Начнем издалека, с разговора о моральных суждениях. Они могут повышать или понижать репутацию других людей. Так, мораль является источником социального статуса, называемого - Респектабельностью (от английского respectable - почтенный, представительный, достойный), она действует наравне с другими социальными статусами, такими как образование, богатство или власть. Но так как респектабельность формируется моральными суждениями, она принимает разные формы в зависимости от типа культуры.
Культура чести
Пойдем по временной лестнице снизу вверх, начиная с культуры чести. Она зарождается вместе с обществом и достигает своей кульминации в средневековье. Перед нами время, когда государство не вмешивается в межличностные конфликты. Человек говорит - я буду относится к тебе так, как ты относишься ко мне, если ты будешь проявлять ко мне агрессию, я проявлю к тебе свою. Человек защищает свое «Я», и если кто-то покушается на него, следует физическая расправа. Терпеть неуважение или не быть в состоянии постоять за себя, считается позором. Это вытекает в моральную иерархию, где наверху - смелые, жестокие, а главное сильные люди, снизу - трусы и люди, которые не могут за себя постоять. Ваша честь (как показатель силы) является главным моральным статусом, а насилие, с помощью которого вы достигаете этого статуса - главной моральной ценностью. Мы видим четкое превознесение одного качества над другими, неважно насколько вы способны или умны, добродетелем становится - сильный и решительный, готовый агрессивно защищать свою репутацию. Сейчас такой подход выглядит дико и уже неуместно, но всего 2 века назад, люди сталкивались в смертельных поединках из-за малейшего оскорбления.
Культура достоинства
Благодаря техническому и общественному прогрессу важность жизни человека возрастает и ранее обыденное насильственное решение конфликтов уходит в прошлое. Человек уже опирается не на свое личное мнение о восстановлении справедливости, а на общественное мнение, выраженное в законах, которые государство готово применить для наказания агрессоров. Каждый человек от рождения имеет достоинство - врожденную и неотъемлемую моральную ценность. Другой человек не может его отнять или изменить, а оскорбления не наносят ему вреда. Реагировать на оскорбления - неприемлемо, ведь этим вы ставите под сомнение уверенность в собственном достоинстве. Добродетелями теперь являются сдержанность, расчетливость, а главное уверенность в себе. Моральный статус в культуре достоинства у всех одинаков и равен, ведь все люди с рождения достойны. Так мы видим культуру, где равенство лишает оскорбления всякого смысла.
Культура жертвы
Культура жертвы является эволюцией культур чести и достоинства, она перенимает черты обоих и гиперболизирует их. Например: в культуре жертвы люди так же чувствительны к неуважению, как и в культуре чести. Они очень обидчивы, и даже непреднамеренное оскорбление может спровоцировать конфликт. Но они избегают насилия, как в культуре достоинства, вместо этого они полагаются на власть и ее структуры. Зачем вызывать обидчика на дуэль, когда для его наказания можно обратится в суд, отдел кадров своей корпорации, к администрации своего университета или … к широкой общественности. Само общество становится регулятором конфликтов.
Комбинация высокой чувствительности и зависимости от других людей побуждает преувеличивать тяжесть своей обиды. Мы видим тенденции говорить о своей уязвимости, беззащитности к оскорблениям, а главное о потребности в помощи и защите. Люди, выражающие свои обиды, апеллируют такими концептами как: неравное положение в обществе, маргинальность их социального слоя, травмы, при этом они видят в любом конфликте свое угнетение.
В итоге мы имеем статус жертвы или угнетенного, как главный моральный статус культуры. Идентифицируя себя жертвой, вы заслуживаете особой заботы и уважения. И наоборот, если вы привилегирован (например, вы белый гетеросексуальный мужчина), то ваш статус является морально неправильным. Это вызывает если не подозрения, то прямое презрение, ведь вы являетесь потенциальным угнетателем. Привилегии это зло, в то время как существование жертвой является почетным. Моральной ценностью становится - социальная справедливость, которую необходимо постоянно восстанавливать. Подобно культуре чести, культура жертвы превозносит один добродетель над другими. Она одержима искоренением угнетения и привилегий, забывая обо всем остальном и уподобляясь культуре чести. Если вы не входите в одну из виктимных групп, вы попадаете на самый низ моральной иерархии. (Под виктимными группами стоит понимать - группы которые в силу каких-либо факторов предрасположены к становлению жертвами. На данный момент выделяют 7 групп - цветные, женщины, ЛГБТ, латино, коренные американцы, люди с ограниченными возможностями и мусульмане.)
Рождение жертвы
2015 год, крупные студенческие протесты в Университете Миссури, на фоне расизма, гомофобных и антисемитских настроений, а также микроагрессии. Позже восстание поднимется в Йельском университете, Амхерст колледже и Брауновском университете. Ситуация везде одна, протестующие студенты выдвигают требования президентам университетов, которые нехотя сопротивляются, в конечно счете сдаются, полностью отдавая инициативу в руки протестующих.
Протестующие так преданные социальной справедливости, принимают правило: вы никогда не можете обвинять жертв, так что если они предъявляет вам какие-либо требования, вы не можете спорить с ними. Единственное, что остается - принять их.
Посмотрим еще глубже - Америка 80-ых годов. Рост преступности и усиленное развитие кабельного ТВ, воспитывают поколение наполненное гиперопекой, где детей не оставляют без присмотра ни на минуту. Их защищают словно хрупких. На основе этого Нассим Талеб строит свою концепция анти-хрупкости. О чем она нам повествует - Дети, как и кости - анти-хрупкие, если вы будете обращаться с ними осторожно, они станут хрупкими и сломаются. И наоборот. Как кость закаляется от постоянных ударов, так и ребенок крепнет от времени проведенного без присмотра, в собственном обеспечении. Так как количество такого времени снизилось из-за воспитания, мы наблюдаем рост тревожности и психологическую слабость. Миллениалы приходят в университеты с тонкой кожей, слабые и не готовые к конфликтам, они не хотят видеть или слышать что-либо оскорбительное. Так появляется высокая чувствительность культуры жертвы к угнетению, и она нарастает, постоянно расширяя список моральных преступлений или по другому коллективных угнетений. Совсем недавно перенятие белыми людьми моды и стиля афроамерканцев было бы названо космополитичностью или широким кругозором, сейчас же это будет названо культурной апроприацией (дословно присвоение). Под определение апроприации мы можем отнести исполнение рэпа белым музыкантом или китайское блюдо в столовой американского университета.
Так в культуре появляются жалобы на культурную апроприацию и микроагресию, требования наказывать за это, создавать Safe Spaces и запрещать выступать людям, которые могут оскорбить социально незащищенные группы. Примерами микроагрессии же являются: комплимент женщине по поводу ее обуви или прически, момент когда вы сжимаете кошелек видя проходящего мимо афроамериканца или произношение фразы - “все жизни важны”. Вы просто не можете сказать - “все жизни важны”, ведь в таком случае вы говорите о важности жизней людей привилегированного класса, класса угнетателей. Здесь мы видим продолжение мысли о смене социальной иерархии, которая переворачивается с ног на голову. Сверху теперь виктимная группа, представители которой могут стать жертвами или угнетенными. Снизу все остальные. Культура жертвы говорит нам - белые не могут быть жертвами расизма, а мужчины жертвами сексизма, ведь в этом случае это будет является - “неправильным применением концепции”. Сейчас это прослеживается в кинематографе, при экранизации какого-либо произведения, белый персонаж становится черным, но не наоборот, ведь в таком случае это будет культурной апроприацией. Мы видим, что в культуре виктимности не все моральные преступления имеют значение.
Впереди лишь тупик
В культуре жертвы отсутствуют стимулы для хорошего поведения. Например, культура чести стимулирует храбрость, ведь обладая данным качеством вы будете на вершине иерархической пирамиды. Но если вы хотите, чтобы вас уважали в культуре жертвы, вам нужно начать изображать себя слабым и нуждающимся в помощи, так вам нужно создать вид, что другие люди относятся к вам агрессивно и неуважительно. Вы просто начинаете врать, что стали жертвой насилия или других преступлений. За примерами далеко ходить не нужно - студентка-мусульманка из Нью-Йорка попал в заголовки газет после того, как заявила: в метро ее преследовали трое мужчин, которые кричали антиисламские оскорбления и пытались снять с нее хиджаб. Изучив записи с камер видеонаблюдения в метро, полиция пришла к выводу, что нападения не было. Позже студентка призналась, что придумывала инцидент. Студентка афроамериканка из Bowling Green State University утверждала, что на нее напали трое белых мужчин в символике Дональда Трампа которые бросали в нее камни и выкрикивали расовые оскорбления. После исследования места предполагаемого нападении, полиция пришла к выводу, что девушки там просто не было, она сфальсифицировала заявление о нападении из-за гнева на собственную семью, которая поддерживала Трампа.
Культура жертвы стимулирует плохое поведение и за это поведение никто не может вас осудить или наказать. Ведь если вы жертва, значит находитесь на верхушке моральной иерархии и имеет первостепенное право на высказывание. Если не в судебном, то, как минимум в репутационном смысле, осуществилась смена фундаментальных презумпций: презумпция невиновности сменилась на презумпцию виновности — ты виновен, пока не доказали обратного. При этом, решение о степени вины нередко принимает сторона, считающая себя жертвой, — в единоличном порядке. Мы уже видели это на примере конфликта Джонни Деппа и Эмбер Хёрд. Бездоказательные обвинения Херд со временем разбились о действительность. Но общество и мировые компании уже освистали Джонни, разорвав контракты и наложив санкции. Какое наказание понесла Хёрд после такого крупного лже обвинения? Никакого.
Культура жертвы является социальной деградацией культур чести и достоинства. Появляясь из поколения выращенного в гиперопеке, она культивирует слабых и беззащитных людей, которые готовы в любой момент пренебречь правдой ради защиты "социального равенства". Создание виктимных групп позволяет воспринимать любое неудобное высказывание как угнетение, что создает огромные ограничения для социологии и антропологии, ведь научные факты уже не соотносятся с социальной справедливость, и из-за этого отправляется в топку.