Sturer Emil (с нем. — «Упрямый Эмиль»; полное название 12,8 cm Selbstfahrlafette auf VK3001(H) «Sturer Emil») — экспериментальная немецкая самоходная артиллерийская установка (САУ) времён Второй мировой войны.
История создания
История этого мощного самоходного орудия немецких панцерваффе начиналась еще в 1941 году, точнее 25 мая 1941 года, когда на совещании в городе Бергхофф было принято решение построить в качестве эксперимента по две 105-мм и 128-мм самоходки для борьбы с "британскими тяжелыми танками", встретится с которыми немцы планировали в ходе операции "Seelowe" - при планируемой высадке на Британских островах. Но, от этих планов вторжения на туманный альбион отказались, и проект ненадолго закрыли.
Однако об этом экспериментальным самоходном противотанковом орудием времен Второй мировой войны не забыли. Когда 22 июня 1941 года началась операция "Barbarossa" (нападение на СССР), доселе непобедимые немецкие солдаты встретились с советскими танками Т-34 и КВ. Если против русских средних танков Второй мировой войны Т-34 еще удавалось с горем пополам бороться, то против советских тяжелых танков КВ можно было противопоставить только люфтваффовские Flak-18 88-mm. Срочно нужно было оружие, способное противостоять советским средним и тяжелым танкам. Вспомнили про 105-мм и 128-мм самоходки. В середине 1941 года фирмам "Henshel und Sonh" и "Rheinmetall AG" выдали заказ на разработку самоходного лафета (Selbsfarhlafette) для 105-мм и для 128-мм противотанковых пушек. Для 105-мм пушки быстро приспособили шасси Pz.Kpfw.IV ausf.D - так появилось на свет 105-мм самоходное орудие Dicker Max. Но для 128-мм орудия K-44, вес которого составлял целых 7 тонн шасси Pz.Kpfw.IV не подходило - оно просто не выдержало бы его веса.
Пришлось использовать шасси экспериментального танка VK-3001(H) фирмы "Хеншель" - танк, который мог стать основным танком Рейха, если бы не Pz.Kpfw.IV. Но и с этим шасси возникла проблема - по весу корпус выдерживал 128-мм орудие, но тогда не оставалось места для экипажа. Для этого 2 из 6 существующих шасси были удлинены примерно в два раза,количество опорных катков увеличили на 4 катка, самоходка получила открытую сверху рубку с лобовой броней в 45-мм.
Вооружение
Основное вооружение - 128-мм пушка PaK 40 L/61, которая в 1939 году была разработано на базе 128-мм зенитного орудия FlaK 40. С августа 1941 по март 1942 года Rheinmetall-Borsig и Henschel изготовили два прототипа, которые прошли боевые испытания в СССР в середине 1942 года. Боекомплект для пушки составлял 18 выстрелов.
Боевое применение
На фронт все три машины попали не позднее начала июля 1942 года. За месяц до того батальон включили в состав 17-го армейского корпуса 6-й армии. В промежутке между приказом о зачислении и поступлением в часть оба Pz.Sfl. für 12,8 cm K40 подверглись очередным метаморфозам. Больше всего в глаза бросаются новые фары в бронировках, аналогичные тем, что устанавливались на Pz.Sfl.IVa. Их получили обе машины, что вполне логично. Хотя бы по светотехнике самоходные установки взвода тяжёлых истребителей танков удалось унифицировать.
О боевом применении Pz.Sfl. für 12,8 cm K40 информации сравнительно немного. Зато хорошо известно, какое прозвище они получили в войсках — Sturer Emil, то есть «Упрямый Эмиль». Объяснить его несложно: теоретически максимальная скорость САУ составляла около 25 км/ч, но в реальности быстрее 20 км/ч они не ездили. Ещё одним основанием для такого прозвища стал весьма специфичный опыт эксплуатации этих машин, к которому мы ещё вернемся.
Обозначение Sturer Emil относилось к самоходным установкам данного типа в целом, а отдельные машины получили имена собственные. Согласно отчёту командира 521-го батальона истребителей танков оберлейтенанта Курта Хильдербрандта, первую машину назвали Max, а вторую Moritz в честь литературных озорников Макса и Морица. Здесь стоит отметить, что похождения этих персонажей плохо кончились.
По состоянию на июль 1942 года в 521-й противотанковый самоходный батальон входили 2 роты Marder III (SdKfz 139), одна рота Panzerjäger I, а также взвод тяжёлых истребителей танков (в составе второй роты). Тяжёлые истребители танков планировалось применять против средних и тяжёлых танков, для борьбы с лёгкими танками и пехотой предназначались Panzerjäger I. Невысокая скорость перемещения тяжёлых истребителей танков привела к тому, что их использовали для ведения огня на дальних дистанциях. У Max быстро начались проблемы с двигателем, и он на некоторое время оказался небоеспособным. Так что основная нагрузка пришлась на Moritz и САУ Pz.Sfl.IVa, которая получила имя собственное Brummbär.
В июльских боях экипаж «Морица» добился впечатляющих результатов: точное число уничтоженных и подбитых им танков неизвестно, но на одной из фотографий у машины на стволе видны отметки, свидетельствующие о 31 победе. Согласно имеющимся данным, огонь вёлся на дистанциях от 800 до 1500 метров, причём успешно применялись как бронебойные, так и осколочно-фугасные выстрелы. Основными противниками «Морица» были Т-34 и КВ-1. Впрочем, «Макс» также не простаивал всё время: на имеющихся фотографиях видны отметки побед, впрочем, их число значительно меньше.
В целом тактика использования таких машин для стрельбы с дальних дистанций себя оправдала. Тем не менее сильной любовью со стороны военных тяжёлые истребители танков не пользовались. Во-первых, их боекомплект оказался очень маленьким. Во-вторых, шасси оказалось перегруженным, особенно в кормовой части машины. В результате САУ довольно часто приходилось ремонтировать, причём прямо в поле.
Интенсивная эксплуатация вносила свои коррективы во внешний облик машин, особенно это касается «Морица». Кормовая часть была перегруженной, что сказалось на износе опорных катков. В результате на месте фальшрубки у «Морица» прочно обосновалась пара (а иногда и не одна) запасных катков, нередко заваленная всевозможными вещами. На левом крыле, сразу позади упора для домкрата, прописались две 20-литровые канистры и крепления для них. На паре фотографий над креплениями лома, ножниц по металлу и молота, виден ящик, но он, судя по всему, не был жёстко закреплён. На правом крыле, чуть правее креплений частей банника, появились ящики для личных вещей. Один ящик, визуально находившийся ниже основания антенны, был приварен, остальные, судя по всему, просто лежали на крыле. Число ящиков на крыле варьировалось от одного до четырёх.
«Макс» не мог похвастаться подобным обилием дополнительного обвеса. В отличие от собрата, катков на месте фальшрубки у него не было, а ящик на правом крыле был всего один (сразу позади упора для домкрата). Зато дополнительные задние крылья у него не пустовали: на левом постоянно лежали вещи, прикрытые тряпками, а на правом расположился домкрат. Экипаж «Морица» пошёл дальше: на правой задней стенке рубки, с внешней стороны, появился вертикальный крепёж домкрата, а ещё один домкрат, как на «Максе», расположился на правом дополнительном крыле. Тент на обеих машинах был закреплён одинаково — на задней кромке крыши рубки.