У нас 7 человек в палате: я и Оксанка — новенькие, Марина поступила на день раньше нас, Люда - на «химию», Зоя, Наташа и Таня — после операции. Я, Оксанка и Наташа самые молодые, остальные — на пенсии. Оксанка быстро сходится с людьми, уже с кем-то там подружилась и без конца бегает на улицу курить. В палате её никогда нет. Остальные что-то рассказывают о себе, делятся рецептами. Я иногда принимаю участие в общем разговоре, но больше молчу. Я хочу, чтобы скорее всё это закончилось.
Сегодня понедельник, соберутся врачи, глядишь, что-то и сдвинется с места. В пятницу Людмила Фёдоровна назначила мне гастроскопию. Перед началом операций она всегда заходит к нам. Меня поражает её память! Помнит всех по фамилиям, помнит все назначения!
Оксанке тоже назначили гастроскопию. Уже завтрак прошёл, сидим с ней голодаем. Время к обеду — нас никуда не зовут. Что происходит? Оксанку вызвали, она пошла в другой корпус на процедуру. Я начинаю нервничать. Привозят обед, я беру себе и Оксанке. Пошла к медсестре спросить не забыли ли про меня? Она сверилась со своим талмудом, сказала, что мне никаких назначений нет. Я не сильно расстроилась, но вернулась в палату в некотором замешательстве. Я что-то перепутала? Девчонки сказали, что могли и отменить. Ну и ладно, ничего не теряю.
Людмила Фёдоровна по прежнему молчит по поводу даты операции. Говорит, людей поступило много, в день проводится только 3 операции. Хуже нет ждать и догонять!
Слава Богу, свершилось чудо! В среду меня прооперируют! Кто бы сказал, что я так буду радоваться операции, никогда не поверила бы! Вечером, когда врачи разошлись, пошла в аптеку за территорию. Хорошо девчонки подсказали, что надо ещё купить послеоперационные бинты "бинтли", несколько одноразовых пелёнок, и воды полтора литра на второй день. Вставать не сможешь, а пить надо. Никто ни о чём не предупреждает! Хорошо у кого родственники есть, можно позвонить и они привезут. А таким, как я, что делать?
Всё, меня готовят к операции. С утра позавтракала, в 12 выпила «магнезию». Немного воды ещё можно. С утра уже ничего нельзя. Да и ничего не хочется. Страшно! Надеваю шапочку, ложусь на каталку, медсестра заматывает ноги до колен эластичными бинтами, не натягивая. (Их тоже надо самим покупать — 2 бинта по 5 метров.) Это, чтобы тромбов не было. Я готова!
Меня везут на каталке по коридору, соединяющий старый корпус и новый. На потолке проплывают плафоны, как в кино. Въезжаем в лифт, давления никакого нет, не понятно куда едем — вверх или вниз. Выезжаем из лифта, меня оставляют возле стенки и мои медсёстры уходят. Подходит операционная сестра Наргиз, начинает искать вены, чтобы установить катетер. Устанавливает, меня подвозят к операционному столу, перебираюсь на него. Надо мной эта люстра операционная. Я думаю, успею ли закрыть глаза, когда её включат. Ко мне подходит анестезиолог, медсестра делает укол в вену. Всё,я «улетела».
Кто-то говорит мне, чтобы я взялась за ручку и перелезала на кровать. Нахожу глазами ручку, висящую почти над головой, хватаюсь за неё, пытаюсь перенести тело. Боль внизу живота. Значит, операцию сделали. Слава Богу! Спать!
Спать не получается. В постоперационной палате нас четверо. Все подключены к экранам, который показывает давление. Как в кино, на экран выводится ритм сердца. Он очень громко измеряет давление, а нас четверо и это практически бесконечно. Я всё равно отключаюсь, но потом просыпаюсь от какой-то возни вокруг меня. Да что ж так жарко-то? Открываю глаза — Людмила Фёдоровна что-то говорит анестезиологу, он ей отвечает и выходит из палаты. Приходит кардиолог, делает мне ЭКГ. Приходят реаниматологи, тоже смотрят, меряют давление. Я поднимаю глаза на монитор — давление 150 и пульс почти 130. Все ко мне пристают, какие я таблетки принимаю от давления. Я говорю, что ничего не принимаю, потому что всю дорогу у меня давление 110/90 было. Я так поняла, что они не могли сбить мне давление. Реаниматологи забирать меня не стали, медсестра укол мне сделала, я попросила у неё воды, все ушли и я, наконец, уснула.
На следующий день всё нормализовалось. Меня отключают от этого аппарата и оставляют ещё на день здесь. Ставят 3 или 4 капельницы за день, есть не хочется. Очень жарко, разрешают пить воду по глоточку. Я наловчилась доставать бутылку с водой и теперь мне не надо ждать медсестру. Не столько жажда, сколько жара. Невозможно душно! Нужно переворачиваться с боку на бок. Ничего не получается — болит и тянет всё.
Пятница. Меня переводят обратно в палату. Надо лечь на бок и опираясь на руки сесть. Как страшно-то! В вертикальном положении ощущаю жуткую слабость! Хорошо кресло прикатили, сама бы я не дошла.
С грехом пополам забираюсь на свою кровать. Медсестра ставит капельницу, я просто выключаюсь. Сегодня надо много пить можно есть уже. На завтрак - манная каша, её можно через соску тянуть. Девчонки помогают мне, сама я боюсь ещё. Кстати, у нас в палате изменения. Выписались Люда, Таня, Зоя и Наташа. Остались я, Оксанка (её на день раньше прооперировали) и Марина (у неё в понедельник операция была).
Сегодня надо вставать в туалет. До туалета метров 20, это для меня сейчас приличное расстояние. Но собралась с мыслями, потихонечку-потихонечку и этот барьер был взят! Бандаж очень выручает. Он теперь со мной на 3 месяца.
В обед дали бульон. Они раньше бульон видели? Похоже, курицу просто помыли в воде — вот и бульон! Пока подойдёт и этот — надо желудок «заводить». Вечером снова манная каша. Воды пью сколько хочу. Ходить уже не так страшно. Впереди выходные, врачей не будет, только перевязки и уколы.