Россия на пути к войне с Японией
Как завелось у вас однажды,
Так, видно, будет и вперед:
Хоть грабит патриот не каждый,
Но что ни вор, то — патриот.
(А.М.Жемчужников)
Весной 1903 года российская политика в Китае и Корее все явственнее приобретала черты международной авантюры. Во главе этой авантюры стояла группировка, получившая в историографии название "безобразовская клика", по фамилии ее неформального лидера Александра Михайловича Безобразова, отставного гвардейского офицера, пользовавшегося личным благорасположением Николая II. Ее члены стремились воспользоваться экспансионистскими намерениями царя на Дальнем Востоке, и обтяпать под этим прикрытием собственные делишки. Прикрывалось все, разумеется, патриотическими лозунгами.
Последний бой "патриотической" группировке Безобразова был дан 8 апреля 1903 года (все даты – по новому стилю) на заседании Особого совещания, созванного Николаем II по вопросу деятельности «частного общества по эксплуатации русских концессий в Маньчжурии и Корее».
Среди участников были три ключевых министра, настроенных против политики "безобразовцев" (финансов — Витте, иностранных дел — Ламздорф, военный — Куропаткин), генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович (по прозвищу "Семь пудов августейшего мяса"), не имевший мнения по обсуждаемому вопросу, а также активные сторонники "клики" – сам А.М. Безобразов; занявший место убитого Сипягина новый министр внутренних дел В.К.Плеве; контр-адмирал Абаза, и, разумеется, сам Николай. Цель заседания император обозначил не менее, как "выработка мер в противовес японскому влиянию в Корее".
Абаза при поддержке Плеве (который был готов дружить против Витте хоть с чертом; предмет не имел большого значения) вновь поднял старый вопрос о создании на базе "лесопромышленного общества" хартийной компании с передачей ей базовых функций государства в северных провинциях Кореи. Всю полноту персональной власти предлагалось делегировать начальнику Квантунской области Алексееву, с которым безобразовцы не без оснований рассчитывали легко договориться. По мнению докладчика, всё это позволило бы резко поднять эффективность управления (читай – разграбления) подконтрольной территории.
Затем Безобразов долго разъяснял собравшимся, что нужно "под любым предлогом задержать вывод русских войск из Маньчжурии", а пока "занять мирным путём" бассейн Ялу и стремиться к овладению незамерзающим портом в Корее и строительству к нему железной дороги.
Не нужно было быть пророком, чтобы понять – подобные действия чреваты конфликтом сразу и с Кореей, и с Китаем, и с Японией. Осознав эту перспективу, Куропаткин, Ламздорф и Витте дружно выступили против. Особенно красноречив был Витте, «возражавший решительно на всё, сказанное А.М.Безобразовым», даже в тех пунктах, где Безобразов был очевидно прав. Министр финансов также подчеркнул "недопустимость искать силового противовеса Японии" (за что ратовал сам царь), и тайных агрессивных действий на Дальнем Востоке.
Бурная дискуссия завершилась тем, что совещание отказало безобразовцам в официальной поддержке. Предприятие допускалось лишь как частное и чисто коммерческое, действующее строго в рамках соглашений России со странами Востока, под надзором начальника Квантунской области. Царь, однако, не утвердил пункт итогового документа, ограничивавший деятельность акционерного общества лесоразработками, и это был дурной знак. Хорошим знаком стала отправка в Японию, прямо на следующий день после совещания, военного министра Куропаткина – «изгладить следы деятельности Безобразова».
Получив щелчок по носу, "безобразовская клика" взъярилась. Нужен был реванш, решительный и безоговорочный. Первым делом началась обработка Плеве, на предыдущем совещании не слишком активно их поддержавшего, а под конец и вовсе солидаризировавшегося с другими министрами. Били по больному месту: вражде министра внутренних дел с министром финансов. В.Вонлярлярский убеждал Плеве, что Витте – ставленник «тайного масонского всемирного правительства». В конце концов, министр внутренних дел заявил: «Дайте мне факты против Сергея Юльевича, и я даю вам слово, что доложу об этом государю».
Поезд, везущий Куропаткина на Дальний Восток, не успел еще и Москву проехать, как у Николая II состоялась аудиенция с военным агентом в Китае К.И.Вогаком (тоже из числа безобразовцев), а на следующий день Безобразов вышел из царского кабинета с портретом императора, на котором красовалась надпись: «Александру Михайловичу Безобразову – благодарный Николай». Партия умеренных окончательно потерпела поражение.
Добравшийся до Дальнего Востока Куропаткин получил распоряжение не выполнять предыдущие инструкции, и не эвакуировать Маньчжурию. Вскоре пришла новая телеграмма: ничего не предпринимать, дожидаться прибытия К.И.Вогака, отправленного из Петербурга с новой программой действий, прекращающей "политику уступок".
В последней отчаянной попытке остановить движение по гибельному курсу, Витте обратился за помощью к князю Мещерскому, - глубоко им презираемому, но входящему в круг доверенных лиц императора (а заодно и в "голубое лобби"). Мещерский просьбу исполнил, но получил отповедь в весьма грубой форме:
«По меньшей мере смешно, если ты думаешь, что я буду исполнять все твои желания. У меня тоже свое мнение и своя воля – в этом ты убедишься».
В этом пришлось убедиться не только князю. Буквально на следующий день, 19 мая 1903 г. статский советник (т.е. полковник) Безобразов стал статс-секретарём, а Вогак – генералом свиты. Оба эти назначения носили беспрецедентный характер.
Звание статс-секретаря давалось доверенным министрам. Значительно реже это звание получали товарищи министров, директора департаментов и только в исключительных случаях лица, занимавшие менее крупные посты. В 1900 г. на всю империю насчитывалось только 27 статс-секретарей.
Одновременно на Дальнем Востоке, в полном соответствии с предложениями безобразовцев, создавалось наместничество по типу кавказского, существовавшего с 1844 г. Только если на Кавказе наместник управлял российскими территориями, пусть и вновь присоединенными, то на Дальнем Востоке в него вошла арендованная у Китая сроком на 25 лет Квантунская область. Должность наместника («поместного хозяина, радетеля и исполнителя царской воли») естественным образом занял начальник Квантуна адмирал Алексеев.
Узнав об этих переменах, Витте если не выкинул белый флаг, то запросил переговоров о мире, и вскоре Безобразов уже небрежно сообщал окружающим, что Витте-де "вполне ему [Безобразову] сочувствует".
При подготовке статьи использованы материалы из книги Лукоянов И. В. «Не отстать от держав…» Россия на Дальнем Востоке в конце XIX – начале XX вв. – СПб. : Нестор-История, 2008.
Делитесь статьей и ставьте "пальцы вверх", если она вам понравилась.
Не забывайте подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала.