Небольшой анонс нашего с Марией Фроловой материала, который мы подготовили в свежий печатный National Geographic Россия – полный рассказ читайте в июньском номере. Российский архипелаг Северная Земля – последнее большое географическое открытие на планете и последний крупный участок суши, нанесенный на карту. В эти малоизученные места (размером с целую страну Бельгию) недавно прибыла экспедиция российских ученых, которые выяснили: это вовсе не такие безжизненные территории, как принято было считать раньше. В печатном номере – про то, что выяснили ученые биологи, энтомологи и геоморфологи, а сейчас о том, что увидела экспедиция зайдя на старую советскую станцию на острове Октябрьской Революции. Фотографии: Андрея Каменева и Владимира Мельника.
Из-за скалистого мыса выглянула серая крыша. Потом показался и сам домик с маленькими окнами, рядом неплохо сохранившаяся баня иеще какие-тоостатки фундамента – здесь был сарай, где хранили уголь. Мыс Оловянный, остров Октябрьской Революции, крупнейший в архипелаге Северная Земля. На сколько хватает взгляда – темные скалы, покрытые мхами и лишайниками, снег. В 1935 году сюда, на кусок суши, затерявшийсясреди айсбергов и ледников, впервые прибыли четверо советских полярников под руководством Эрнста Кренкеля: они возвели строения, остались на две зимы, чтобы провести наблюдения. Станция перестала работать еще в 1940-м году, и вот в наши дни, спустя почти 80 лет, маленькая группа российских ученых вошла в двойные двери старого сруба. «Мы отработали на берегу, собрали образцы. А потом падающую с неба морось сменил ледяной дождь, задул пронизывающий ветер. Старый домик укрыл нас от непогоды, как когда-то укрывал полярников. Вся наша группа столпилась внутри», – рассказывает Федор Романенко, ведущий научный сотрудник кафедры геоморфологии и палеогеографии географического факультета МГУ.
В доме полярников кое-что осталось стоять как прежде – старая кирпичная печка, где Кренкель, легендарный советский полярник и глава экспедиции 1935 года, взяв на себя обязанности повара, готовил своей команде еду. Рядом с печкой – деревянный стол, который сколотил его напарник Борис Кремер. Федор Романенко, оказавшийся в доме 80 лет спустя, рассказывает: «На столе лежат детали мясорубки, а еще разбросаны шахматные фигурки. Представляете, те самые шахматы со знаменитой фотографии 1935 года: “Кренкель и Кремер играют в шахматы”. Она обошла, кажется, все советские газеты».
Героические советские исследователи, полярные станции, открывающиеся в самых труднодоступных местах Арктики,– в 1990-х годах в новой России от всего этого остались лишь воспоминания. Станции закрывались одна за другой, экспедиций почти не проводили. Наступили 2000-е, и не было, казалось, никаких причин, чтобы тратить силы и время на этот вроде бы не самый важный регион. Арктика в представлении многих – безжизненная территория, лежащая где-то вдали от мест, где борются за власть и ресурсы.
И только в последние годы все резко изменилось. Потепление климата заставляет таять арктические льды, открывая новые возможности для людей в этих суровых местах. Горят в полярной ночи огни огромного «Ямал СПГ» – возведенного несколько лет назад на вечной мерзлоте самого северного завода по добыче сжиженного природного газа. Гудят огромные танкеры, заходя по Карскому морю в арктический порт Сабетта. Норвежская вышка «Голиаф», появившийся не так давно в Баренцевом море, качает нефть. В Арктике, оказалось, есть за что конкурировать и бороться: по некоторым подсчетам, здесь сосредоточено до 20 процентов всех мировых запасов нефти и природного газа. Этот регион снова в центре внимания, и, что очень важно, в наши дни здесь появляются не только промышленные компании и военные – сюда снова возвращаются ученые, чтобы изучать места,о которых мы так мало знаем.
О том, что выяснили ученые (биологи, геоморфологи, энтомологи) читайте в июньском номере National Geographic Россия.
В своем блоге Zorkinadventures собираю мужские истории и опыт, делаю интервью с лучшими в своем деле, устраиваю тесты нужных вещей и экипировки. А еще здесь – подробности деятельности редакции National Geographic Россия, где я работаю.
