Дорога была невероятно скользкой, а Говард ехал слишком быстро, он конечно знал, что это невероятно опасно, но одно дело знать. А совершенно другое верить, в то, что что-то может произойти. Дождь стучал по лобовому стеклу, дворники стучали, раздражая его невероятным шумом. Слабый свет фар от старенькой тойоты, две тысячи третьего года, едва пробивался сквозь густую черную ночь, дорога петляющая по склону горы была в основном пуста, за исключением очень редкого, света фар, быстро проносящихся мимо его машины. Из-за его высокой скорости звуки автомобилей терялись, а дождь и ревущая магнитола, довершали звуковую завесу.
Говард отвлёкся, буквально на секунду, немного убавить громкости, так как ему показалось, что его телефон зазвонил, и тут-то как раз, изношенные покрышки потеряли контакт с дорогой. Из-за большого количества воды между резиной и асфальтом, его мчащийся автомобиль больше не мог удерживать сцепление с поверхностью, управление отказало. Авто больше не слушалось руля.
Он думал, что испугается, тем самым липким чувством, сковывающим внутренности, и не дающим принимать быстрые решения, но не почувствовал ничего особенного, лишь легкое предвкушение, знаешь, как это бывает, как в тех играх, где дети хлопают друг друга по рукам. Время, не то замедлилось, или быть может его мозг начал работать быстрее, осознавая собственную неминуемую смерть.
Скорость его мысли, казалось, увеличилась, до такой степени, что его что всё вокруг перестало быть реальным. Когда-то давно, он слышал, что подобное бывает у солдат, когда они уверены, что умрут, время словно замедляется, и словно даёт шанс что-то сделать, как-то спастись.
Машину уже несло, а он думал только о том, врежется ли он в дерево, или сорвется с края обрыва? Местность за окнами, была едва различима, дождь, позднее время суток делало своё чёрное дело.
Он проезжал по этой дороге, наверное, миллион раз, и множество раз, хвалился, что может проехать по ней с закрытыми глазами. Но несмотря на это, сейчас он понятия не имел где на самом деле находится. К тому же, на него накатила апатия, он полагал, что в любом случае это уже не имеет значения.
Всё о чём он мог думать, так это о своей подруге Дженнифер, может, потому что Говард был неисправимым романтиком, но скорее всего, потому что, в жизни тридцатилетнего, дважды судимого пьяницы, никого важнее и не было. За свои тридцать лет, он знал множество людей, из той категории что, большинство приличных людей избегают, опасаясь за свои кошельки и жизни. Но Дженнифер... ему казалось, что это был единственный настоящий человек в его жизни. И, как всегда, он всё испортил.
Даже странное психическое состояние Говарда, не могло длиться вечно. В конце концов, я слечу с дороги в обрыв, подумал он, детским любопытством разглядывая мелькающие далеко внизу городские огни. Автомобиль вылетел, пробив заграждение, развернулся в воздух, а затем рухнул со склона, с ужасным грохотом разбивающегося стекла, и противным скрежетом сминающегося металла.
Если бы кто-то был бы поблизости, то он несомненно, даже несмотря на шум дождя, услышал бы звуки аварии, но к сожалению, погода не очень располагала к поездкам. Большинство жителей сейчас сидят перед телевизором, в окружении, семьи.
Всему приходит конец, так что пролетев более тридцати метров по крутому склону, несколько раз перевернувшись, машина врезалась в здоровенное дерево. Оно, положило конец происходящей катастрофе. Дождь словно ему кто-то скомандовал, стал стихать. Медленно, осторожно, словно раздумывая, пока наконец с небес на землю не упали последние капли.
Что удивительно, так это что Говард, под конец зажмурившийся, был ещё жив. Сработавшая подушка безопасности спасла его лицо от тесного знакомства с рулём, ремень, не дал его телу вылететь, пробив собой зеркало.
Говарду поначалу было тяжело дышать, дыхание было медленным, и часто переходило в сипение, но вскоре стало легче. Вряд ли его состояние улучшилось, скорее его организм направлял оставшиеся ресурсы, имеющиеся в его распоряжении, на то чтобы жизненно важные функции организма, как можно дольше находились в работоспособном состоянии.
Открыв глаза, Говард был удивлен обнаружив, что лежит на боку, вид на то, во что превратились его конечности и нижняя часть тела, был для него вполне ожидаем. Когда-то давно, ещё до того, как его жизнь покатилась под откос, он работал водителем скорой, и часто видел последствия автомобильных аварий. Постепенно, туман из его головы, стал пропадать. И он перестал смотреть на всё со спокойствием со стороны, словно происходило всё с кем-то другим. К нему медленно стало возвращаться собственное я. Он посмотрел, и увидел ствол дерева, прервавший, резкий и неконтролируемый спуск на машине.
Говард булькающе рассмеялся. Боль, стала накатывать на него, волнами, словно прилив в Чарльстоне, куда он ездил с Джен, незадолго до того, как всё испортить, сев ещё раз. Он попытался успокоиться, и сосредоточился на дыхании, пытаясь решить, что же делать дальше. Видимо организм решил впрыснуть ему ещё одну дозу адреналина, потому как состояние, которое предшествовало полёту, повторилось.
Звуки капающих с дерева затихли, и он удивлённо расслышал, лёгкие шаги, скрип кожаных ботинок. Постепенно звуки становились не то громче, не то попросту ближе. Мозг Говарда, отказывался хоть как-то что-то измерять.
Говард, презирая боль, вывернул голову в сторону шума. Неужели, кто-то слышал его. Он точно знал, что ни шериф, ни те же спасатели, эту гору не патрулируют, потому то и выбрал эту дорогу. Всё же перевозя не слишком то и легальный груз, последнее что ты хочешь это лишнее внимание.
Кричать, что он тут, у него не получалось. Из головы как-то выпало всё, словно он вообще разучился разговаривать.
Первое что Говард увидел, так это пару чёрных, начищенных до блеска лакированных туфель, довольно больших, на его взгляд. Мужчина, в дорогом, чёрном костюме, вероятно его ровесник, наклонился, чтобы заглянуть в окно. Спокойно, молча, просто оценивая серьезность травм пострадавшего. После чего, видимо удовлетворённый увиденным, он кивнул Говарду, и нисколько не беспокоясь о сохранности своего костюма, присел около окна. Кивок его был обнадёживающим, хотя Говард, понимал, вряд ли в таком состоянии он сможет выжить, но тайно, глубоко внутри себя надеялся, что это ещё не конец.
Незнакомец залез внутрь своего пиджака, и достал пачку сигарет, затем, вытащил две штуки, при этом протянув одну Говарду. Тот покачал головой. – Знаешь, я видел предупреждения, из-за этих штук, люди умирают мучительной смертью. – Пошутил он.
Мужчина изобразил что-то похожее на улыбку, но не убрал сигарету, а бросил её в машину рядом с Говардом, и подкурил. Свет зажигалки, высветил лицо незнакомца. Сколько Говард не всматривался в него, он не мог не узнать его, ни запомнить черты. Они словно смазывались. Пытаясь описать его, была такая у него привычка, он не мог назвать ни одного его отличительного признака. Ни цвета глаз, ни формы лица. Всё что он мог сказать, что ему около тридцати, и у мужчины, довольно приятная внешность. Не голливудский красавчик, конечно же, но весьма приятной наружности мужчина.
– Я умру? – Тоскливо спросил он.
Ответ ему не требовался, он это понимал и без этого странного парня, курящего и с прищуром смотрящего на него. Тот ничего не ответил, и Говард на секунду задумался, не является ли всё это его предсмертной галлюцинацией, бредом. Но запах табака, смешанный с резким, но приятным парфюмом, утверждал, что Говард всё ещё в сознании.
Он попытался пошевелиться. Руки, сломанные в нескольких местах, слушались с трудом. Всё что ниже пояса, вовсе не отвечало. Всё что ему оставалось, надеяться на милость этого странного мужчины, надеясь, что врачи, соберут его организм, и денег со страховки на это хватит, в чём он сильно сомневался.
Мужчина курил, просто находясь рядом, словно бы продлевая момент. Некий момент неопределённости, в котором Говард и мёртв и жив одновременно. Словно кот Шредингера. Вспомнив об этом несчастном коте, роль которого, невольно он исполнял сейчас, он вспомнил о Джен. Снова.
Её смех, словно перезвон колокольчика, когда она смеялась над ним рассказывая об этом коте, а он хмурился и пытался понять. А после её непонимающий взгляд, когда его пришли арестовывать, и разочарованно-холодный, когда его закрыли.
Она ему верила, а он её предал. Последнее дело, которое так и не стало последним.
– Эй, мужик. – С трудом разлепив губы сказал он. – Ты кто.
Он постарался отвлечься от мыслей о собственной никчёмности, о том. Как он потерял лучшую из женщин, по вине собственной глупости и жадности. А лучший способ отвлечься это на чём-то сосредоточиться. На себе нельзя, иначе боль вернётся. Она и так, уже бродила где-то на периферии, словно стая трусливых собак.
– Хранитель. – Голос словно появился в его голове. Мужчина не отвлекался, с наслаждением смоля.
– Ангел-Хранитель что ли? – Говард попытался было рассмеяться, но внезапно закашлялся. – Тогда у меня плохие новости, мужик, ты облажался.
– Хранитель момента. – Проигнорировал его голос. Мужчина то и вовсе не смотрел на него.
– Помоги мне вылезти. – Умоляюще попросил Говард. – Вызови скорую?
– Скорая тебе уже не поможет. – Мужчина, затушил окурок о стенку автомобиля, и опустил его в карман пиджака. – Ты умираешь, парень.
– А, это у тебя хобби такое? – Со злостью спросил Говард. – Смотреть как другие мучаются? Вместо цирка, ты, наверное, в хоспис ходишь.
Мужчина ничего не ответил, пожал плечами, и встал. Говарду были видны только его ноги.
– Подожди! – Крикнул он. – Не бросай меня одного.
Только сейчас, он осознал, что действительно умрёт. Один, с переломанным телом, в бездушной груде металла.
– Я не хочу умирать. – Почти прохныкал он.
У него спёрло дыхание, толи от избытка чувств, потому как слёзы текли по его лицу, не останавливаясь, толи от того, что постепенно организм выключался.
– А зачем тебе жить? – Спокойный голос, задал, казалось самый важный вопрос.
Говард открыл рот, чтобы ответить очередную банальщину, но тут же закрыл его. Ему было почти, нечего сказать. Каяться во всех грехах – глупо, дело сделано, назад дороги нет. Обещать, что будет вести праведную жизнь – тоже мимо. Да и вопрос то звучал о другом.
– Не знаешь. – Голос впервые допустил эмоции, ехидно протянув фразу. – Никто не знает, даже на смертном одре, многие не уверены, для чего они были тут.
– Я бы вернулся к Дженнифер, нашёл бы нормальную работу. – Вдруг честно признался Говард. – Завязал бы с наркотиками.
Это прозвучало столь жалобно и печально, что он удивился сам от себя. Мир вокруг стал сходиться в точку, постепенно затемняясь, словно в старом фильме.
– Второй шанс, это редчайшая возможность. – Голос произнёс ехидно.
Вскоре мир, перед глазами Говарда померк, сузившись в одну точку.
Говард резко открыл глаза, от гудка, проезжающей мимо машины, он вылетел на встречку, и едва-едва ушёл от столкновения. Дождь, всё так же лил, словно из ведра, дворники нещадно били, ходя туда-сюда.
– Присниться же такое. – Хмыкнул он, но на всякий случай сбавил скорость. Тойота, стала медленно снижать скорость, входя в поворот. Говард протёр лицо, взял в руки телефон. Может позвонить Джен, может она простит его?
Машину подбросило на одной из кочек, и телефон выпал, совершив пируэт, приземлился на пассажирском сиденье. Скосив глаз на него, Говард обомлел, рядом с телефоном, лежала помятая сигарета.