После одной из моих публикаций, где я выразила недоумение, почему мужик в семнадцать лет должен считаться подростком и мама ни на секунду не имеет права выпускать его из виду, иначе нарвется на неприятности, мне ответили, что продолжительность жизни за последние десятилетия увеличилась, поэтому периоды взросления растянулись.
На это я бы хотела задать вопрос. В семье моей бабушки было двенадцать детей. Девять из них умерли, не дожив до года – хорошо, будем считать, что до года они дожили, чтобы не особо заморачиваться дробями. Прадед мой погиб в тот период Первой мировой войны, когда она уже плавно перетекала в Гражданскую. Было ему около тридцати пяти. Почти одновременно с ним покинула сей бренный мир и моя прабабушка, его ровесница. Остались бабушка и две ее сестры. Одна умерла сразу после Великой Отечественной – это отдельная трагическая история, которую я знаю только в общих чертах, но не суть. Было ей чуть больше сорока – ну посчитаем сорок пять, ладно. Бабушка же отметила 78-летие, и ее младшая сестра прожила примерно столько же. Что получается в итоге? А получается, что средний возраст в ее семье – 20 лет. Значит ли это, что в начале или даже середине прошлого века жизненные периоды у людей были короче? А почему мы должны так считать? Были дети, были подростки, юноши и девушки, молодые мужчины и женщины, люди среднего возраста, пожилые и старики. Просто одни смогли прожить все периоды своей личной истории, а другие нет. И это не значит, что у моей бабушки жизненные периоды были хоть сколько-нибудь длиннее, чем у ее почивших в Бозе братишек-сестренок.
Что мы имеем сейчас? Мы имеем гораздо более низкую детскую смертность, чем в начале прошлого века. Медицина на месте не стоит, и многие болезни, прежде обрекавшие людей на раннюю смерть, сейчас успешно излечиваются. Кроме того, многие страны за последние полвека успешно избежали катаклизмов, в прошлом столетии уносивших жизни миллионов людей самого разного возраста, включая младенческий. А где не избежали – там и продолжительность жизни не больше, чем была у нас во время Первой мировой войны. Да и Второй тоже. Конечно, совсем избежать факторов, сокращающих среднюю продолжительность жизни, пока не удалось. Существуют и падения самолетов, и ДТП, и терроризм, и землетрясения с наводнениями. Но это не идет ни в какое сравнение с гуманитарными катастрофами по всему миру, которые происходили прежде.
И у большего количества людей появилась возможность прожить всю свою историю, а не только ее часть. Но является ли это веским основанием для того, чтобы человек на десятилетия оставался ребенком – или основание какое-то другое? Мне представляется, что причина «удлинения» детства – все-таки смещение приоритетов.
… Дело было на митинге, когда активность населения могла помешать беззаконию. Разговорилась я с молоденьким ментом, мобилизованным не столько винтить участников, столько следить, чтобы они не набили друг другу морды – рядом проходила другая акция, прямо противоположная. Он спросил – а ради чего люди вышли? Объяснила, что ради того, чтобы сохранить некий культурный объект. Он задумчиво сказал – а я думал, все уже решено. И вот в этом «все решено» - ключ к «возрастной» проблеме.
Дело в том, что сейчас детей не учат решать и брать на себя ответственность. Им предоставляется возможность сомнительного «выбора», которого на самом деле нет, потому что выбор подразумевает ответственность за его последствии, а это неприятно. У педагога же нет возможности формировать чувство ответственности, потому что, сколь бы тактичным и талантливым он ни был, это может быть расценено как давление на ребенка. А давить нельзя, что вы, что вы. В результате ответственность сваливается на человека, как лавина, когда ему исполняется восемнадцать. А он к этому не готов. Спасибо, товарищи взрослые. Щадили чувства и психику? Дощадились. Мучайтесь теперь вместе со мной – что мне, одному, что ли, расхлебывать последствия ваших действий?
Восемнадцатилетнему бедолаге было бы куда легче, если бы ему не сразу сунули в руки автомат и навалили на плечи ответственность за себя, семью, страну и мир, а тренировали бы его постепенно, начиная с яслей. А то послали на Олимпийские игры, ни разу не показав спортзал.
И это не по его вине штанга падает на ногу. Это сделали «заботливые» родители, педагоги и социальные работники. И ему надо как-то жить дальше – и не повторять ошибок со своими детьми, если он все же когда-нибудь решится ими обзавестись.
Все становится на свои места, если, что называется, с младых ногтей определить ребенку зону ответственности. Вот это твое – и изволь соответствовать. Тебе, зайка, три года, но ты уже вполне можешь собрать кубики в ящик. И следить за тем, чтобы они оттуда не разбегались – это твои кубики, ты за них отвечаешь. Нет, кота покормить пока не прошу, а это – изволь. Да, и какать уже пора на горшок, памперс – это для маленьких или там для велосипедистов на маршруте, а ты уж будь добр.
Тебе, солнышко, уже пять. Ты захотел взять щенка? Изволь. Но ты за него отвечаешь полностью, ты – старший брат, он – меньший, будь добр. Гулять сходим вместе, но следи, чтобы еда у него в миске была и вода. Это – твои обязанности, зона твоей ответственности. Да, я могу предоставить тебе выбор, чем ты хочешь заниматься. На дзюдо? Прекрасно, но помни, что ты теперь должен делать зарядку и сказать вовремя, что форма грязная и ее надо постирать. Хотя бы бросить в машинку.
В школу, мой хороший? Собирай-ка портфель. Нет, сам. Ах, сегодня забыл рабочую тетрадь? А я тут при чем? Почему мне учительница звонит, ты же забыл, не я? Ты и отвечай. Сменку потерял? И что? Иди поищи. Вспомни, где было. Я могу только охранника попросить, чтобы пустил тебя в школу. Не нашел? Ладно, дам вторые тапки, но потеряешь – будешь ходить в носках, пока новые не куплю. Ну, или покупай сам из карманных денег, тоже вариант. С Петей мама уроки делает? Ну, может, это мама в школе учится вместе с Петей, может, у нее не было возможности учиться раньше. А я школу окончила, так уж проверить проверю, но пиши сам, и поделку делай тоже сам. А учительница спросит, почему взрослые не делали – я знаю, что ей ответить, не переживай. Все про сферу ответственности объясню.
Университет? Выбираешь сам, но с учетом возможностей семьи. Ты их знаешь. Ах, Катя идет на платное, у нее родители хорошие, а тебя вынуждают поступать на бюджет? Ну, может, у Кати способностей не хватает на бюджет поступить. Ах, специальности такой нет? Так, может, Катя сама заработает на учебу-то, нет? Сейчас это не возбраняется.
Не хочет поступать вообще? Под белы рученьки и в Красную Армию, твой выбор. Ах, это выбор и есть – военное училище, а если с ходу не получится, то на срочную, а потом еще раз? Ну что ж, я не стану препятствовать. Это – твоя жизнь, и ты уже взрослый самостоятельный человек, способный за себя отвечать. И я за тебя не боюсь. Я приму любой твой выбор, потому что знаю, что он осознанный и что он тебя не раздавит. У тебя же уже огромный жизненный опыт – целых восемнадцать лет. Это твоя история, в ней есть определенное место и для меня, но все же мое дело - наблюдать за этой историей. И хотелось бы делать это с восхищением.