1 подписчик

Воскресным утром Вера с Лидией приготовили еду для пикника и сложили в картонную коробку с ручкой

Воскресным утром Вера с Лидией приготовили еду для пикника и сложили в картонную коробку с ручкой, которую всегда брали в такие поездки. Вера достала ее с чердака и смахнула пыль. Когда они в последний раз открывали эту коробку? Кажется, в другой жизни. В половине десятого Рейчел встретила подругу, приехавшую на автобусе. Послышалось хихиканье, потом девичьи голоса, а потом на лестнице, ведущей в кухню, застучали каблучки. — Вот и мы! — объявила Рейчел. — Знакомьтесь, это Элизабет. Девушка была ростом с Рейчел, но выглядела моложе своих шестнадцати, хотя лицо детским не казалось. Элизабет словно явилась из довоенного времени, когда дети росли не так быстро, а девушки по воскресеньям носили платья из вышитого органди и ленты в косах. Всем своим видом Элизабет внушала беспокойство: милая, наивная, она явно не знала о жизни того, что следовало знать девушкам в 1927 году. Другой эпохе принадлежали и женственная фигура Элизабет, и молочно-белая кожа, и веснушки на носу. По всей вероятности, в классе ее считали гадким утенком. Шестнадцатилетние девчонки не понимают настоящую красоту, хотят выглядеть как мальчишки — ни нормальной груди тебе, ни бедер, а прически почти у всех короткие, словно только что с каторги вернулись. Длинные ярко-рыжие волосы Элизабет вились от природы. «Роскошные! — подумала Лидия. — Но сейчас явно не в моде». Только ради такой подруги стоило отправить Рейчел в безумно дорогую школу. А минутой позже на лестнице снова зацокали каблучки — появилась еще одна девушка. Ни постучать в дверь, ни представиться она не удосужилась. Светловолосая, худая как скелет, она была в платье из вишневого крепа. Рейчел бредила такими, но Вера сказала категорическое «нет». Ни грудных вытачек, ни сборок — сущая оболочка для колбасы, а вокруг колен — обрезок ткани, гордо именующий себя юбкой. Яркая, современная красавица, полная противоположность Элизабет, девушка словно сошла с витрины модного магазина на Пиккадилли. — Это Карен, — сказала Рейчел, не потрудившись объяснить, почему пригласила двух подруг, хотя с матерью договаривалась об одной.