не столь торопливы, разумеется если адрес не находится в двух шагах. Кому захочется ехать через полгорода. Неизвестно ведь куда поедет клиент. Может отправиться и в дальнюю поездку, а может и вовсе прокатиться на минимальный тариф. В последнем случае овчинка выделки не стоит. Но когда работы нет, как сегодня, водители хватаются за любой заказ. Если крутить носом, то очень легко можно именно с ним и остаться. Хотя… Есть и такие. Придя работать туда где казалось бы твой заработок зависит зачастую от тебя самого, они трудятся как из под палки. Сергей к таким относился крайне негативно. Просто они не будут работать нигде и никогда. Получить на халяву, да побольше, да еще и качая свои права, это да, это для них. А еще порассуждать какие все вокруг воры, хапуги и рвачи. Только бы не работать. — Три восемь, забирайте заказ, Октябрьская пятнадцать, — нет Сергею не показались мстительные интонации в голосе диспетчера. Ничего удивительного. Девчата всегда выделяли его, и дело вовсе не в том, что он как‑то там решал с ними вопросы. Подобные слухи ходили с завидной регулярностью. Просто он служил своеобразной палочкой выручалочкой. Когда никто из водителей не хотел забирать заказ, он без уговоров мог промчаться с неизвестным результатом из одного конца города в другой. Диспетчеры же не водители, им капает монета с количества заказов. Ну и кого они должны выделять, как не подобных работников? Так что, нет тут никакой договоренности. Особое отношение со стороны девчат имеется, а вот остальное чистой воды наговоры. — Три восемь принял, — голос Сергея, в отличии от диспетчера звучал совершенно ровно. Нда–а. Парни на пятачке наверное сейчас не без желчи перемывают ему кости. Как же, опять ему слили заказ. А если там окажется еще и межгород… Ирина частенько ездила в Пятигорск, правда сейчас вроде время несколько неурочное, обычно это бывает с утра, а сейчас уже одиннадцать. Нет, если бы он общался с остальными водителями более тесно, все время стремился бы на площадь Ленина, где они любили собираться, то все было бы иначе. Тогда он был бы в их компании и над ним просто подшучивали бы. Мол вот опять стахановец рванул через весь город. Или, снова стахановца выделили. Молодец парень. Дерзай. И не жалко же тебе машину. Но такого негатива как сейчас не было бы и в помине. Однако, Сергею было не интересно в их компании. Он просто не умел трепаться попусту и прекрасно знал для чего пришел в такси. От пустопорожних разговоров копейка в кармане не заведется и в холодильник ничего не упадет. Поэтому нужно работать. Он и работал. Как говорили некоторые, буквально стирался на руле. Бывало и такое, что во время праздничных или выходных авралов рулил до трех–четырех утра, а в восемь опять выходил на линию…