Попытки создать украинскую политическую нацию и полноценное национальное государство предпринимались последовательно всеми украинскими президентами.
Начиная с Кравчука, обещавшего в 1991 году жителям УССР "новую Украину в семье цивилизованных народов", заканчивая Зеленским, которому показалось мало одного Дня незаметности, и поэтому он учредил ещё и День украинской государственности. Чтобы теперь уже - наверняка.
Но не складывается на Украине не политическая нация, ни государственность. И дело тут, конечно, совершенно не в коварной России.
Украинские элиты так и не смогли поверить, что всё случившееся в 1991 году - это навсегда. Психология временщиков, арендаторов, с которых реальный владелец однажды строго спросит, что они тут без него делали, никуда не исчезла, несмотря на прошедшие 30 лет.
Психологически они напоминают победителей залоговых аукционов, которым по капризу истории досталась собственность, созданная усилиями огромной страны. И даже прошедшие десятилетия этого "недоразумения" никак не отменяют.
Историчный украинский патриотизм всё время оставляет отчётливый привкус фальши, муляжа, который пытаются продать добродушному обывателю за подлинное национальное чувство. Типа "держите меня семеро, я психованный", но никто не верит.
После 2014 года была запущена новая "рекламная кампания" - война с Россией и борьба с "оккупацией" Крыма, но сути происходящего не поменяло. Всем по-прежнему ясно, что война какая-то странная, неочевидная и её единственными свидетелями являются "ветераны АТО" - подозрительные люди в камуфляже, которые за деньги ходят на патриотические митинги и кошмарят мелкий бизнес.
Что бы не делала очередная власть в Киеве, ничего не меняется. Независимость - это сосредоточенность страны и нации на себе, внутренняя самодостаточность. А ключевым фактором украинской политической жизни вот уже 30 лет остаётся Россия, что с горечью признают даже самые политически "упоротые" украинцы.
Что Украина спокойно осознаёт и примет это историческое и географическое обстоятельство, 90% всех проблем просто исчезнет. А оставшиеся десять мы решим вместе. Как один народ.