Я пришел в сознание и первое, что ощутил это боль в руке. Сил пошевелить хотя бы пальцем не было. Едва разлепил веки, как в глаза ударил белый свет. Я уже мысленно сжался и приготовился услышать громоподобный голос.
Моргнув пару раз, удалось сфокусировать зрение. Покрутить глазами это все, на что хватило моих сил. Вокруг меня были натянуты кристально белые простыни, потолок сверху тоже представлял из себя белую ткань, за которой выжигая остатки моих глаз, горела яркая желтая лампа.
Я попробовал шевельнуть головой, что-то громко пискнуло в оголовье кровати. Через минуту распахнулась одна из простыней, я даже не рассмотрел кто это был. Простыня с шумом схлопнулась и раздался цокот каблучков по кафельной плитке. Послышались голоса, сперва два, потом сразу несколько возбужденных голосов.
Тут я почувствовал, что язык напоминает собой наждачный камень, захотелось пить. Я попытался позвать кого-нибудь, но язык казалось опух и совсем не хотел шевелиться, более того я даже не мог закрыть рот полностью.
Голоса прекратили обсуждение и двинулись ко мне. Я слышал частые шаги. В этот раз простыни сдернули в стороны, сразу несколько человек принялись производить со мной какие-то манипуляции. Я пытался хотя бы прошипеть слово «Пить», но язык не слушался. И на очередном тесте моей реакции на свет мне все таки это удалось. Я прошептал: «Пиииить!» На несколько секунд все замерли, я опять просипел: «Пить!» Тут первыми ожили каблучки, которые уже приходили ко мне. После чего окружавшие меня врачи, кажется, утроили свою скорость.
Живительная влага принесла свежесть. Моментально расслабившись внутренне, я отдал себя на откуп медицине и провалился в сон. После сна стало намного легче, занавесок в виде простыней уже не было вокруг. Я ощущал себя хорошо выспавшимся, в теле ощущалась легкость, голова была абсолютно ясная.
Я захотел откинуть одеяло, но оно лишь немного колыхнулось возле правой руки. Ещё не понимая, что происходит, левой рукой я откинул белизну одеяла. Крик застрял в горле, я просто не смог его выдавить. Правой половины можно сказать не существовало. Отчаянье захлестнуло, я начал задыхаться.
Снова послышался перестук каблучков. Я смотрел в потолок над собой и судорожно хватал ртом воздух. Левая рука схватилась за край кровати и сжала её. Меня начало трясти. Я уже не различал, что говорила медсестра, не различал её лица. Медсестра нажала, на какой-то прибор в изголовье и воткнула в руку шприц. Сознание провалилось в черноту.
Неделю я просыпался с криком от сна, где гигант молотом в очередной раз убивал меня. Каждый раз судорожно ощупывал плечо, в какой-то странной надежде, что все это снилось и рука на месте. Потом появилось безразличие и апатия.
В палате, куда меня перевели, соседи делились последними новостями с фронта и слухами. По большей части все были легкораненые, один я представлял из себя овощ. И говорят я был единственный такой, обычно до лазарета не доживал никто из тяжелораненых. Пытался выяснить судьбу остатков своей сотни, но никто не мог сказать чего-то вразумительного.
Соседи рассказывали, о возникшем на орбите корабле, который уничтожил захватчиков. После чего они помогли отстроить укрепления и защитить столицу. Контратаками руководили закованные в броню гиганты, которые называли себя Астартес, под их руководством наши всегда громили войска предателей без потерь. Еще рассказывали про атаковавших гигантов, похожих на астартес, что одна сотня смогла уничтожить с десяток этих монстров, а под конец прибыли астартес и добили остатки нападавших.
Из таких слухов я потихоньку складывал у себя в голове картинку произошедшего. Как всегда слухи много преувеличивали, но основное было ясно. Я все также не разговаривал с соседями по палате, а с медсестрой общался кивками. Я поставил себе цель встать на ноги.
В эту же ночь снился странный сон, не такой как прежде. Вокруг меня был мягкий приглушенный белый свет, кто-то дотронулся до плеча, я обернулся. Там стоял высокий человек в бежевом защитном камуфляже, с плащ-палаткой на плечах, из-под которой виднелась рукоять меча и ножны. Свет казалось исходил от него, но я видел его четко. Его взгляд был уставшим и немного грустным, при этом он внимательно смотрел на меня. Казалось, что он видит меня насквозь.
- Да, так и есть, я вижу не только оболочку твоей души, но и мысли, намерения, чувства. – проговорил он.
- Кто ты? Ты Бог? – в тот момент, на что-то более умное у меня не хватило слов.
Существо грустно ухмыльнулось.
- Где же ты видел Бога, что бы так подумать? – спросил он. – Хотя многие как и ты принимают меня за него. Но Создателя невозможно познать, он везде и нигде. Он в тебе и вокруг, он и есть ты, а ты есть лишь малая его часть.
Видимо он ощутил мое замешательство.
- Не заморачивайся по этому поводу, это очень сложно понять в твоем текущем состоянии.
Я посмотрел вниз, но сознание нарисовало обе ноги. Я понимал, что это все нереально, помнил как медсестра вкалывала ночную дозу успокоительного. Все еще не понимая, что же он от меня хочет я посмотрел на его лицо. Смуглый, с темными волосами человек смотрел на меня как-то по-отечески тепло.
-Скажи, что будет дальше? Я выживу? Мы победим?
- В сражении за этот мир мы победим. – сказал он, я для себя отметил, что он сказал «Мы». – Но война будет длиться еще много поколений. Ты можешь пойти со мной в вечность, тогда твое тело умрет. Из тебя сделают героя, ты войдешь в историю этого мира как защитник. А душа останется жить, ты сможешь при желании также защищать тех, кто тебе дорог, я обучу тебя. Или сможешь бороться с теми, кто превратил твой мир в скотобойню.
- А что если я не хочу уходить с тобой? Скажи, что ждет меня после лазарета?
- Все не так просто, я не могу навязать тебе судьбу, ты сам являешься архитектором своего будущего. – Немного помолчав он продолжил. – Один из множества вариантов. Ты вернешься домой калекой, твоя семья вся погибла, ты начнешь пить, будешь никому не нужен, тебя продолжат мучить кошмары. Ты уйдешь из дома, и опустишься на самое дно человеческого состояния. Ты попадешь в один из приютов для ветеранов за несколько дней до смерти, твое тело сожгут, а душа напитает очередного демона варпа. Такой расклад тебя устраивает?
- Но ты же сказал, что я сам архитектор своей судьбы. Значит это не обязательно так?!
Воин ухмыльнулся, и, слегка наклонив голову вбок, произнес.
- Ты быстро схватываешь суть. Все зависит только от тебя самого. Я лишь рассказал тебе один сценарий событий. Так скажи, хочешь ли ты остаться жить в этом теле. Или пойдешь со мной в вечность?
- Я хочу жить. – произнёс я
- Ты уверен? Есть еще возможность передумать?
Я молча помотал головой.
- Нет. Я хочу жить! Я изменю судьбу.
- Ну что ж дерзай. Будь достойным сыном своего предка, сын Рода! – фигура потускнела и ушла растворившись в свете.
Я проснулся и до самого утра лежал в раздумьях. Нет руки, ноги, правая сторона представляет из себя чудо хирургии. На удивление не задето лицо. И что я смогу делать? С каждой мыслью во мне просыпалась уверенность, что я смогу начать новую жизнь. Замучив себя размышлениями, я уснул когда все собрались завтракать.
Еще через месяц мне дали протез и костыли, стал учиться ходить. Я падал, вставал, сильные, но бережные руки медсестры всегда помогали подняться. Я благодарно кивал и продолжал свои тренировки. Первое время протез жутко натирал, иногда до крови, но довольно скоро я привык к нему. Еще месяц тренировок и процедур, меня выписывают домой.
И вот стою я напротив окон своего дома, где прошло мое детство и юность. В парадной форме, с костылем, ранним утром. Все еще спят. Роса блестит на траве, каждая капелька переливается по-своему. Я мысленно представляю как сейчас зайду, как обрадуется мать, хмурый, но всегда добрый отец крепко обнимет, как разбудят сестренку.
Тишина. Наслаждаясь этой тишиной, я дошел до крыльца, под крыльцом всегда спал Трезор. Интересно, где он, почему не выбежал? Толкнул входную дверь – закрыта. Поискал запасной ключ в тайнике, рука не с первого раза смогла нащупать зубцы ключа. Осторожно, стараясь не шуметь провернул ключ. Смазанный механизм не издал ни звука.
Смутило большое количество детской обуви в прихожей. Прошел через кухню, и остановился напротив дверей в зал, где спали родители. На глаза начали наворачиваться слезы. Открыл дверь. Везде спали дети и две женщины средних лет. Ни родителей, ни сестры. Я сделал шаг назад и впервые за долгое время оступился протезом. Начал падать, и с шумом стукнул костылем по деревянному полу, что б уравновесить себя.
Шум разбудил спящих. Женщины и девочки закричали, увидев меня. Откуда-то из соседней комнаты выскочили трое мальчишек лет пятнадцати уже с ножами в руках. Увидели меня, мою форму и остановились в нерешительности, опустив ножи.
Не буду описывать все разговоры. Суть в следующем: наш дом был отдан на размещение сирот беженцев, родители погибли одной из ночей, обороняя городок, сестра пропала. Я остался жить в комнате с мальчишками. Дети стали некоторой отдушиной среди навалившихся бед. Я был для них примером. Старался помогать по дому, пока не возобновили школу, занимался с ними уроками и сам переучивался все делать левой рукой.
Так девочки научили меня вполне сносно обращаться с иголкой, а для младших я научился вырезать простенькие игрушки из дерева. Мне как ветерану полагался сух паек на день, его привозил каждый вечер вестовой из городской рати, а детей обеспечивали согласно приказу посадника из городских запасов . Так прошло пол года, детям либо нашлись родственники, либо забрали в настоящий пансионат. Первое время они приходили наведать меня, потом стали все реже и реже. Я начал впадать в депрессию, обслужить себя я мог, питание давала городская рать. Но депрессия давила с каждым днем сильнее.
На планету прибыло подкрепление со звезд. Мятеж был подавлен. Выбрали планетарного губернатора, так они его называли и начали реформировать управление планетой под какие-то их звездные стандарты.
Городок быстро отстроили при помощи прибывших полумеханических людей. Одна такая группа отстраивала новое здание больницы рядом с моим домом. Я часто следил за их работой. Новые механизмы, машины, которых не видел раньше. Механические люди различались по своим функциям, и был один в зеленовато-серой мантии, что руководил ими. Я мечтательно разглядывал возможности пришельцев, которые соединили в единое целое механизм и живую плоть.
Несколько раз я попытался заговорить с рабочими, что б узнать про них подробнее. Но они молча обходили меня, либо болтали что-то несуразное. Человек в серой мантии не обращал на меня внимания, ему хватало одного взгляда на рабочего, что б тот вернулся к работе, если вдруг замешкался.
Достроив здание больницы, и они пропали. Я остался представлен сам себе. К работам меня не привлекали, к службе тоже. Большую часть времени я бродил по улицам, иногда уходил в поле. Домой возвращаться желания не было. Иногда ночевал в брошенных в полях автомобилях. Оброс, старенький камуфляж, в котором работал по дому еще до войны представлял из себя грязный мешок. В общем, вид мой был удручающим, я уже всерьез задумывался, что зря отказался от предложения того воина из моего бреда. Вообще вся жизнь до госпиталя казалась бредом, я вернулся в никуда , никому не нужен, без смысла и цели к существованию.
В очередной раз я возвращался из ближайших мест боев. Брёл в сторону нашего городка, добрался до облюбованной мной легковушки, которая походила на модель, бывшую у родителей в период моего детства. Решил переночевать в ней, а завтра уже добраться до дома и хотя бы постирать вещи.
Сел на заднее сиденье, прижался лицом к тонированному стеклу и незаметно для себя уснул. Проснулся от странного чувства, колола ладонь, несуществующей руки, на месте ожога. Фантомные боли, об этом предупреждали хирурги, но как же все таки не фантомно ощущались покалывания.
Только я потянулся к рычагу опускания стекла, что б вдохнуть свежего ночного воздуха, как в этот же момент мимо рыча проехал грузовик и остановился в метрах двадцати впереди. Из кузова выгружались люди, у нескольких я увидел знакомые трубы гранатометов за спиной, когда они попали в свет фонарей грузовика. Последний в маскхалате, вылез и стоя в свете фар посмотрел в мою сторону. Я вжался в сиденье, в голове крутилась мысль: «Лишь бы не заметили!»
Потом он принюхался и ткнул пятерней в мою сторону. Не понятно было, куда он показал, потому что моя машина стояла в небольшой группе, таких же брошенных у дороги. В этом направлении моментально выдвинулись несколько бойцов с ящиком. Я притих и старался не привлекать внимание. Аккуратно достал свой походный нож из кармана, под сиденьем я прятал, найденный на месте боя, пистолет с половиной магазина. До него было не дотянуться, и я решил лишний раз не двигаться.
Группа бойцов рассредоточилась и пропала в черноте ночи. Грузовик, рыкнув мотором, уехал дальше, на дороге остался только последний, указавший в мою сторону. Мне казалось, что я ощущаю его пристальный взгляд, он словно прожигал им машины насквозь. Бойцы остановились около машины в паре метров от моей.
Я еще сильнее вжался в сиденье и удобнее перехватил нож. Шансов у меня не было никаких, и иллюзий по поводу этих ночных бродяг я почему-то не питал, но и сдаваться без боя не было ни малейшего желания. Они поставили ящик в салон и протянули шнур куда-то в поле. Как только они удалились, я почувствовал внутреннее облегчение, взгляд больше не ощущался, и тот странный тип пропал с дороги.
Они готовили засаду, место было удачное, крутые склоны обочины не позволили бы уйти в сторону, более того здесь дорога шла на подъем и делала два поворота зигзагом, рядом множество брошенных автомобилей. Но на кого? Наш маленький город был далеко от боевых зон, и серьезных объектов рядом не было. Надо было как-то выбираться из автомобиля, оказаться на таком расстоянии от фугасного заряда значило в скором времени распрощаться с жизнью.
Но тут я в противовес всей своей апатии и депрессии, ясно решил, что умирать еще рано. Аккуратно оглядевшись, я достал пистолет и как можно тише постарался зарядить его. Тяжесть пистолета в ладони придала некоторой уверенности.
Окна у моего автомобиля были большие, а стекла опускались полностью. Я опустил стекло на двери направленной в поле и прислушался. Стрекотали сверчки, свежий воздух приятно освежал. Все бы хорошо, но вылезать с протезом вместо ноги и только одной рукой очень неудобно, но все же я смог аккуратно выползти из окна.
Не вставая, я пополз в сторону, откуда приехали незваные гости. Метрах в пяти лежал широкий ствол старого придорожного дуба. Только добравшись до него, и, укрывшись за ним, я смог перевести дух. Стоило расслабиться, как послышался шум моторов. Автомобили шли колонной, насчитал три или четыре штуки. Я лежал ниже уровня дороги в сучьях и опавшей листве, они недолжны были меня заметить.
Рокот моторов приблизился, мимо проехал головной бронетранспортер за ним грузовик, какая-то легковушка и автобус странного вида с листами железа на бортах. Только они проехали мое укрытие, как раздался взрыв, и через секунду второй. Меня оглушило от их близости, перед глазами поплыли круги, голова гудела как колокол, из правого уха потекла липкая струйка. Я едва слышал стрекот автоматов, лежал уткнувшись лицом в землю, с раскалывавшейся от боли головой и старался не закричать, тошнило.
Круги перед глазами и тошнота отступили спустя некоторое время, но голова все также раскалывалась. Я перевернулся на спину и нащупал пистолет, шёл бой, линии трассеров разрезали темноту, свечками в небо взмывали рикошеты . Где-то вдалеке гулко работало орудие бронетранспортера.
Зацепившись за торчащий сук, я приподнял себя над стволом. Автобус взрывом разорвало. Передняя часть оторвалась и придавила багажник легковушки. От задней части не осталось ровным счетом ничего, кроме рамы и нескольких труб каркаса с ошметками облицовки. Машина, где я отдыхал несколькими минутами ранее уже полыхала, хорошо подсвечивая безуспешные попытки легковушки вырваться из смертельных объятий остатков автобуса. Моторный отсек автобуса сильно чадил, но из одного окна редкие росчерки трассеров еще разрезали дым.
Я видел, как первые языки пламени начали вырываться из-под капота. Не задумываясь над логичностью своего поступка, извиваясь, я пополз к дороге, что б предупредить пассажиров легковушки. Я никогда не ползал так быстро, даже на курсах молодого бойца, где нас гоняли, что б успеть научить хоть чему-то.
Дополз до останков задней части автобуса, я прижался к разорванному колесу, что б немного перевести дух. Аккуратно выглянул в сторону предполагаемой засады. Всполохи пожара уже немного вычерчивали фигуры нападавших. Неожиданный порыв ветра накрыл мое убежище облаком дыма, в горле моментально запершило, кожей я ощущал всю сажу и гарь, которая витала в воздухе.
Я упал на землю, ища хотя бы глоток свежего воздуха. Чувствуя как изнутри волнами накатывает кашель, я закрыл рот ладонью и пополз к ближайшему склону обочины, отталкиваясь одними ногами. Скатившись вниз и почувствовав под собой траву, я оторвал руку от рта. Вздохнув глубоко несколько раз, и успокоив дыхание, я выглянул из своего укрытия.
Двери легковушки уже были открыты. Возле капота стоял человек в серой мантии как у того руководителя людей-машин строителей. Он отстреливался из странного пистолета, а вокруг него периодически мерцала синими всполохами прозрачная полусфера, ответные выстрелы атакующих не наносили ему какого-либо вреда.
Я заметил, что больше не вижу и не слышу орудия бронетранспортера. Тут из мглы дыма за спиной руководителя киборгов-строителей возникла фигура с голым торсом. В его руке был нож, который светился кроваво-красным светом даже на фоне пламени горящего автомобиля. В этот миг, атакующие усилили напор. Их попадания в сферу вызывали на ней небольшие круги как на воде и сейчас они полностью слились воедино.
Фигура с ножом подошла к сфере, подбросив клинок он перехватил его обратным хватом и воткнул в сферу. В месте удара появилась кровавая червоточина. Он налег на нож двумя руками и к моему удивлению медленно стал разрезать энергетическую сферу незнакомца в сером, увеличивая червоточину.
Ждать было нечего, надо выбирать сторону. Я привстал на колено и прицелился, перед глазами всё сразу поплыло, рука моталась как травинка на ветру. Пришлось лечь на спину, так было легче, и взгляд опять сфокусировался. Я вытянул руку с пистолетом в направлении фигуры с ножом, в таком положении рука меньше шаталась.
Соединив мушку и целик на уровне груди человека с ножом я выстрелил, отдача подбросила руку вверх, удержать сил уже не хватало. Присмотревшись, я выстрелил в том же направлении ещё раз и ещё, пока затвор сухо не клацнул в открытом положении, сигнализируя, что магазин пуст. Я отбросил более не нужное оружие и потянулся за ножом. Рука наткнулась на пустые ножны. Мысленно выругался. Где-то вдалеке с тихим хлопком вспыхнул очередной автомобиль, добавив немного света.
На полотне дороги в метрах пяти от меня, я увидел пулемет, обычный наш общевойсковой пулемет. Прикусив губу пополз к пулемету. Это небольшое расстояние далось тяжело и уже возле пулемета сердце бешено колотило и дыхание сбилось.
С какой-то внутренней радостью я провел по пулемету рукой. Он был маячком из моей прошлой жизни, моей полноценной жизни. Короб был полон, ствол визуально цел. Оторвавшись от пулемета я посмотрел на человека в сером плаще.
Он уже не стоял в полный рост, а старался прикрыться остовами техники. Его ответные выстрелы стали реже, а полусфера уже вспыхивала попаданиями по всей площади. В один момент он резко выпрямился и разразился серией ответных выстрелов во все стороны, одновременно меняя укрытие. Для меня все это выглядело как спецэффекты в художественном фильме. Через долю секунды в том месте, где он только что находился произошел взрыв. Над моей головой разрывая копоть дыма пролетели осколки. Я на уровне рефлексов вжался в дорожное покрытие.
Человек в мантии упал на одно колено. В свете горящих машин появились фигуры, которые направились к нему. Не теряя времени, я разложил сошки, и задержав дыхание перевернул пулемет. Затвор хищно щелкнул. Я прижал приклад к плечу и раскинул ноги, почти как на полигоне, протез уперся во что-то и давал отличный упор, компенсируя нехватку правой руки. Фигуры приближались, периодически стреляя проверяли наличие энергетической сферы, человек в серой мантии не двигался. Мне показалось, что он молится, вся его поза говорила об этом.
Поняв, что ответных выстрелов нет, около десятка человек расхрабрились и подошли к нему со всех сторон, окружая, но держа все же небольшое расстояние. Один отошел от общей группы и подобрал нож, которым уже однажды разрезали энергетический кокон. Едва он повернулся ко мне спиной я нажал на спуск. Отдача пулемета приятно толкнула в плечо, короткая очередь достала двоих. И пока они не успели очнуться дал еще одну очередь, зацепив как минимум еще одного, но остальные рассыпались в разные стороны и затихли.
Ощущения боя из прошлой жизни, дали какой-то прилив сил, пропал тот депрессивный нытик, я почувствовал свой внутренний стержень. У меня была цель, был знакомый пулемет и уверенность в правильности действий. Я отполз назад на обочину, и залег за колесом, оторванным от автобуса. Целей не было видно. Меня могли обходить с обеих сторон, а я к сожалению был не настолько мобилен, что б производить серьезные маневры. Рассчитывать на человека в серой мантии тоже не приходилось, я ничего не знал о его состоянию.
Автомобили по большей части уже догорели и сильно чадили. Глаза слезились от дыма, не отрывая рук от пулемета, я ткнулся лицом в рукав гимнастерки. И тут же раздалась длинная автоматная очередь. Тело четко среагировало на рефлексах, глаза еще не успели сфокусироваться на точке, но ствол пулемета уже смотрел в направлении стрельбы.
Кто-то стрелял из чадящей половины автобуса, моментально стрелка накрыли ответным огнем. Я видел трассы, но так и не смог вычислить нападавших. Еще через пол минуты, после того как стихли выстрелы бесшумно из тьмы возле автобуса возникла фигура. Человек прижался к стенке автобуса, прокрался вдоль борта и двумя бросками оказался в оторванной части.
Он поводил стволом автомата, прошел внутрь. Почти сразу фигура вышла, таща за лямку автомат, он буквально успел отойти на пару шагов, как языки пламени, лениво лизавшие капот, вспыхнули, раздулись и поглотили уже весь моторный отсек и останки автобуса. Из темноты к нему подошли еще пять фигур. В свете пламени горящего автобуса, я вновь увидел ту фигуру в маскхалате, который вначале скомандовал заминировать машины у дороги. В его руке я разглядел клинок огромного ножа.
Прижав пулемет покрепче к плечу, я прицелился в крайнего левого, в надежде достать всех одной очередью. Человек в маскхалате резко повернул голову в мою сторону, казалось он увидел меня, холодок прошелся по груди, Секундное замешательство. Я нажал на спуск. Пулемет выплюнул длинную очередь, прорезая трассерами темноту слева направо. Фигура в маскхалате должна была получить хотя бы пару ровно в корпус, но незаметным глазу движением в долю секунды он сместился правее и уже стоял, направив на меня острие ножа. На земле остался лежать только один, еще одного я зацепил, но он довольно резво отскочил на другую сторону обочины. Самое противное, я не заметил куда они делись, по мне никто не стрелял, никаких движений не было видно.
Лучшей идеей было скатиться вниз по склону, там росли чахлые кустики и это было лучше, чем лежать на голом склоне. Стоило пошевелиться, как периферическим зрением заметил слева движение. Попытался перекинуть пулемет в том направлении, но стоило мне его приподнять как получил сильный удар по нему.
Рука с пулеметом мотнулась разворачивая меня и тут же второй удар ногой пришелся в лицо. Кто-то ударил прикладом по руке, она безвольно разжалась и пулемет покатился вниз по склону.
Я прижал здоровую ногу и прыгнул как хромая лягушка, выбросив руку вперед, в надежде утащить вниз в падении хотя бы одного. И это удалось. Ухватившись за куртку в районе груди, я рванул его на себя из последних сил, и мы кубарем покатили вниз. Глубина обочины хоть и была всего метров двадцать, но вся была из булыжника и пока мы летели вниз по склону сильно разогнались. Уже в самом низу когда мы врезались в кусты, до меня дошло, что мой противник уже не сопротивляется.
Град, сыпящихся сверху, камней оповестил о скором прибытии его соратников. Негнущейся от боли рукой я начал искать хоть какое-то оружие. В кобуре на поясе был пистолет, а рядом лежал тот самый красный нож. По его лезвию бегали мелкие красные злые огоньки пламени, присмотревшись удалось распознать маскхалат.
Я передернул затвор пистолета и поднял руку, что б прицелиться в бегущих. Но они уже были в паре метров от меня и застыли как истуканы, глядя на поверженного командира. Я аккуратно привстал, не сводя оружия с ближайшего, и отшагнул в сторону, так что бы они оказались на одной линии. Еще два аккуратных шага и хруст тонкой ветки раздается как взрыв в наступившей тишине.
Они вскинули автоматы, я скорее от неожиданности, выстрелил в ближайшего, он покачнулся и стал падать назад. Стоявший рядом с ним замешкался, не понимая ловить соратника или отпрыгнуть в сторону. Этого времени хватило выстрелить в следующего. В него я уже не целился, а выпустил весь магазин куда-то в их сторону. Затвор щелкнул и остался в открытом положении. А на меня в упор смотрел ствол автомата.
Мой противник осмотрел меня, хищно оскалился и подобрал нож своего командира. Только он сделал шаг в моем направлении, из-за моей спины раздались два сухих щелчка. Тело еще стояло пару секунд, а потом упало на землю как куль с мукой.
Я удивленно обернулся, на дороге, подсвечиваемый догорающим автомобилем, стоял тот незнакомец в сером плаще. Только сейчас стала заметна его худощавая фигура. Судя по всему его ранили, потому что не сказав ни слова он покачнулся и вытянув руку сперва упал на колено, а через секунду завалился на бок. Я подобрал автомат и опираясь на него как на трость двинулся как своему спасителю.
Хоть расстояние было не велико, но подъем на насыпь меня вымотал. Я упал рядом с незнакомцем, не в силах больше держаться на ногах. Под плащом у незнакомца был комбинезон из странной ткани с частичными вставками бронепластин, а лицо скрывал шлем. Лежа на спине, я потянулся рукой к шее моего спасителя в попытке проверить пульс, но стоило приблизить руку, он схватил её резким движением.
Судя по всему это было последнее, на что хватило сил. Тонкие пальцы на запястье ослабили хватку и его рука упала. Понятно, он еще жив, я привстал оперевшись на локоть, осмотрелся. Бронетранспортер был уничтожен. Передних колес не было, задние пробиты, а из приоткрытой двери десантного отсека тянулась струйка дыма. Целых автомобилей поблизости я тоже не помнил.
«Ну что ж придется тащить его на своем горбу до города, там городская рать, сдам им.»- так думал я в тот момент. Я уложил незнакомца звездочкой, лег на него спиной. Он оказался значительно меньше меня. Закинул его руку себе на шею и перевернулся на живот, так что б он остался лежать у меня на спине. Нас примерно так учили на курсах молодого бойца.
Единственное я не учел, тогда у меня был полный комплект рук и ног. Усмехнувшись, я кое-как дотянулся до автомата с которым пришел. Едва не уронив пару раз своего спасителя, я все таки умудрился встать.
Дорога, по которой ехала колонна, делала крюк примерно десять верст до города. Я же знал дорогу напрямую через поля. Была уверенность, что колонну будут искать, но сперва её судьбу приедут узнать те, кто устроил засаду. Встречаться с ними еще раз не было никакого желания. Аккуратно спустившись с насыпи я двинулся, по едва заметному на фоне светлеющего неба ориентиру. Через четыре версты должна быть лесополоса с родником. Там у меня был шалаш и я надеялся отдохнуть.
Мой спаситель оказался легким и худощавым, поэтому первое время идти было легко, уже сказалась привычка бродить на большие расстояния. Но все же это выматывало. Периодически моя ноша приходила в себя и старалась обхватить меня за шею, это давало возможность на короткий промежуток отдохнуть руке. Однако, последние метры до моего укрытия дались тяжело. Ноша уже прижимала к земле, обрубок в протезе горел огнем. Самочувствие было отвратительным, иногда накатывала слабость и приходилось стоять оперевшись о дерево, в надежде не потерять сознание. Но все таки мы дошли.
Я откинул полог шалаша, но не стал залезать внутрь. Между двумя кленами у меня был натянут гамак, и я аккуратно сбросил своего спасителя в гамак и сам рухнул рядом на землю от усталости. Хотелось пить, во рту все пересохло и язык стал шершавым как наждачка. На четвереньках я дополз до родника, лег на край берега и жадно пил, окунув голову прямо в поток. Моментально стало легче, но накатила слабость. Я отполз на пару метров к шалашу, залез на остатки хвороста для костра и силы покинули меня.
Не знаю сколько я спал, но проснулся от назойливого чириканья какой-то пташки рядом. Утреннее солнце едва пробивалось через листву деревьев. Все тело болело и ломило, но я ощущал себя отдохнувшим. Заставив себя встать усилием воли, я пошел к гамаку. В гамаке никого не было. Я стал оглядываться, осматривать землю в поисках следов. На плечо легла рука, от неожиданности я вздрогнул.
- Яр Сормов, по закону военного времени – начали диктовать за спиной – за покидание места боя и оставление старшего по званию в опасности…
Наступила тишина, голос показался мне отдаленно знакомым.
- Где ты пропадал сволочь?! Я думала ты погиб там в бою на высоте! Я даже тело не смогла твоего найти!
Резкий рывок развернул меня, и мой спаситель, которого я нес ночью бросился мне на шею, уткнулся в грудь и рыдал. Это было понятно по вздрагиваниям плеч, но лица я не видел, как и не слышал голоса, судя по всему у шлема были какие-то особые функции. Так мы стояли какое-то время. Я убрал капюшон с ее шлема, шлем был соединен с формой под плащом и вшитым в комбинезон рюкзаком. Дугой изгибались бронированные кабели и трубки. Она подняла голову. Забрало плавно осветлилось и стало полностью прозрачным. Это была Светлана. Я провел тыльной стороной ладони по шлему. Она закрыла глаза и только сильнее прижалась ко мне. Я неуклюже обнимал ее одной рукой.
Внезапно она отстранилась от меня, сделала пару шагов накинула капюшон и забрало снова потемнело. В одной руке у нее появился пистолет, а в другой блеснул клинок ножа. Воздух вокруг нее заискрился, пахнуло озоном, листва на земле вокруг нее обуглилась.
Я в недоумении стал оглядываться. Взгляд упал на автомат возле гамака, стоило сделать неуверенный шаг и потянуться к нему, как сзади послышался шум, после чего сильный удар в район колена сломал мой, итак не лучший, протез. Я полетел лицом в землю, вытянув машинально к автомату руку.
Не успел я приземлиться на прелую листву, странный зеленый ботинок, больше похожий на сабатоны древних рыцарей, пнул его. Автомат улетел куда-то в кусты. Оттолкнувшись здоровой ногой я постарался подпрыгнуть, что б дотянуться и хоть как-то задержать одного нападавшего. Пальцы скользнули по гладкому нагруднику. Повторно падая на землю я в удивлении посмотрел вверх, рассмотрел только темно зеленый шлем, маску и получил удар по затылку. Мое тело решило, что всего произошедшего уже хватит с избытком, сознание погасло раньше удара.