Так получилось, что уже почти год я работаю на удаленке. И это по известной всем причине. Если кто-то помнит, в Беларуси не был объявлен локдаун, и мы не уходили на самоизоляцию. Вернее, кто мог, тот уходил по собственной инициативе. Поскольку наше правительство делало вид, что ничего не происходит и лечиться от знаменитой болезни нам предлагалось баней, водкой, трактором и еще бог знает чем.
Тогда беларусы в очередной раз поняли, что спасение утопающих дело их самих. И именно тогда волонтерское движение приобрело небывалый размах. Люди начали сбрасываться, чтобы купить медикам сизы, шить маски и делать щитки. Рестораны и кафе снабжали их бесплатными обедами. А медики снимали ролики с просьбой оставаться дома всем, кто может. Избегать мест скопления людей и носить маски в общественных местах люди стали самостоятельно, не дожидаясь объявления властей. В общем, прошлой весной особенно четко стало видно, что правительство живет своей жизнью, а народ — своей.
Удаленка — взгляд со стороны
Тогда, год назад, многие владельцы частных фирм пришли к выводу, что нужно отправлять работников на удаленку. Там, где это возможно. А это оказалось возможно много где в наш-то запоутиненный Интернетом век.
В числе таких работников оказалась и я. И все бы хорошо и здорово, только для определенной категории людей, воспитанной на старых советских традициях, выражение “работаю на удаленке” равно “ничего не делаю”. Так кажется и моей очень пожилой маме. Она может позвонить мне в любое время и очень обижается, когда после десятиминутного разговора, я: “Прости, мама, мне нужно работать”. “Ты ж все равно дома сидишь” — просто убийственный ее довод. Значение новомодного слова “дедлайн” я пыталась ей объяснять тысячу раз. Похоже, я плохо объясняю.
Пережиток советского прошлого
И тогда мне вспоминается один момент. Года два назад пришлось мне по делам фирмы попасть в государственную страховую компанию. Будний день, 11 часов утра. В кабинете человек шесть сотрудников и я — один посетитель. Заснять бы тогда эту картину. Одна из сотрудниц новости в сети читает. Другая — ногти подпиливает. Третья — по телефону с подругой треплется. Еще две болтают друг с другом на отвлеченные темы с чашечкой кофе в руке. И только одна повернула голову в мою сторону с очень недовольным видом. Мол, приперлась тут, некстати совсем.
Наверное, потому, что у нас так сильно раздут штат госслужащих, которые не хотят терять такую работу, мы так медленно двигаемся вперед. Как бы так работать, чтобы не работать — девиз некоторых из них. А еще страх что-то менять. Очень долго сознательно занижали самооценку людям. “Да кому вы нужны”, “Вас никто нигде не ждет”, “Вы не сможете”, “Вы не сумеете” — это то, что вкладывалось в уши годами.
Положительные тенденции
А вот теперь про то, почему я уверена, что перемены будут. Общаясь с огромным количеством людей в разных мессенджерах и просто на улице, я вижу, сколько людей несмотря ни на что решается сегодня поменять профессию. Кажется, уже понимают все, что многие специальности в скором времени просто отомрут и исчезнут за ненадобностью. Будут появляться новые. И даже моя знакомая Анна, которая много лет сидит на теплом месте в госконторе, недавно попросила меня посоветовать, на какие онлайн курсы ей лучше податься.