"Математичка Катя" часть пятнадцатая
Обычно Николай Петрович уборку двора начинал рано утром. Работы много: и у мусорных баков порядок навести, и лед почистить, и снег подмести если намело. Три дня назад ЖЭК его направил еще на один участок. Вроде как там работать некому. Петрович сначала заартачился, но потом согласился. Все-таки дополнительная копейка никогда не лишняя. Только теперь приходилось сначала работать на чужом участке, а после уж топать на свой…
Неизвестно сколько бы лежала Катя на газоне уткнувшись в загаженный собаками серый снег, если бы не Николай Петрович по счастливой случайности не задержался во дворе.
– Спина, - стонала Катя словно раненый партизан. – Не могу пошевелиться…
– И не надо, - подходя поближе посоветовал Николай Петрович. – Мало ли что. Давайте помогу добраться, Вы же из третьего подъезда?
Катя кивнула краем глаза пытаясь рассмотреть своего спасителя.
Почти пожилой мужчина с огромной пышной бородой и в ярко-оранжевой жилетке уже тянул к ней свои жилистые руки.
– Аккуратнее, - только и успела выдохнуть женщина пока Николай Петрович извлекал ее из сугроба и усаживал на лавку.
– Да вы пушинка, - усмехнулся тот, поглаживая бороду.
Сидя на лавочке Катя попыталась надеть снятый ранее сапог на свое место, но не тут-то было. Нога никак не желала помещаться в обувь, а почувствовавшие свободу из заточения пальцы раздулись в размерах словно вареные сосиски. И все бы ничего, но шея и поясница тоже отказывалась слушаться. Больше всего сейчас Катя напоминала сама себе знак интеграла, ведь ни поднять голову, ни подняться со скамейки она не могла. Резкая боль не позволяла не то что пошевелиться, даже дышать было трудно.
– Могу помочь до квартиры добраться. А то сами Вы как? У меня первое то образование медицинское, знаю, что сейчас нельзя спину напрягать. Укольчик бы вам, да намазать согревающим чем. Типа вот…
Николай Петрович достал из кармана маленький бутылек с какой-то ярко-зеленой субстанцией.
– Это из Тайланда товарищ привез в гостинец, экстракт кобры. Помогает на раз от суставов.
Катя с мольбой взглянула на спасителя.
–Помогите на третий этаж. Я в долгу не останусь…
Мужчина крякнул и легонько подхватил Катю на руки.
По дороге до третьего этажа Николай Петрович успел поведать как обстоят дела в родном ЖЭУ, как он вместо работы в теплом кабинете оказался в прямом смысле на улице, а также вывалил свои размышления о том, почему бабы стали меньше рожать. У Кати от такого балаболистого собеседника моментально поднялось настроение, и она даже на минуту забыла по чьей вине оказалась на газоне в неудобном положении. Уж явно не из-за сапога, по любому Галка виновата. Нашептала, наверное, что-то вслед.
– Все-все, ставьте меня тут…
– Ну как же можно, - оглядывая преподавательские хоромы фыркнул дворник. – Надобно в лежачее положение. Командуйте, где тута у вас диван или кровать какая…
… Виктор Михайлович сегодня решил вернуться домой пораньше. Как-то неудобно перед законной женой вышло с этой второй семьей.
– Подумаешь, -успокаивал сам себя неверный супруг. –Ничего такого тут нет, чистое здоровье. Если уж я решил до девяносто пяти лет прожить как мой дед, не к ночи помянутый, то здоровьем нужно заниматься. Я ж, в конце концов, мужчина, мне положено. И потом, я ж не где-то с кем-то. Всего лишь Галка….
Мужчина подошел к подъезду и увидел валяющийся на грязном снегу женский сапог.
«Образцовый двор, называется. Кому платим, за что – никто не знает. Безобразие… а вообще, хорошо бы Галку к нам переселить»
Виктор Михайлович даже замер на ходу от такой отличной мысли. И он раньше до такого не додумался! Галину с Валеркой перевезти сюда, благо место позволяет. А Нинку –дочь уже взрослая – отправить жить отдельно в Галкину квартиру. Накопленные же деньги, на дочерин пай, можно отлично потратить на автомобиль для Гали. Все-таки она с сыном то в бассейн, то на развивашки…Ей нужнее. И потом, где-то Катя на подхвате. Должна же она понять, что ребенок-инвалид, а он –настоящий мужчина – своего ребенка бросить не может.
Мужчина даже заулыбался таким своим рациональным размышлениям, открывая двери квартиры. Ему не терпелось обсудить свою идею с Катей.
– Катюш, ты дома? – крикнул он вглубь квартиры и осекся. У порога стояли грязные валенки с галошами, а из семейной спальни раздавался незнакомый мужской смех.