Полетела как-то моя двоюродная сестра со всем своим семейством отдыхать на Пукет. Чудный остров в океане, прям как из детской песенки про Чунга-Чангу. Ну помните же? "Чунга-чанга, весело поёт! Чунга-чанга весело живёт!". У меня виниловая пластинка была с детскими песенками. Там была песенка про папу и плохого начальника. И про Чунга-чангу, само собой.
Знамо дело, всё энто событие происходило до ковидного ига.
Кто ж знал пару лет назад, что поездки на экзотические острова станут действительно экзотическими. Народ, я смотрю, сейчас как-то начал ездить туда-сюда, в масках там, ПЦР сдают бесконечно. Не боятся. Наш народ ко всему приноровится и будет продолжать выживать даже в самых агрессивных обстоятельствах.
Помните стихотворение Маяковского - «Гвозди бы делать из этих людей, не было б в мире крепче гвоздей»? Это про наших, точно не про зарубежных. Те вон границы позакрывали и сидят в масках по домам, привитые по самое не хочу. А нас и привить-то трудно, мы как та ртуть, не поймаешь. (Меня поправили в комментариях, что эта цитата принадлежит Тихонову Николаю. У Маяковского тоже есть про гвозди, но в другой интерпретации, спасибо читателю Печальный кот за поправку),
То вакцину ждали, прям как манны небесной. А появилась, чё-то стали мы капризничать.
Мол, а эта на сколько лет? А та? А чего так быстро сделали-то? Небось, смерти моей хотите? А? Признавайтесь, как на духу! Говорят, рожать потом не смогу? Ну и шо, шо мне в обед сто лет? Всё равно, как-то не хорошо энто...
Сейчас ещё модно стало спрашивать друг у друга.
- Ты как, привился?
- Чё я, дурак?
- Ну, я тоже вот жду.
- Чего ждёшь?
- Пфайзера.
- Дык от него грят детей не будет?
- Дык мне и без надобности. Трое уже, куда больше-то?
В общем, держимся. Не прививаемся. Я не про всех, но про большинство. Я и сама ишо не привилась. Не знаю, почему. Сначала просто смотрела на тех, кто привился. Как, типа, всё прошло-то? Жив ишо? Потом смотрела, что ж с привитыми спустя месяц произойдёт? Ну как дела? Жив ишо? Ну хорошо. А потом как-то и не понятно, нужно теперь прививаться или следующей партии товару ждать прививочного? Шоб посвежее да поновее?
Так и живём. Как на краю обрыва. Страшно, конечно. Это как свалиться с самолёта, тебе парашют полагается, а ты его за спиной придерживаешь, но не открываешь.
С парашютом-то каждый дурак может, а вот ты попробуй без парашюта. То-то и оно.
Бэк к моей истории. Так вот, сестра моя решила как-то свекрови своей (Светлане Юрьевне) на юбилей еёшный праздник устроить, на остров её вывезти. Хотела хоть как-то наладить отношения. Как-то не задались они у них с самого начала.
Не, это не из серии «свекровь плохая, а я хорошая». Как раз таки свекровь у неё милейший человек, слова бранного не скажет. Учительница по биологии. Смирненькая такая, маленькая, светленькая, как одуванчик. Сыночек у неё один. Отца у сыночка нет. И не было никогда.
Как-то неудобно спрашивать, но говорят, что родила она вроде как от какого-то профессора ещё когда студенткой была. Профессор тот был глубоко женат и ребёночка признать ну никак не мог. Не удобно ему было. Как-то не по-профессорски. Не статусно, в общем. И родился мальчик профессорский. Умный, ну просто умереть – не встать. Голубых кровей, как пить дать. Светлана Юрьевна мальчика воспитала очень достойно. Не курит и не курил, не пьёт и не пил. Весь такой прямо выглаженный что ли.
Сестра моя и Светлана Юрьевна – люди из параллельных миров.
Если в Светлан Юрьевном мире все люди – эльфы, разговаривают на языке Пушкина, читают стихи и слушают классическую музыку, то в сестринском сообществе всё как раз наоборот. Сестра моя матерится как сапожник. Я иногда спрашиваю её, неужели нельзя всё обычным языком изобразить?
А она в ответ объясняет, что мат для того и придуман, шоб сразу всё было ясно, все намерения говорящего. Шоб без всяких там ненужных ожиданий.
Ездить с ней по городу – это сразу приготовиться к нецензурному общению. С остальными водителями на дороге.
- Ты куда, козёл, прёшь? Глаза дома забыл? – это я так мягко перевела возможные словосочетания.
Ещё сестра моя ну совсем не романтична. Стихов не понимает. Зачем, грит, в рифму всё складывают эти поэты? Так нельзя рассказать? А когда все рыдают над турецким сериалом «Чёрная любовь», она семки щёлкает и по мобильнику с подругой громко разговаривает.
И на нас, рыдающих, откровенно глазеет, как будто мы приматы в зоопарке.
Не прошибёшь её в общем ничем. Скала, а не женщина. Каменная прям. И как её Светлан Юрьевны сыночек выбрал, уму не постижимо? Может быть, у него и шансов других не было? Наверное, сеструха моя просто его измором взяла. Или женишься, мол, или буду тут на душой твоей стоять с топором, пока не сдохнешь. С ней всё возможно.
Светлана Юрьевна сеструху мою откровенно боится. Как только её увидит, то пятый угол ищет. Или торшером может прикинуться. Мне её прям жалко иногда становится. Она такая прям божий одуванчик, такая принцесса на пенсии. Эльф. Я иногда сестре даже выговариваю, чего она так бедную старушку запугала-то? А та только отмахивается: «Да кому она нужна, одуван ваша?».
А тут юбилей у Светланы Юрьевны случился несколько лет назад. И решила сестра моя под энто дело всё семейство за бугор вывезти. На остров тайский, Пукет.
Светлана Юрьевна плохо переносит перелёты. А когда её и вовсе на островок в океане привезли, то она только из окошка самолётного посмотрела и того-с. Прям в обморок. А потом и вовсе всё пошло шиворот-навыворот. Тайская еда ей поперёк горла встала. Там всё ж с имбирём и лемонграссом. Кусок просто сваренной говядины днём с огнём не сыскать. Простое яйцо на завтраке только и было спасением для Светланы Юрьевны. Она запиралась в своей комнате с булкой, прихваченной со шведского стола, и сидела там безвылазно, ожидая даты обратного вылета. Её ещё бедолагу и покусали местные комарики.
А когда Светлана Юрьевна под гнётом моей сеструхи (за всё ж заплачено ж) креветку съела, зажмурив глаза, то случился у неё отёк Квинки.
Сестра мне звонила с островов и материлась на весь мирный Тайланд. «Этой вашей святоше не угодить! У неё креветки из ушей назад лезут! Она тут одним хлебом питается, мне на зло. Шоб все знали, какая я нечисть!».
Уверена, что Светлана Юрьевна ничего на зло никому не делала. Она даже и слов таких не знала. Просто тихо молилась, наверное, на заграничном острове, шоб побыстрее к себе в квартирку вернуться, дверь за сеструхой и сыночком своим закрыть наглухо, выключить свет, включить какого-нить Чайковского и заснуть вечным сном.
Когда уж до обратного вылета пару дней оставалось, сеструха моя устроила праздничный ужин на берегу океана. В честь Светлан Юрьевного юбилея. Зажарили кого-то из местных чудовищ. Светлана Юрьевна сидела за столом в очках, замотанная в шарфы и одеяла. Отёк Квинки ещё не до конца прошёл, и вид у неё был, прямо скажем, не ахти. Сестра, напившись по поводу свекровкиного юбилея, расчувствовалась, потащила Светлану Юрьевну в номер, набрала ей ванной с солями, розочек насыпала, всяких там благоуханий. Шоб мамуля всё ж отдохнула немного. А то ничего ж так и не увидела на острове заграничном.
Светлана Юрьевна благополучно отсидела в ванной положенные сорок минут. Вылезла, а как слить воду – не знает. Все краники испробовала, все кнопочки. Ну никак. Всё не по-нашенски у них. У нас-то без выкрутасов. Вынул резиновую пробку и вперёд. Мы люди простые, без закидонов. А у них, шоб воду слить, пробки не достаточно. Нема той пробки.
Она ж человек воспитанный. Позвонить на ресепшн и попросить помощи она не может, никогда не было в её правилах грузить других своими проблемами. И сыночку с сеструхой моей позвонить не решилась. Потому как, сами ж понимаете…
И вот сидит она на острове за тысячи километров от своей милой учительской кроватки в Подмосковье. Смотрит на ванну, заполненную мутной водой, в которой плавают поюзанные порядком розочки. И думает, и как её жизнь так угораздила с тем профессором связаться? Как она поверила-то ему и его умным профессорским речам? Как осталась одна, прям как в «Москва слезам не верит», и боялась возвращаться домой с незаконно рождённым сыночком.
Само сочетание «не законно рождённый» вгоняло её в тяжелейшую депрессию. Где ж такие законы пишут, что он, сыночек её любимый, «не законный» вдруг оказался. Так и не вернулась она тогда домой к родителям.
А потом в её жизни сеструха моя случилась. Как наказание какое-то за грехи непонятные. Только не грешила она никогда. Всегда для людей жила. Не для себя. Правильно жила. И вот сидела она так до утра и маленькой чашечкой из пукетской ванны воду в раковину сливала. Сливала и плакала.
Вот такой получился тогда отдых у Светланы Юрьевны. Она только и запомнила из всего – как она сидела в ночи в день своего юбилея, мокрая, и опустошала непослушное заграничное корыто при помощи чашечки, которую сама с собой и привезла из дому.
Шоб как-то на острове чудесном собой оставаться. Вот такая она, жизнь как она есть. А свекровки разные бывают. Также как и невестки. Также, впрочем, как и все люди.
Читайте также приключения непутёвой снохи по ссылкам -
Когда невестка - монстр, часть первая
Когда невестка монстр, часть вторая
Когда невестка-монстр, часть третья
Когда невестка - монстр, часть четвертая
Когда невестка – монстр, часть пятая
Когда невестка – монстр, часть шестая
Когда невестка - монстр, часть седьмая
Когда невестка - монстр, часть восьмая
Когда невестка - монстр, часть девятая
Когда невестка - монстр, часть десятая
Когда невестка - монстр, часть одиннадцатая
Когда невестка - монстр, часть двенадцатая
Когда невестка-монстр, часть тринадцатая
Когда невестка-монстр, часть четырнадцатая