Для короля, как и для его современников, не существовало противоречия между возвышением колониальных народов и обогащением метрополии. Но нельзя отрицать, что предприятие пошло не так, даже если повторяющиеся обвинения изначально были тесно связаны с британскими амбициями в Центральной Африке (1885-1908)
Богатая библиография нашей колониальной истории пополнилась тремя работами, посвященными периоду Леопольда - как известно, самому противоречивому. Знамение времени: две из них написаны исследователями, родившимися в Конго, один из которых там и проживает. Их мнения расходятся не меньше, чем мнения бельгийских актеров, свидетелей и экспертов. Книга Матье Зана Этамбала, доктора истории (Katholieke Universiteit Leuven), была предпринята как продолжение исследовательского проекта Королевского музея Центральной Африки в Тервурене [1]. Она содержит широкий спектр источников о начале колонизации в четырех регионах, которые считались подвергшимися серьезным испытаниям: королевство Kuba (которое долгое время сопротивлялось любому иностранному проникновению, белому или черному), Domaine de la couronne au lac Léopold-II (сегодня Maï Ndombé), провинция Equateur и Ituri (или Aruwimi). Эссе Жан-Пьера Нзеза Кабу Зекс-Конго, исследователя и преподавателя с докторской степенью в области географии и практики развития, является настоящим призывом к африканской работе нашему суверену, впрочем, не упуская из виду теневые области истории[2]. Пьер-Люк Пласман, приехавший немного раньше двух предыдущих авторов, адаптировал свою докторскую диссертацию, защищенную в Лувенском католическом университете, в исследование, в котором преобладает стремление уравновесить точки зрения [3].
Объем этих работ и сама тема оправдывают то, что в исключительных случаях им будут посвящены две статьи подряд. Эти три подхода, со своими особенностями, являются теми, которые отдают приоритет поиску истины, слишком часто изменяемой в общем мнении массой страстных писаний.
С 1885 по 1908 год Леопольд II правил Конго без конституционных ограничений, которые ограничивают власть главы государства в Бельгии [4]. В результате его личная ответственность может быть поставлена под сомнение при любых обстоятельствах, особенно неблагоприятных, независимо от того, контролируется ситуация или нет. Кульминацией этого процесса в последние десятилетия стали обвинения в "геноциде", даже при явном отсутствии демографического правдоподобия, а также какого-либо желания уничтожить национальную или этническую группу [5].
Перед лицом этих шумих, даже если они не менее чем хвалебные, чаще всего нюансированные выводы профессиональных историков маловероятно могут быть услышанными. В СМИ и культурных кругах идеологические противники, их необходимость завоевать аудиторию неизбежно склоняют баланс в пользу наиболее гиперболизированных видений. Прослеживаемость этих взглядов хорошо известна: она ведет в англосаксонский мир, где эти обвинения наиболее часто повторяются и сегодня.
Именно умение Леопольда II отстаивать свой нейтралитет, чтобы воспользоваться соперничеством между державами, позволило ему добиться на Международной конференции в Берлине (1885) признания независимого государства Конго (EIC). Как только это стало выгодно, ответная реакция не заставила себя ждать. Международная кампания против режима, навязанного туземцам, которая была в самом разгаре в первые годы XX века, представляется более чем вероятной в связи с амбициями Лондона в Центральной Африке (что, в частности, послужило поводом для переговоров с Германией) из-за своего британского происхождения. Не менее ощутимым в этом возмущении по ту сторону Ла-Манша было влияние протестантских миссионеров, которые хотели подорвать позиции "папистов".
Да, это отчасти верно, но...
Не по приказу Вероломного Альбиона отец Эмиль Ван Хенкстховен, настоятель иезуитов в Леопольдвиле, осудил в 1901 году генерал-губернатора Теофиля Ваи, в особенности его систему, которую он описал как рабство, навязанное государством (Plasman, p. 159). И этот голос отнюдь не единичен.
Не заместитель, а сам Леопольд II выразил свой гнев в январе 1899 года, когда накапливалась информация о поборах, ставших возможными благодаря соучастию или небрежности бельгийских офицеров. "Эти ужасы должны закончиться, или я уйду из Конго. Я не позволю забрызгать себя кровью или грязью, и эти мерзости должны прекратиться", - пишет он в записке, адресованной Чарльзу Либрехтсу, который в то время был краеугольным камнем конголезской администрации (цитируется по Plasman, p. 172).
Не из антиколониализма Иоанн Павел II в 1994 году приобщил к лику блаженных катехизатора Исидора Баканджу, который умер в 1909 году после того, как был выпорот до костей - в буквальном смысле - по приказу управляющего фермой, который не хотел, чтобы его работники были евангелизированы. Это преступление, совершенное из ненависти к вере, также является симптомом насилия, которое тогда происходило в Эквадоре (местность в Конго).
Конечно, история EIC не может быть сведена к перечислению пыток и убийств. Это история на пересечении множества мотивов, иногда дополняющих друг друга, иногда конфликтующих, но в любом случае укорененных во времени. Борьба с мусульманскими работорговцами, бесчинствовавшими на побережье Суахили, была частью этого процесса, как и защита национальных интересов в рамках "Схватки за Африку". Для государя-короля, как и для его современников, колонизация была беспроигрышным вариантом: цивилизация африканцев, при необходимости принуждение их рук, принесет прибыль, которая послужит величию метрополии. Когда эта политика колониальной эксплуатации вводится в действие, - отмечает д-р Нзеза, - нет никаких признаков того, что она породит путаницу и несогласованность в умах людей, что приведет к варварским эксцессам на местах. Если смотреть из королевского дворца в Брюсселе, никто не должен был погибнуть. Однако на местах все пошло наперекосяк" (стр. 17).
Решающий переломный момент наступил в 1891-1893 годах, когда независимое государство, загнанное в финансовый угол, перешло к полной эксплуатации каучуковой зоны и зоны слоновой кости. Верховенство закона было вытеснено экономическими причинами государства (Plasman, p. 101) или, говоря иначе, "государство-производитель (экономическая роль) вытеснило государство-протектор (гарант соблюдения закона и общих интересов)" (Nzeza, p. 17). В лекции, прочитанной в Льеже в 1905 году, бизнесмен Альберт Тис, активно работавший в Конго, критиковал проведение государственной экономической политики в упомянутые годы (Zana Etambala, p. 423). Но можно выделить и многие частные компании.
По крайней мере, опасная зона банкротства была пересечена. Королеве Марии-Генриетте больше не придется упрекать своего царственного мужа в том, что он "разоряет нас своим Конго"! Бельгийское государство собирается инвестировать в железные дороги (Леопольдвиль - побережье), а интерес капиталистов, которые долгое время были осторожны, будет конкретизирован, в частности, созданием при сотрудничестве с "Сосьете Женераль" Миниатюрного союза Верхней Катанги, Форминьера и "Chemins de fer du Bas-Congo au Katanga". Но наступило, как уже говорилось, и время ревности, еще более усилившейся в результате создания фактических монополий и склонности препятствовать иностранным компаниям, что противоречило первоначальному обещанию создать в бассейне реки Конго зону свободной торговли.
Доклад британского консула Роджера Кейсмента, действия Ассоциации реформ Конго (CRA) в период с 1904 по 1913 год, распространение отвратительных фотографий или, в другом регистре, "Солилоквиум короля Леопольда" Марка Твена (1905) послужили неисчерпаемым источником вдохновения для целого ряда публикаций и по сей день. Однако, по мнению Матье Зана Этамбала, эти публикации отличаются, прежде всего "пустопорожней риторикой и поиском сенсаций" (стр. 20). Ряд фильмов, художественных произведений, спектаклей... усилили эффект от брошюр. Две вершины в списке, который, несомненно, продолжает расти: Адам Хохшильд, чей "Призрак короля Леопольда..." (1998) основан на компиляции архивов бельгийского дипломата Жюля Маршаля, который признался, что сохранил только те документы, которые могли быть использованы в его расследовании; и документально-художественный фильм, снятый Питером Бейтом для BBC в 2004 году, который затем транслировался по всему миру, в котором Леопольд II предстает перед судом... без адвоката.
Настоящий Леопольд II отреагировал на кампанию, которая представила EIC как преступное предприятие, создав комиссию по расследованию. Эта комиссия продемонстрировала свою независимость, заключив, что многие из осужденных злоупотреблений были реальными. Осознание этого факта усилило оппозицию колониальной политике как слева, так и справа. Но, как ни парадоксально, это также подготовило почву для аннексии Конго Бельгией.
(Продолжение следует)
П.В.
По материалам:
[1] Veroverd. Bezet. Gekoloniseerd. Congo 1876-1914, Gorredijk (Opsterland, Nederland), Sterck & De Vreese, 2020, 463 pp.
[2] Léopold II. Le plus grand chef d’Etat de l’histoire du Congo, Paris, L’Harmattan (coll. « Etudes africaines » , série « Histoire » ), 2018, 205 pp.
[3] Léopold II, potentat congolais. L’action royale face à la violence coloniale, Bruxelles, Racine, 2017, 246 pp.
[4] Sur le Congo belge dans son ensemble, on pourra se reporter au récent recueil d’études de Jean-Luc VELLUT, Congo. Ambitions et désenchantements 1880-1960. Carrefours du passé au centre de l’Afrique, Paris, Karthala (coll. « Hommes et Sociétés » ), 2017.
[5] Cfr sur ce point Michel DUMOULIN, Léopold II, un roi génocidaire ?, Bruxelles, Académie royale de Belgique, 2005, et « Léopold II. Ce « géant » devenu « génocidaire » . Une approche historiographique » , dans Léopold II. Entre génie et gêne. Politique étrangère et colonisation, dir. Vincent Dujardin, Valérie Rosoux, Tanguy de Wilde d’Estmael, Stéphanie Planche & Pierre-Luc Plasman, Bruxelles, Racine, 2009, pp. 31-44.