Окончание. Предыдущая часть...
Теперь о нашей квартире. Это была барская квартира из старых времен в шесть комнат. Коридор делил ее от прихожей до кухни на две части. По одну сторону было четыре комнаты, по другую две. Бабушка рассказывала, что раньше эти комнаты составляли анфиладу, то есть помимо дверей в коридор имели двери между собой. Но потом их заделали, а в блокаду подселили двух женщин и мужа с женой. Из них внимания заслуживает дядя Леня, у которого оторвало ступню. Он воевал танкистом и рассказывал, что такое танковая разведка боем. Это когда на немецкие окопы пускают три танка, по которым начинала бить вся немецкая артиллерия, пока всех не поджигали. Зато наблюдатели засекали все огневые точки противника. В одной такой «разведке» он и потерял ступню, но смог выбраться из горящего танка и доползти до наших окопов. Другая – Наталия Ивановна Тарасова (Тарасиха). Ее сына забрали в первые дни войны и он пропал без вести. Я помню, как он вдруг появился в конце войны. Оказывается, он и до фронта не доехал. Их эшелон расстреляли немецкие танки, а оставшихся в живых угнали в плен, и он всю войну просидел в концлагере и чудом выжил, а еще чудеснее, что прямо из немецкого концлагеря не загремел в наш.
Естественно никакой горячей воды не было. Мыться можно было только под краном на кухне или в ванне. В каждой комнате были печки. В нашей комнате был мраморный камин с чугунной вставкой, где горели дрова. У бабушки была настоящая «голландка», а у тетки простая круглая печка в углу. В конце коридора был туалет. И, что интересно, в нем кроме унитаза был еще мужской писсуар на стене. Ни после, ни сейчас я нигде такого не встречал. Была ванная комната. Ванна была медная. Рядом была колонка. которая топилась дровами. Для нее надо было пилить короткие чурочки. Низ с топкой был чугунный, литой, фигурный на четырех ножках. Сверху была тоже медная колонка. Когда колонку топили, то надо было рукой определять, нагрелась ли вода. По мере расхода горячей воды, снизу она заполнялась холодной водой, и эта часть сразу запотевала, и было сразу видно, сколько горячей воды осталось. Листайте галерею (мое прим.)
По другую сторону коридора была кухня размером с нашу гостиную. Там была колоссальная дровяная плита со множеством конфорок и духовкой. Но на моей памяти ее топили только пару раз, когда бабушка пекла пироги. Были еще две старинные газовые плиты с краниками для каждой конфорки. Но пока газа не было, то все готовили на керосинках, примусах и керогазах (что-то вроде примуса, но в нем испарялся керосин и горел уже не керосин, а его пар, отсюда и название). Помню, когда пришли включать газ, бабушка с Тарасихой плакали от радости и крестились. Еще в кухне был общий электросчетчик на квартиру, помимо тех, что на каждую комнату. Был строгий лимит на расход электроэнергии. У тех, кто превышал лимит, отключали свет. Как-то пришли и к нам две девушки и стали отключать электричество. Мужчины-то все были на фронте. Но бабушка сунула каждой по пол буханки черного хлеба, и они ушли. Хлеб стоил дороже денег. Больше, чем тебе полагалось по карточкам, нельзя было купить ни за какие деньги. Листайте галерею (мое прим.)
Еще из этой же военной поры: иногда ночью приходили военные патрули сразу с черного и парадного подъездов. Искали дезертиров. Шарили под кроватями палками. Еще ходили каждый день молочницы – коренастые бабы с двумя громадными бидонами через плечо, спереди и сзади. В бидон опускался алюминиевый стакан на пол литра на длинной прямой ручке, и доставалось молоко. Часто во двор приходили девочки в сопровождении кого-нибудь с гармонью и пели тоненькими голосами жалобные песни. Из окон летели монетки, завернутые в обрывки газет, чтобы не рассыпались. И мы, мальчишки, бегали по двору за ними и честно приносили их певице и аккомпаниатору. Листайте галерею (мое прим.)
Во время войны и после был массовый педикулез, то есть вши, блохи и клопы. В школе все начальные классы стриглись под ноль, чтобы сразу обнаружить вшей. Каждую неделю медсестра осматривала всех. Мы с сестрой не избежали этой участи. Раз в неделю нам вычесывали вшей и гнид гребешками над листом бумаги, чтобы потом сжечь, голову мазали керосином, завязывали платком на час, а потом мыли. Приблизительно раз в месяц устраивалась облава на клопов. Разбирались кровати и диваны и обнаруженные скопления поливались кипятком, а потом засыпались «пиретрумом», а проще – толченой ромашкой. Но это мало помогало. Листайте галерею (мое прим.)
Конец войны застал нас в Ленинграде. Почему-то все уже знали, но официального объявления еще не было. У всех громкоговорителей на улицах стояли толпы людей в ожидании объявления. Мы с мамой тоже стояли на Разъезжей. Как только объявили о конце войны, началось общее ликование. На Разъезжей был кинотеатр «Молот». Туда стали пускать бесплатно. Мы с мамой тоже зашли. Перед экраном вышел директор кинотеатра в военной форме без погон с одним пустым рукавом. Он сказал: «Товарищи, война кончилась!» и заплакал. И зал заплакал вместе с ним. Листайте галерею (мое прим.)
Что еще осталось в памяти с тех времен, о чем вы даже и не знаете. Это как мы писали. И дома и в школе были чернильницы. Писали, макая туда перышки, вставленные в деревянные ручки с металлической насадкой для вставления перышек, потому в Ленинграде эти ручки назывались вставочками, а в Москве ручками.
Ну вот, мои дорогие, и все, что оставил мне папочка из своих воспоминаний... Возможно, немножко непоследовательно, немножко с ошибками...уж будьте снисходительны, ему на момент написания было уже 80 лет и он печатал это все сам на компьютере.
Я буду очень рада, если что-то из этого затронуло вашу душу. Будьте счастливы и здоровы. Берегите своих близких.