И сказали, что есть у них одна беда, с которой своими силами они справиться не могут. А ежели согласится Свенельд, то можно будет и корабль выручить.
Свенельд не возражал, поскольку и сам считал, что беды эти не к добру. Но всё же буркнул, чтобы спустился сам, а когда не послушались, пригрозил, что уйдет в Умёт и отобьет корабль.
Он, как обычно, был прав. Если не справиться с возникшей бедой собственными силами, то в дом его, Хрейдмара, придет беда еще большая.
Уж что-что, а со Свенельдом всегда был порядок, потому он и сидел во главе стола.
Ну, нет так нет, зато теперь у него не было ни единого повода для отказа.
К вечеру все было готово. Рагнхильд, которая тоже не осталась в стороне от последних событий, хлопотала на палубе, и хёвдинг наблюдал, как она то ловко управляется с парусом, то командует гребцами. Так было положено, если хёвдингу нужно было сопровождать гостя в его поездке, иначе, как в лодках, здесь на море никто не ходил, только вот почему хёвдина так быстро спровадили в поход?
Спускаясь в катер, Свенальд увидел Сигурда и еще одного хёвдена, приплывшего на помощь их кораблю.
В последний раз повернулся, помахал на прощание хирдману Марку, чье молчание и неотрывный взгляд явно давили на него, и смело ступил на край борта.
Водяной вихрь засвистел, закрутил и понес его в глубину.
И так случалось всё чаще, чем чаще, – даже в Альдейгьюборге.
Что ни день, то беды. То экипаж, то люди, то корабль. То город, то страна, то неведомый враг, который то учиняет на море невольную расправу, то нападает на прибрежные селения. А на сей раз, к немалому неудовольствию Свенальда, появился и враг невидимый, хотя вполне реальный.