Мою последнюю запись об экономическом росте редакция ЖЖ подала как "Адам Смит устарел". Такая интерпретация моих рассуждений о классиках прошлого, видимо, связана с упомянутой там аграрной экономикой как основном объекте их анализа. С тех пор многое изменилось, и это учитывает теория, развитая после них.
В то же время, главные принципы, развитые Смитом и его последователями, нисколько не устарели. Более того, большинству стран мира, включая нашу, еще только предстоит их воплотить в жизнь.
В этой заметке я коротко пройдусь по трем факторам богатства народов от отца экономической науки, которые по прежнему актуальны для современного мира.
Размеры рынка
Смысл этого фактора богатства народов Смит сформулировал так: "Так как возможность обмена ведет к разделению труда, то степень последнего всегда должна ограничиваться пределами этой возможности обмена, или, другими словами, размерами рынка. Когда рынок незначителен, ни у кого не может быть побуждения посвятить себя целиком какому-либо одному занятию ввиду невозможности обменять весь излишек продукта своего труда, превышающий собственное потребление, на нужные ему продукты труда других людей."
Разделение труда – основной источник роста производительности, идет ли речь о межотраслевой специализации или о специализации внутри производства отдельного блага. При этом, любая специализация предполагает, что ты делаешь в большом количестве то, что тебе лично как потребителю не нужно, и поэтому единственный смысл это делать состоит в том, чтобы этим пользовались другие. Если рынок отсутствует или развит слабо, люди не будут специализироваться на отдельных товарах или операциях, поскольку не будут видеть для себя возможности обменять произведенное ими на то, что им нужно как потребителям. По мере развития рынка появляется возможность специализации и с нею – роста производительности.
Заметим, что рынок и специализацию нередко воспринимают как нечто бинарное – рынок или его отсутствие. Между тем, идея Смита в том, что рынок – это переменная, принимающая значения на открытом интервале от нуля до бесконечности: мы не найдем общества, полностью обходящегося без обмена, как и бесконечное развитие последнего (подобно всему другому бесконечному) тоже ни у кого не найдем.
Таким образом, чем больше рынка, тем выше производительность, и это работает как во времени, так и в пространстве.
Казалось бы, нехитрая идея, которую могли бы взять на вооружение бедные страны, желающие вырваться из нищеты, и богатые, которые не против разбогатеть еще больше. Но росту рыночной стихии кое-что мешает. В первую очередь, государство. Любые его регулирующие действия, в том числе полезные, ограничивают сферу обмена. Скажем, если государство запрещает устанавливать цены выше определенного уровня, это значит, что часть сделок, которые были бы согласны совершить покупатели и продавцы, не совершится, и за счет этого размер рынка окажется меньше, чем мог бы. Когда государство устанавливает пропорциональное налогообложение, это означает, что часть сделок не совершится, поскольку предельные продавцы и покупатели откажутся от них, хотя в отсутствие налога эти сделки были бы для них обоюдовыгодны.
Другой естественный враг рынка – это асимметричная информация продаваемых на рынках товаров. Классический пример – рынок подержанных автомобилей, где продавец о своей машине знает заведомо больше покупателя, в случае которого Акерлоф гениально показал, как из-за этого фактора сокращается сфера потенциально взаимовыгодных сделок.
Рынку вредит и всеобщее желание быть монополистами, и ради этой цели люди используют любые возможности, включая связи с гос. структурами. Чем больше такие желания отдельных индивидов выполняются, тем меньше конкуренции и меньше рынка.
Эти и другие препятствия для развития рыночной стихии объясняют бедность большинства стран и указывают направление, в каком они могли бы двигаться.
Накопление капитала
Этот фактор естественно вытекает из предыдущего. Специализация – это не только решение о том, чем ты будешь заниматься в рамках общественного разделения труда, но и обзаведение специальным инструментарием, который позволит это делать лучше других. Сюда относится как физическое оборудование, так и знания и навыки.
Все без исключения примеры "экономического чуда" суть истории успеха, вызванные накоплением капитала. Развивается это обычно по одной и той же схеме: большое количество свободной рабочей силы – ей дали в руки инструмент, и в их руках он стал приносить высокую отдачу из-за своей относительной редкости.
Но, опять же, поскольку накопление капитала является естественным продолжением специализации, оно невозможно без достаточного развития рынка. Напр., бурный рост Китая в последние сорок лет – это накопление капитала как реализация возможности заработать на доступной рабочей силе и доступных мировых рынках.
Правда, у накопления капитала как фактора роста есть свои пределы. Период "экономического чуда" обычно сменяется периодом застоя. США – единственная крупная и богатая страна, которая умудряется сегодня быстро расти, и это тоже объясняется накоплением капитала, но там оно уже имеет другую логику, не предусмотренную Смитом.
Государство как источник и гарант всеобщего соблюдения правил игры
Если рынок – источник богатства, а государство для него является помехой, то можно предположить, что лучше всего жилось бы в безгосударственном обществе. Примерно так и обычно и думают либертарианцы, но они здесь основываются на чересчур оптимистичном взгляде на человеческую природу.
История уже многократно продемонстрировала, что если убрать государство, то, вопреки ожиданиям Леннона в его песне Imagine, люди будут действовать по принципу "человек человеку волк", а не как хиппи на фестивале Вудсток.
Ключевая дилемма стоящая перед homo sapiens в истории звучит как "make or take". И если у человека есть сила, выбор всегда делается в пользу второй альтернативы. В этом случае не рынок, а распределение силового потенциала между людьми будет определять, кто, что и для кого делает. Как известно из истории, при такой системе разделение труда находится в зачаточном состоянии, накопление капитала отсутствует и общество, за исключением небольшой прослойки сильных, живет в нищете.
Государство для того и необходимо, чтобы обеспечить правопорядок, при котором не только слабые, но и сильные будут делать выбор в пользу "сделать", а не "отнять".
Таким образом, государство и рынок находятся в сложных взаимоотношениях. Без государства рынок существовать не может, но если государство берет на себя слишком много, рыночная стихия также не получает достаточного развития.
Поэтому требуется некий оптимум в том, сколько должно быть государства. Смит полагал, что оно должно ограничиться военными и полицейскими функциями, а также организацией общественных работ для нищих. Все это легко сводится к общему знаменателю в виде простого правопорядка – граждане должны быть защищены от внешних и внутренних угроз. В этом случае они не найдут для себя другого способа достичь личной выгоды кроме служения другим.
Таковы три фактора, которыми великий шотландец объяснил разницу в богатстве народов еще почти два с половиной столетия назад. В те времена эта модель экономического развития для любой страны мира была теорией на вырост, таковой она остается и сейчас. Ведь хотя рецептом Смита многие и воспользовались, даже богатым странам здесь еще есть куда расти.