– Леонид, когда тик-ток заведете? «Намедни» в тик-токе. Хочу двухчасовой тик-ток.
– Слушайте, я с инстаграмом только-только справился в этом году. В смысле в прошлом – в 20-м. Ну, как бы мне понятны законы жанра, я нашел что-то такое в себе, как я так могу в этих законах жанра.
И то, еще потом к этому подсмотрел эти хэштеги у подписных изданий на Литейном, в нашем с вами общем любимом городе, и вот этим тоже еще как-то себя довинтил – какие-то свои представления о возможностях инстаграма.
– Очень многие относятся к инстаграму как к соцсети. Я изначально видел ее просто как онлайн-фотоальбом с возможностью комментирования, просто что он публичный. То есть если воспринимать эту соцсеть не как именно соцсеть – смотрите, где я и что я делаю. А как место, куда ты можешь зайти посмотреть что ты делал в такую-то дату в таком-то году, но просто с возможностью у других людей заглянуть туда, становится чуть проще ее воспринимать, потому что спадает как-то эта надобность соблюдать какие-то правила, потому что инстаграм абсолютно подстраивается. Аудитория инстаграма подстраивается под контент, грубо говоря, точно так...
– Не знаю, у меня нет этого не то чтобы зуда, ну вообще вести такой... я это называю «Дневник природы и труда».
– Леонид, мы очень мало с вами переписываемся и у меня уже четыре ваших фотографии. Вам нравится фоткать. Вы любите этим делиться. Это очевидно в вас есть.
– Да, но я не буду выкладывать. Ну, то есть в каких-то случаях я выкладываю. Нет, вот другое. Мы переписывались мало, но мы переписывались, обсуждая.
– Да, это правда.
– Вот что приводит... Я не могу ничего говорить без иллюстраций. Из-за этого на радио работать это для меня совершенно невозможно.
Я сейчас подумал, что с чего могли бы быть фотки, если мы только договаривались об этой встрече, но поскольку мы не о ней договаривались, а на самом деле обсуждали что-то...
Все. Раз обсуждать... Какая-то у меня есть аргументация по поводу чего-то, значит, я к ней должен подобрать иллюстрацию, потому что на сухую в сухомятку я не понимаю как человека убеждать словами.
– Я думаю, кстати, возможно, в этом и есть ключик того, что и мои, грубо говоря, мое поколение очень тепло к вам расположено и заинтересовано, потому что вы... Очень многие журналисты очень скупо и консервативно относятся к подаче своего материала. ЖЖшники так называемые, которые были акулой пера, это именно текст, это именно работа текстовая... И наше поколение привыкло смотреть, оно привыкло воспринимать.
Ровно как вы мне «продавали», грубо говоря, книгу, показывая – вот черно-белое не так интересно, а вот в цвете – это то, что на самом деле очень важно для современного зрителя. Я сам в себе это чувствую, когда я вижу, что в каких-то мелочах и деталях человек, который делал продукт, подумал о том, чтобы мне было вкусно смотреть, чтобы это была классная идентика, чтобы это был приятный логотип, хорошие шрифты. Меня это завлекает.
– Потому что я в этот ДК вошел с двери телевидения, я картинкой ушибленный навсегда. Я не могу и я никогда не сделаю книжку, в которой не будет картинок. Просто текст – это не мой продукт.