Расскажу об одном случае, когда меня и другого водителя пытались развести на лишение, обвинив в обгоне с выездом на встречную полосу, которого на самом деле не было. Это наглядный пример не только того, как отстаивать свои права, но и взаимовыручки водителей для защиты от недобросовестных сотрудников ДПС. Случай этот не очень свежий, но актуальности своей не потерял.
Как-то поздно вечером я возвращался в Москву из Псковской области по трассе М9 «Балтия». Между Шаховской и Волоколамском началась хорошая дорога, хотя и не автобан, как от Волоколамска до Москвы: двухполоска (1+1) отличного покрытия с очень широкими асфальтированными обочинами. Передо мной ехал какой-то иностранный грузовик средних размеров. Не очень медленно, но обогнать его было желательно. Я несколько раз пытался это сделать, но он включал левый поворотник. И действительно, вскоре появлялся встречный транспорт. Но вот он включил правый указатель поворота и сместился на свою обочину. Тут я уж не растерялся: обошел его, не выезжая на встречную полосу, не забыв при этом поблагодарить его включением «аварийки», как и принято в цивилизованном мире! И где-то через пару километров меня тормозят спрятавшиеся за остановочным павильоном д.Коптязино инспектора 11-го ОБ ДПС. Вы, дескать, грузовик обогнали. Да, не отрицаю, но он, чтобы дать мне возможность опередить, сам ушел на правую обочину, так что выезжать на встречку мне не было надобности. Нет, говорят, выехали — и всё! Там, мол, и знак «обгон запрещен», и сплошная разметка… Составили протокол по самой распространенной тогда лишенческой статье — 12.15.4. И тут же назначили явиться к мировому судье в г.Шаховскую. Я, конечно, в графе объяснений написал, все как было, и даже свидетеля попытался вписать, который за мной ехал на "Форде" — Юра из Калининградской области. Но лейтенант Рыжов резко вырвал у меня из рук протокол, так что от свидетеля я успел записать только имя. Лейтенант пообещал, что сам напишет номер его телефона с моих слов, и записал (позже я пытался разобрать вписанные им цифры, но три или даже четыре идентифицировать так и не удалось).
Я поинтересовался у инспекторов, как они могли с такого большого расстояния, в непроглядной ночи, да еще в сильный мокрый снег увидеть, что я якобы выехал на встречную полосу. Тот, кто меня остановил, сказал, что видел это в бинокль. И пояснил, что если кто-то обгоняет с выездом на встречку, центральная разметка начинает блестеть в свете фар. Я попросил разрешения посмотреть, но так и не увидел разметки вообще!
Несмотря на то, что никаких других доказательств моей вины у них не было, я понял, что дело мое гиблое. НОНД — нет оснований не доверять сотруднику ГИБДД — такая формулировка прочно обосновалась во всех судебных решениях, лишивших граждан прав на управление их движимостью. И если я не смогу убедить судью в том, что нарушения не было, мне пропишут, как говорят в среде лишенцев, 4 месяца фитнеса.
Но убеждения лучше начать не с судьи, а с непосредственных начальников этих инспекторов, то есть с командования батальона.
Поэтому на следующее утро я, прихватив фотоаппарат и рулетку, поехал к месту базирования 11-го отдельного батальона ДПС Подмосковья. Там меня ждало первое разочарование: комбата только что вызвали. Обещал быть к трем часам. «Может, оно и к лучшему», — подумал я, поскольку никаких материальных доказательств того, что на встречку я не выезжал, у меня пока не было.
Я поехал к месту «нарушения» и обнаружил, что это случилось вовсе не на 135-м км дороги, как написано в протоколе, а на 140-м, а от места обгона (точнее, опережения) до гаишной засады целых… 2,5 км! Гайцы стояли на отметке 137,5 км от Москвы, и если бы я кого-то обогнал на 135-м они просто не смогли бы меня остановить, поскольку это было бы в другую сторону от них!
Я замерил ширину полосы и асфальтированной обочины. Получилось 3,7 и 1,8 м соответственно, при том, что ширина моей машины всего 1,6 м. Так какой мне смысл выезжать на встречку, если на грузовик и интервал между нами остается почти 4 метра?!
Чтобы доказать это я поставил машину на обочину и начал фотографировать, как ее объезжают грузовики. И ни один из них сплошной линии разметки даже не коснулся! И это при том, что за ночь навалило снега, и расчищенная обочина стала существенно меньше!
Вот с этими-то снимками я и поехал к комбату. Он приказал принести мое дело, прочитал протокол и, увидев вписанного мною свидетеля, спросил, есть ли его показания. Я ответил, что пока нет, но за ними дело не станет — к суду будут!
— Если в ближайшее время добудете его показания я закрою дело еще до суда, — сказал он.
— Ситуация осложняется тем, что он не местный, — ответил я. — Могу ему позвонить, и если он еще в Подмосковье, то его показания привезу. Но у меня есть и другое доказательство.
И я показал ему отчет о проделанной только что работе — прямо в фотокамере.
— Все ясно, — резюмировал комбат. — Привезите распечатанные фотографии, и я закрываю дело за отсутствием состава правонарушения.
Через час я привез напечатанные в Истре фотоснимки, и комбат сдержал обещанное.
Я тогда уже в который раз убедился, что даже с произволом гаишников можно и нужно бороться. Главное, быть уверенным в своей правоте и найти способ убедить в ней других. Если в руководстве подразделений ГАИ и судах есть вменяемые руководители, — а пример с комбатом-11 яркое тому подтверждение — у водителя имеются все шансы отстоять свою правоту.
Жалко лишь, что приходится доказывать свою невиновность, хотя по закону именно сотрудники ГИБДД обязаны доказать нашу вину.
Но это еще не финиш истории. О том, как она закончилась, расскажу послезавтра.
