Греческий проект Екатерины II и Потемкина, о котором я уже писала, подразумевал покорение Константинополя и основание на его месте самостоятельного государства под покровительством Российской империи, конечно же. Однако каким бы масштабом не обладала эта затея, она все же осталась неосуществленной. После смерти Екатерины ее сын Павел ни за что не стал бы продолжателем ее начинаний, да и времени на такие крупные дипломатические перестановки у него не хватило. Следующим из российских монархов вопрос о судьбе греческого народа пришлось решать Александру I, и, хотя это было через тридцать с лишним лет, его дипломатические попытки носили схожие черты с проектом екатерининского времени.
Александр получил своё имя по указанию бабушки, императрицы Екатерины II. Она не просто так выбрала именно это имя, до этого не встречавшегося в царском роду, она ассоциировала его носителя с греческим царем и будущим правителем вновь созданного великого государства. Так получалось, что страны ещё не было, а наследник уже подрастал. Воспитание ребёнка тоже проходило под тщательным бабушкиным надзором и исключительно в том направлении, которое она задавала старшему внуку, так что выросший Александр в дальнейшем также транслировал идею поддержки образования на Юго-Востоке Европы государств христианских народов.
В январе 1824 года российское ведомство иностранных дел составило секретный «Мемуар об умиротворении Греции». Этот документ стал первым конкретным планом по решению греко-турецкого конфликта, начавшегося в 1821 году.
Что же было в этом документе? Он предлагал «установить в континентальной Греции княжества, подобные Дунайским». Греция делилась бы на Восточную, Западную и Южную. Княжества пользовались бы внутренним самоуправлением, турки получали бы ежегодную дань, но не смогли бы назначать в них пашей и губернаторов. За островами архипелага закреплялись бы автономные права и привилегии.
Составители «Мемуара» сами признавали, что «турки не согласятся никогда признать политическую независимость Греции, а греки, со своей стороны, не согласятся никогда войти относительно Порты в положение, бывшее до войны». Так нужно было найти компромисс, который устраивал бы каждую сторону. В том числе и Россию, не зря же она берет на себя роль посредника в таком важном вопросе.
Положения «Мемуара» собирались обсудить на конференции в Петербурге с участием представителей Англии, Австрии и Пруссии, однако зарубежные гости не торопились съезжаться. Им явно не хотелось наблюдать такое усиление военной мощи России, получавшей через воссозданное государство новые пути и экономические блага. У Франции, например, с османами были подписаны договоренности о столетней дружбе, а Англия крайне не хотела смещения баланса сил не в свою пользу. Официально все поддерживали освобождение греков, но только на словах. Затем отрывки из секретного документа и вовсе откуда-то попали на страницы британской прессы, что привело к возмущению и греков, и турок.
По итогу компромиссный проект оказался отвергнут всеми сторонами. Упоенные славой и успехами, повстанцы назвали «ноту с Севера» «несправедливой и жестокой», заявив, что «предпочтут славную смерть позорной судьбе». Наконец, сами турки расценили проект как недопустимое вторжение в отношения между сувереном и взбунтовавшимися подданными. Так амбициозные идеи были оставлены. А в 1825 году не стало и императора Александра I.
Территория королевства, которую греки получили в 1832 году после русско-турецкой войны уже при Николае I без участия русских, оказалась меньше, чем хотели и Екатерина, и Александр. За основу был взят проект, продуманный самими греками, а Россия в тот момент оказалась не в том военном положении, чтобы диктовать свои условия. На этот Греческий проект Екатерины II окончательно убрали на дальнюю полку.