Большой соблазн был и вовсе не заходить к Ираиде Иосифовне, сама она нам звонить почти перестала. Очень хочется верить, что все странности в её поведении пройдут как-нибудь сами собой, и всё станет как раньше, а пока можно наслаждаться покоем. Однако, бабушка, которая резко потеряла интерес к внуку, это очень тревожный симптом.
Вика взяла на себя задачу позвонить:
- Мам привет! Тут Вячеслав с Ефросиньей приехали, можно мы к тебе сейчас зайдём, посидим, поговорим.
- И о чём вы хотите поговорить?
- Ну как о чём, да ни о чём, просто.
- Просто? Вот вы так и всю жизнь живёте - "просто"! А впрочем, ладно. Они у тебя? Тогда я сама приду.
- Хорошо, ждём.
Мне стало не по себе, просто мурашки по спине. Хотя вроде бояться и нечего. Ждать пришлось минут двадцать. Вот наконец она вошла. В тёмном платье, похудела. Повисло молчание, первым нашёлся Слава:
- Ой, мама, что же ты, опять чистку начала?
- Чистку Вячеслав, именно что чистку. И тебе бы не мешало. Но сначала мне надо, а то тебе мои грехи не дадут.
- Мам, какие грехи? Кто тебе что навешал?
- Грехи на каждый человек сам на себя навешал. А мой самый большой, что я вас неверно воспитала, теперь вот расплачиваюсь.
- Чем расплачиваешься?! Мы тебя в дом для престарелых сдали? Тянем с тебя последнюю копейку? Не помогаем? Из дома гоним? Не мчимся к тебе по первому "Мяу"? Чем ты расплачиваешься?
- Вот о чём я и говорю, нет у вас понимания о высшем, о духовном. Но это я не привила, сама виновата. Всё вкладывала в вас, вкладывала, а всё не то. Всё о теле переживала, умереть боялась, а о душе? О душе кто думать будет? Мне теперь поздно вас учить. Недостойна я, вам бы других людей послушать!
- Каких других? Мы послушаем! Я бы и лично встретился! Давай рассказывай!
- Ой Вячеслав, всё бы тебе смеяться! Вот о чём я и говорю, не вложила я в вас ничего высокого! Теперь пока я грехи не закрою, то и вам пути к свету не будет.
- Братья и сёстры! Давайте уже просто чаю попьём! - внезапно вмешался Викин муж Саша.
Сели, общаться было тяжело. Наша Ираида угодила в секту, теперь это очевидно. Насколько серьёзно, куда именно, надолго ли? Свекровь грустно молчала, кто-то заставил её ощутить всю тяжесть своих "грехов", которые теперь её придавили и мешали контактировать с реальностью. Налицо тяжёлое депрессивное состояние. Про переписывание дома на неё она пока не вспоминала, и мы эту тему не поднимали.Говорила про "грехи", про "душу", про "воспитание", про "бессмысленно прожитую жизнь", но без конкретики. Агитировать не пыталась, наоборот, говорит "не достойна учить других". Нва вопрос: "кто же достоин учить других?", так и не ответила. Вероятно она боится сына, что он всё тут же поднимет на смех. Да, Слава это может...
Мне кажется Слава в этом перегибает. Может оттого и шарахает Ираиду в разные крайности, что не может она с сыном нормально по душам поговорить. Она им управлять пытается, а он ей язвит постоянно. Каждый чувствует свою правду, потому и простого человеческого контакта не получается. Никто открыться не может. Как будто открытость это слабость. При этом любят друг друга, а вот же! Ох, как всё это сложно.
Витю на руки Ираида не взяла, говорит "некрещёного не возьму - грех", я прям чуть не до слёз. С одной стороны злость, что меня принуждают. Как так можно про родного внука?! Что ей важнее?! Грехов она боится видите ли, ребёнок её так "испачкает"! А с другой, я уже и покрестить готова... Но теперь Слава категорически против, мол, сейчас получится, что мы на поводу пойдём, потом, как хочешь, а сейчас ни в коем случае!
Вот ведь "яблочко от яблоньки"! Друг друга все стоят, что Слава, что Ираида, что Вика! Ну уж не мне, Фросе, возмущаться и кого-то учить жизни. Но это забавно, как они похожи.
Так мы посидели и уехали без какого либо результата, что дальше - не понятно. Поехали на квартиру, с которой недавно съехали арендаторы. Ключ они по договорённости оставили соседке. Мы приехали проверить порядки. Претензий у нас не осталось, не сказать, что идеально, но не хуже, чем то состояние, в котором мы квартиру начали сдавать, даже поуютнее, обжито.
Поехали в деревню, всю дорогу муж кипел по поводу мамы, я ему высказала, что "сам хорош", замолчал, но наверно, просто чтобы со мной не ругаться.