by David Mills & Rick Venable
SoF, Julay 1984
БЕЛФАСТ, СЕВЕРНАЯ ИРЛАНДИЯ. Когда мы ехали в город из аэропорта, шел холодный дождь с неумолимой моросью. Здания Белфаста низкие, старые и грязные. То же самое и со многими людьми: здесь паршивая кухня, ужасающе высокий уровень безработицы, а самый распространенный вид спорта - алкоголизм. Все берут свое.
В воздухе витал запах разложения и тяжелого похмелья. Граффити провозглашали достоинства Ирландской Республиканской Армии или, что чаще всего, то, что Джонни любит Мэри. Случайные британские патрули проезжали по уродливым улицам на бронированных грузовиках.
Мы ехали в HQNI (Headquarters, Northern Ireland, Штаб-квартира, Северная Ирландия), но сначала сумели полностью и профессионально заблудиться в лабиринте скользких от дождя улиц и разрушающихся зданий. На контрольно-пропускном пункте ирландский полицейский сказал нам, что мы находимся в стране бандитов. Здесь вы можете быть похищенным, оказавшись не в том месте.
Пресс-секретарь HQNI сначала не был рад нас видеть. Короткий разговор показал, что многие британские журналисты посещали Северную Ирландию, и это выглядело как нечто среднее между Тетом и вторжением в Нормандию. Что касается сенсаций, британские журналисты кажутся даже хуже, чем американцы, что я считал невозможным.
Мнение британского правительства, которое является совершенно правильным, заключается в том, что здесь не происходит ничего особенного. Жизнь в большей части города бедна, холодна, мокрая, мрачная, неприятная - но все это для Северной Ирландии нормально. За исключением случайного проезда патруля, я почти не видел, чтобы указывало на что-то более серьезное, чем промышленный упадок.
Большая часть проблем сосредоточена в нескольких небольших областях, и даже там происходит не так уж много - как правило. Только профессиональная бдительность британцев сохраняет спокойствие. ИРА не сдается. В наши дни многое не сойдет с рук - если только британцы не ослабят бдительность.
Мы быстро нырнули через стальные двери британского поста в центре города. Если вы будете стоять слишком долго в неправильном месте, что-то может случиться, вероятно, калибра .308. Плохие парни знают, что британцы должны пройти через эти двери и попытаться поставить снайперов на позиции, чтобы их прикрыть.
Девять часов холодного темного утра. Мы посетили Уэльский Королевский полк. Несколько человек в боевом снаряжении сновали по бетонному двору, перебрасываясь шутками друг с другом. Я снова и снова замечал эту жизнерадостность: после месяцев, проведенных взаперти в крепостях, в ужасную погоду, они оставались бодрыми и веселыми.
Во мраке стояли бронемашины. Большинство из них были однотонными грузовиками Humber, оснащенными броней. Винтовки - старые L1A1 SLR (самозарядная винтовка) с двух позиционными оптическими прицелами. Когда мы вышли на патрулирование, я понял, что для того, чтобы засечь снайпера в окне в 300 метрах, правильным решением было бы использовать длинную винтовку с оптическим прицелом, а не одну из сегодняшних небольших штурмовых винтовок.
Мы прошли в дежурную с нашим сопровождающим, капитаном. Стены были увешаны картами, на столах стояли радиоприемники. На стенах было несколько телевизионных мониторов, прикрепленных к камерам, которые можно было направлять и увеличивать изображение, чтобы показать, что происходит снаружи. Я не буду подробно описывать, что есть у британцев в плане наблюдения и контроля, так как я действительно не знаю, какую информацию плохие парни могут найти полезной.
Светловолосый сержант показал нам район, который мы будем патрулировать. Он знал наизусть каждый дюйм этой карты: что это за район, что там недавно произошло, что это за здания. Эти ребята определенно знают свое дело.
Другой солдат объяснил: «Худшие районы - самые бедные. Как только район будет восстановлен и у людей появятся приличные дома, проблем, похоже, уменьшится. Я думаю, что большая часть проблем здесь в том, в плохой экономике».
После чашки кофе мы спустились к машинам, где ждал патруль. Мы залезли внутрь, сумки с фотоаппаратом цеплялись за все. Задние двери из тяжелой стали с лязгом захлопнулись. Бронированная кабина оснащена откидными створками. Двое мужчин в задней части десантного отделения высунули свои винтовки из задних щелей. Я заметил, что они держали пальцы на спусковых крючках и внимательно следили за тылом. В отличие от американских войск, они не дурачатся.
Двигатели завелись, и мы влились в траффик. Побывав в патрулировании с морскими пехотинцами в Бейруте несколькими месяцами ранее (см. «Marines in the Middle», SoF, November '83), я обнаружил, что внимательно наблюдаю за машинами, которые останавливались у нас за спиной. Я увидел два важных отличия: в то время как морпехи патрулировали на открытых джипах, британцы оставались за броней – а машины позади нас смотрели в стволы двух винтовок.
Когда в 1969 году британцы вышли на улицы Северной Ирландии, их тактика уличного патрулирования и борьбы с беспорядками больше подходила для оперы Гилберта и Салливана, чем для современных гражданских беспорядков. Отряд размером со взвод патрулировал в построении в виде каре, которое защищало мирового судью, фотографа, репортера и пару знаменосцев. Когда отряд встречал толпу, командир отряда окликал их через громкоговоритель и приказывал разойтись. Носители транспарантов держали свои плакаты так, чтобы сторона с надписью: «Расходитесь, или мы воспользуемся газом» была обращена к толпе. Затем судья зачитывал акт о массовых беспорядках, а фотограф и репортер начали записывать происходящее.
Солдаты отряда были оснащены защитными щитами, дубинками и стандартным оружием (SLR). Если бунтовщики просто кидали мусор или камни, британцы были слишком благородны, чтобы открывать огонь. Только если толпа становилась злее, командир приказывал нижним чинам своего отряда занять огневые позиции. Однако сначала он указывал на зачинщиков и приказывал носителям транспарантов перевернуть свои плакаты: «Разойдитесь, или мы будем стрелять».
Когда эта ошеломляющая демонстрация силы не срабатывала, командир определял конкретные цели и приказывал солдатам на переднем крае произвести каждому по одному выстрелу. И это действительно был одиночный выстрел - все оружие, кроме одного, было заряжено холостыми патронами. (Эта практика должна была предотвратить идентификацию стрелка.) После чего все использованные гильзы собирались. Согласно теории, толпа затем должна была разойтись.
Естественно, эти патрули стали популярными мишенями для снайперов, которые укрывались за толпой и исчезали, сделав несколько выстрелов по отряду. Но вскоре британцы стали сообразительнее и разработали тактику «спутникового» патрулирования, как я обнаружил, когда мы достигли зоны патрулирования.
Мы вышли из машин - 20 солдат и одинокий полицейский из Королевской полиции Ольстера. Коп был важен. Поскольку британцам не нравилось военное управление в Северной Ирландии, они как можно скорее восстановили гражданское правительство. Таким образом, полицейский, по крайней мере, формально здесь руководил. Солдаты должны были защищать его, пока он выполнял свои обычные обязанности: раздавал парковочные талоны, спасал кошек, доставлял повестки. Так он и поступил. Здесь нужно мужество, чтобы быть полицейским. Полицейские не живут в укрепленных базах. И они уязвимы от нападения в своем доме.
Принцип работы патруля следующий: 20 солдат делятся на пять «кирпичей» по четыре человека в каждом, все они взаимосвязаны по радио. Командный или первичный кирпич идет вместе с копом, удерживая его посередине, в то время как другие четыре кирпича образуют мульти-кирпич, который патрулирует в квартале от него. Эти спутниковые патрули защищают центральный, и на практике снайпер не может сделать больше пары выстрелов, прежде чем патрули охватят территорию. Мульти-кирпич также защищает каждую единицу от снайперов при пересечении перекрестков. В южной Арме войска патрулируют в удвоенном составе по заранее спланированным, но, по всей видимости, случайным маршрутам, на которых они точно определили, где каждый человек займет свою огневую позицию, чтобы защитить других при пересечении открытых участков и перекрестков.
Кирпичами обычно командуют капралы. Фактически, Северная Ирландия имеет название - война капралов. Командир также может вызвать несколько «поросят» - бронированных Land Rover - чтобы окружить его кирпич. «Стальное кольцо», как назвал это один офицер.
Район, который мы патрулировали, был опасным - многоквартирные дома с окнами, склады с окнами, многоэтажки с окнами, коммерческие здания с окнами. Вы замечаете, какие окна открыты. Люди проходили мимо, почти не глядя на нас. Мы же смотрели на них внимательно.
К счастью, ИРА более злобная, чем храбрая. Иранский псих подойдет и убьет солдата, а люди из ИРА боятся, что их поймают. Они, как правило, преследуют легкие цели - например, полицейских, отдыхающих дома. Звонит дверной звонок, парень открывает его, и блин, он умирает, пока его дети смотрят телевизор. Если у вас есть какие-то романтические представления об ИРА, забудьте о них.
День был пасмурный, свет был плохим. Кирпичи разошлись веером, чтобы занять свои позиции, каждый держался подальше от своих приятелей. На них были бронежилеты. Я вытащил свой ярко-синий, совсем не военный хвост рубашки и попытался выглядеть как фотограф-гринго. Я желаю этим ребятам добра, но это их война.
Они хорошо с этим справляются. Люди никогда не собирались в кучу. Они оставались начеку, садились на корточки за укрытиями, когда это было возможно, и следили за окнами. Это признак хороших войск. Когда в тебя много стреляют, легко оставаться осторожным. Трудно оставаться осторожными неделя за неделей, месяц за месяцем, когда ничего особенного не происходит. Тебе становится немного скучно, ты немного расслабляешься. Затем идет гиперзвуковой щелчок, и кто-то истекает кровью по дороге в больницу.
Мы подошли к складу, вокруг которого стояли несколько грубоватых персонажей. Им не понравилось, когда к ним подошел наш патруль, чтобы проверить их, и им не понравились наши камеры. Ну, розарий им никто не обещал. Солдаты были достаточно вежливыми, и я подозреваю, что они были бы такими же даже без присутствия прессы.
Настоящая опасность здесь - бомбы. Плохие парни планируют взорвать бомбу по радиокоманде и ждут патруль. Британцы постоянно патрулируют одни и те же районы, поэтому рано или поздно они могут пойти не в то место. Бум! Кроме того, бомба может быть подорвана из места вне поля их зрения. Например, переключатель может быть где-то на чердаке, а сама бомба - в двух кварталах. Бомбист наблюдает за человеком на углу в поле зрения патруля. Когда британец проходит мимо бомбы, человек на углу почесывает подбородок, что дает сигнал бомбисту замкнуть переключатель. Если там будет несколько детей, ну, ИРА считает, что они - расходный материал.
Пожалуй, лучшая защита от этого - блокпосты вокруг города, которые отделяют один район от другого. Это не дает террористам легко перемещать взрывчатку на любое расстояние. Работает неплохо, но не идеально.
Во время нашего пребывания несколько британцев сделали наблюдения, которые я нашел интересными. Офицер сказал мне, что они считают линейные войска, такие как Уэльский Королевский полк, лучше, чем элитные группы службы в Северной Ирландии. Элита агрессивна по обучению и характеру. Когда британца убивают, он сказал мне: «Их инстинкт - пойти и растоптать кого-нибудь». Как правило, они слишком дисциплинированы, чтобы делать это, но они более склонны, рядовые войска, интерпретировать вещи в пользу стрельбы. Меньше всего британцам нужны смерти невинных и нервное из-за этого население.
Так же они сказали, что ИРА стала более профессиональна, чем ранее. Их меньше, и они совершают меньше атак, но те, которые они совершают, более организованы, а техника исполнения более сложна.
Дождь усилился. Люди по-прежнему ходили по тротуарам, кутаясь от мороси. Был не совсем полдень, но, судя по свету, он больше походил на поздний полдень. Британец поздоровался с парой маленьких детей, мимо которых мы прошли. Они не ответили то ли из робости, то ли из враждебности. В некоторых частях Белфаста люди дружелюбно относятся к британцам ночью, когда ИРА их не видит. Днем они держатся на расстоянии.
Полицейский поднялся на крыльцо и позвонил в дверной звонок, чтобы доставить повестку. Солдат присел у подножия лестницы и внимательно осмотрел улицу. С его подбородка капала вода. Мои пальцы онемели от холода. Безумное зрелище: полицейский, чисто британский и штатский, за ним стоит контрснайперский стрелок, словно кто-то из 1 Корпуса.
Я вышел под дождь. Ничего особенного не произошло. Обычно ничего особенного и не происходит. Что касается меня, то во второй половине дня будет еще один патруль, и я отбуду на самолете до Хитроу. Этим же парням предстояло еще много патрулей. Дни, недели и месяцы патрулей, неизбежных потерь и мало, что можно было бы предпринять против этого. Но они готовы к этому.
СЕКРЕТНЫЕ СВЯЗИ
ИРА: Просто инициалы, несущие в себе название типичной террористической организации, ответственной за убийства сотен людей, многие из которых просто оказались не в том месте и не в то время. Автомобильные бомбы перед оживленными универмагами, стук в дверь в полночь, люди в масках, которые беспечно избивают тех, чья лояльность под подозрением, тайники с оружием, связи с организованной преступностью и огромные партии контрабандного оружия, перехваченного по пути в Ирландию или из Ирландии.
Конечно, ИРА начиналась не так. В начале этого века было основано ирландское националистическое движение под названием Шинн Фейн (Sinn Fein, мы сами). Поначалу оно не было сильным, пропагандируя пассивное сопротивление англичанам, но после Первой Мировой Войны сопротивление статусу доминиона Ирландии усилилось. В 1916 году Майкл Коллинз организовал остатки повстанческих отрядов ирландских добровольцев в Ирландскую Республиканскую Армию, военное крыло Шинн Фейн. Британцы для противодействия террористическим актам ИРА, отправили нерегулярные военные формирования, известные как «Black and Tans», что привело в ярость население, и сотни сторонников устремились в Шинн Фейн и ИРА.
Ирландская Республиканская Армия - это то, о чем слагают легенды. Интеллектуалы (Йейтс и О'Кейси) и фильмы («Доносчик») увековечили борьбу, а сборщики средств убедили сторонников свободной Ирландии пожертвовать на это дело миллионы долларов. Южная Ирландия получила независимость от Англии в 1922 году, но ИРА продолжила бороться за объединение севера и юга. Поначалу популярная и эффективная, ИРА постепенно теряла общественную поддержку из-за своего насилия и прогерманской агитации во время Второй Мировой Войны, и была официально объявлена вне закона по обе стороны границы. Хотя ее члены продолжали спорадические террористические акты, только в конце 60-х они снова попали на заголовки газет. И на этот раз это определенно не была ИРА Йейтса.
В 1969 году ИРА разделилась на две группы: большинство «чиновников», которые выступали за объединенную социалистическую Ирландию, но публично отрицали террористическую деятельность, и меньшинство «временных» (или Provos), которые утверждали, что терроризм необходим для объединения.
Официальная ИРА была тесно связана с русскими. Они одобрили советское вторжение в Чехословакию и открыто потребовали создания «Национального фронта освобождения Ирландской Социалистической Республики» в союзе с Советским Союзом. Когда в 1969 году ситуация в Северной Ирландии начали накаляться, советский Центральный Комитет установил каналы регулярных контактов с Официальной ИРА через британские и ирландские коммунистические партии, но Советы не были готовы публично поддерживать терроризм в Великобритании.
Так что именно Provos отправились на поиски оружия. Provos в частном порядке критиковали Официальную ИРА как группу коммунистов, которые не будут сражаться, но они не говорили о своих разногласиях с Официальной ИРА, когда они начали сбор средств - тем, кто направлялся в Америку, был дан приказ «обильно ссылаться на мучеников войны» 1915 и 1920-22 годов... картофельный голод и «Black and Tans»... Ни в коем случае нельзя ничего говорить против Церкви (согласно автобиографии ИРА Марии МакГуайр, бывшей Provos Марии МакГуайр, «Взять оружие»). 15 миллионам американцев ирландского происхождения, которые пожертвовали деньги на войну Временной ИРА, сказали, что Ирландия, за которую борется Provos, будет свободной и единой.
Чего они не знали, так это того, что Временная ИРА быстро становилась членом «Террористической транснациональной корпорации», которая будет бороться не только против разделенной Ирландии, но и против капитализма во всем западном мире.
Хотя Советы были связаны с Официальной ИРА, за кулисами они предоставляли оружие более радикальным Provos. В 1971 году в амстердамском аэропорту Схипхол была изъята партия оружия из Чехословакии. Эта партия, которая была отправлена с пражского оружейного завода «Омнипол», управляемого Службой Безопасности Чехии и строго контролируемого КГБ, включала 166 ящиков с 4,5 тоннами базук, гранатометами, ручными гранатами, оружием и боеприпасами.
В течение 70-х годов Временная ИРА становилась все более могущественной. Официальная ИРА перестала доверять горячим головам и весной 1972 года объявила одностороннее прекращение огня и вышла из террористической игры. Это устраивало Советы, которые не хотели, чтобы их имя публично связывали с все более радикальными Временными террористами.
Официальная ИРА раскололась еще больше, когда Шеймус Костелло возглавил свою собственную группу, чтобы сформировать Ирландскую Республиканскую Социалистическую Партию и ее военное подразделение, Ирландскую Национально-Освободительную Армию (INLA) в 1974 году. INLA теперь является одной из самых яростных отколовшихся групп ИРА.
Сегодня ИРА - в самом широком смысле - поддерживает контакты с террористами по всему миру. Террористы ИРА прошли подготовку в Южном Йемене под руководством кубинских и восточно германских инструкторов. Хотя Советы официально их не поддерживают, они предоставляют им оружие через международную террористическую сеть.
Кажется, что каждая группа думает, что использует другую. Временная ИРА будет принимать оружие из любого источника. Есть свидетельства того, что они приняли оружие от ливийского полковника Каддафи и вьетнамцев, и Советы, безусловно, счастливы, что кто-то выполняет их работу на всем Западе, а не только в Ирландии и Великобритании.
Журнал Provos «Фоблахт» пишет: «Ирландское республиканское движение показало, что оно не замкнуто и обращено внутрь себя. Оно расправляет крылья по всему миру».
- S. Max
ОБОРОНЯЯ СЕВЕРНУЮ ИРЛАНДИЮ
Бойцы восьми батальонов британской армии и полка Обороны Ольстера (Ulster Defense Regiment) ежедневно патрулируют шесть графств Северной Ирландии и ее столицу Белфаст.
Британские батальоны разделены на две бригадные зоны: 39-ю бригаду в Лисберне и 8-ю бригаду в Лондондерри. Шесть постоянных пехотных батальонов находятся на двухгодичной службе. Сводные батальоны, чей тур составляет 4,5 месяца, базируются в Западном Белфасте и Южной Арме. Средний британский солдат работает около 100 часов в неделю.
UDR, состоящий из 7000 человек, является крупнейшим полком британской армии (см. «On Northern Ireland's Front Line», SOF, August '81). Его обязанности были бы тяжелыми для любого линейного полка, но 4000 его солдат работают неполный рабочий день и надевают форму после завершения своей основной работы. Созданный в 1970 году, сегодняшний UDR на 98 процентов состоит из протестантов; 10 процентов - женщины, которых называют Greenfinches по оригинальному кодовому названию радио.
Армия имеет 300-мильную границу с Республикой Эйре для патрулирования, но нет прямой межармейской взаимосвязи между британцами и правительством Эйре. Королевская полиция Ольстера отвечает за закон и порядок в течение последних четырех лет, что, по сути, означает, что полиция теперь планирует всю патрульную деятельность, контрольно-пропускные пункты и операции, такие как поиски оружия. Официальное название этого военно-полицейского сотрудничества - рамочная деятельность.
Некоторые войска на местах критикуют эту иерархию, заявляя, что полиция на самом деле не патрулирует район, а просто входит в него под усиленным сопровождением для выполнения гражданских обязанностей, таких как наложение штрафов за нарушение правил дорожного движения. Британские войска также заявляют, что RUC мягко относится к преступникам, обвиняемым в вождении в нетрезвом виде или уклонении от уплаты дорожных налогов, утверждая, что полиция не хочет оскорблять местных жителей.
В так называемой стране бандитов в Южной Арме все войска передвигаются с помощью вертолетов или в составе тяжело бронированного конвоя. Солдаты вооружены Армалайтами, дробовиками и SLR. Боевики ИРА в этой части мира умело используют маскировку. Они планируют свои операции до мельчайших деталей, часто изучая цель в течение нескольких дней. Поэтому многие армейские операции носят скрытый характер. Небольшие группы могут стоять в течение нескольких дней и наблюдать за районами, которые считаются центрами террористической активности. Южная Арма стала местом большинства потерь британцев.
В последние годы характер войны в Северной Ирландии изменился. В начале 70-х большинство террористов проживало в районе своих операций. Местные жители к ним относились с симпатией. Они оставляли свои двери открытыми на ночь, чтобы помочь боевикам сбежать и оповещали о проезжающих уличных патрулях. Они также побелили кирпичные стены своих домов, чтобы солдаты патрулей были более заметны на их фоне.
Однако теперь боевики - незнакомцы, приехавшие с границы для определенной операции. Эта безликость привела к смене тактики на подрывы по радиокоманде. Раньше бомбист имел визуальный контакт со своей скрытой бомбой, чтобы он мог взорвать ее по радио или по проводу, когда увидел, что его цель - будь то патруль или машина - проезжает мимо. Теперь он работает достаточно далеко от целевой области и подрывает взрывчатку по визуальным сигналам других. Поскольку в цепочке от места взрыва до детонатора может быть до трех человек, теперь более вероятно, что невинные прохожие будут ранены, когда бомба взорвется.
И солдаты, и гражданские лица в Северной Ирландии должны быть постоянно начеку.
- David Mills