Продолжаю знакомить читателей с моими работами, вышедшими в эмиграции. В этот раз представляю их вниманию книгу "Московский театр Арлекин: создание, история, спектакли" (М-Графикс: Бостон, 2020).
В 2022-м году исполнится пятьдесят лет cо времени создания московского музыкально-драматического театра-студии «Арлекин». «Арлекин» был одним из пионеров театрально-студийного движения в Советском Союзе в те годы, когда запрет на свободу художественного творчества довлел над всеми без исключения сферами культуры и искусства, включая и театральные подмостки. Государственная цензура не ведала пощады ни в литературе, ни в живописи, ни в музыке, но особенно тяжело тяготела она над киностудиями и театральными труппами. Театр и кино – искусства коллективные и добиться хоть проблеска независимости здесь было значительно труднее, чем писателям, которые могли тиражировать свои произведения в самиздате, или бардам, любительские записи которых расходились на магнитофонных лентах.
Первый в Советском Союзе независимый студийный театр был основан в 1963-м году российским театральным режиссером и создателем «полифонической драмы» Геннадием Ивановичем Юденичем (1936–2020). Носивший название «Скоморох», театр-студия Юденича приобрел впоследствии государственный статус, а в 1984-м году на его базе был создан действующий и поныне Театр полифонической драмы.
В семидесятых годах в Москве открылись уже не одна, а несколько молодежных андеграундных театров. В 1971-м Сергей Кургинян (род. 1949) создает студенческую драматическую студию, которая позднее станет московским театром-студией «На досках». В 1986-м году театр получит статус государственного и примет участие в эксперименте «Театр-студия на коллективном подряде».
В 1973-м году студент режиссерского факультета ГИТИСа Гедрюс Мацкявичюс (1945–2008) возглавит самодеятельную студию пантомимы при Доме культуры Института атомной энергии им. И. В. Курчатова, на основе которой позже будет основан Московский театр пластической драмы, просуществовавший шестнадцать лет. А в 1974-м выпускница режиссерского факультета Московского института культуры Людмила Рошкован откроет московскую драматическую театр-студию «Человек», художественным руководителем которой останется на долгие годы.
В это же время, а точнее в 1972-м году, еще один выпускник режиссерского факультета МГИКа Сергей Мелконян (1947–2018) совместно с сокурсником Аркадием Куприяновым создает молодежный театр-студию «Импульс», организованную из артистов Щелковского народного ТЮЗа и студентов творческих вузов столицы. За последующие несколько лет студия меняет несколько названий, выпускает ряд ярких спектаклей и в 1979-м году получает профессиональный статус музыкально-драматического ансамбля «Арлекин», работающего в системе Росконцерта.
Начиная с первых спектаклей – таких, как «Иван и Джулия» по повести Василя Быкова «Альпийская баллада» или «Шут на троне» по пьесе Рудольфа Лотара «Король–Арлекин» – театр-студия прочно связывает свою эстетическую программу с традицией русского театрального авангарда начала двадцатого века, прославленного именами Всеволода Мейерхольда и Евгения Вахтангова. Как подчеркивал основатель и постоянный руководитель театра-студии «Арлекин» Сергей Андреевич Мелконян, для того, чтобы сыграть роль в наших постановках, нужно «не войти в образ по системе Станиславского, а надеть маску. Театр переживания и театр представления – это две разные школы. Необходимого нам уровня профессиональной подготовки актеров мы добиваемся на принципах и на базе элементов импровизационного театра представления – комедии дель арте».
К середине восьмидесятых годов в репертуарной афише «Арлекина» насчитывалось несколько фирменных музыкально-драматических спектаклей, которые пользовались неизменным успехом у зрителей. Наряду с «Шутом на троне», это были рок-баллада по драматической поэме Павла Антокольского «Франсуа Вийон», комедия-фарс «Взятки или благодарность» по пьесе Александра Островского «Доходное место» и спектакль-притча, состоящий из двух одноактных пьес Уильяма Сарояна «Эй, кто-нибудь!» и «Голодные». Однако, собственного помещения театр не имел и вел полуподпольное существование из-за непрекращающегося давления и преследований со стороны властей. Наконец, на заре перестройки, в 1986-м году, Сергею Андреевичу Мелконяну удалось официально открыть театр-студию «Арлекин» в подмосковном Волоколамске, а в начале следующего года на работу в этот театр попал и автор этих строк.
Произошло это совершенно случайно. К тому времени я закончил журфак МГИМО и успел поработать корреспондентом международного отдела в популярном молодежном еженедельнике «Собеседник», а потом редактором театральных программ в Гостелерадиофонде. Проблема заключалась в том, что ни журналистская ни редакторская стезя меня не привлекали. Мне вообще не нравились ни мое образование, ни выбранная мной профессия, ни порядки в стране, где я родился и жил. Все вокруг выглядело унылым, тусклым, фальшивым, а зачастую и откровенно мерзким и отвратительным. И, главное – никаких перспектив! Несмотря на начавшуюся перестройку и гласность, Советский Союз держался прочно, и казалось, что простоит еще лет пятьсот.
И вот, однажды вечером, возвращаясь домой с работы, я заметил на столбе рекламное объявление о наборе в студию театра «Арлекин». В театрах я бывал редко, об «Арлекине» ничего не слышал, актером становиться не собирался и на прослушивания не ходил ни до ни после этого случая. Но в тот момент почему-то решил попробовать свои силы на актерском поприще и в назначенный день явился с гитарой, вышел на сцену и спел пару песен Высоцкого и Окуджавы.
Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что это был жест отчаянья, крик измученной души. И надо отдать должное Мелконяну – он его услышал. Сергей Андреевич расспросил меня об учебе и работе и предложил посмотреть спектакли «Арлекина», чтобы оценить насколько близкой окажется мне его театральная эстетика. А я в ответ вызвался написать статью об одной из постановок театра.
Через несколько месяцев после нашего первого знакомства я уволился из Государственного дома радиовещания и звукозаписи и поступил на работу в театр «Арлекин» на должность заведующего литературной частью. Бедные мои родители! Мой внезапный переход с благополучной государственной службы на полулегальные и диссидентские театральные рельсы они восприняли как гром, прогремевший на их седые головы среди ясного неба. Благовоспитанные советские служащие, они прочили своему сыну блестящую журналистскую карьеру, которую их молодой балбес бездумно променял на жалкое, нищенское существование в самом низу социальной лестницы.
Дорогой и любимый мой папа от расстройства перестал со мной разговаривать и хлестал ведрами валокордин. Мама общение поддерживала, но цедила сквозь зубы, всем видом своим давая понять, что я стремительно и неотвратимо качусь на дно общественной жизни. А мной тем временем владели совершенно иные, радостные и даже почти что экстатические эмоции. Как только я начал работу в «Арлекине», то почувствовал невероятное облегчение, словно невыносимая ноша вдруг спала с моих плеч. Жить стало легко и весело, как Сизифу, которому не надо более поднимать свой груз на вершину горы, откуда тот неизменно скатывался назад, к ее подножию. Соображения заработка, карьеры и статуса, никогда особо меня не волновавшие, не просто отступили на второй план, а вовсе исчезли с моего горизонта. Я с удивлением обнаружил себя в окружении людей, которые оказались более созвучными мне духовно, нежели большинство моих прежних коллег, приятелей и знакомых. И совсем уж наповал сражен был я самим Мелконяном, который руководил этой, созданной им, театральной коммуной.
Сергей Андреевич вел себя так, как будто и не жил в Советском Союзе. На партийные установления он плевал, на гебуху – в народе прозванную «Галиной Борисовной» – клал с прибором. Взяток не давал, на компромиссы не шел. Основав в атеистическом СССР в семидесятые годы свой, по существу антисоветский, антикоммунистический театр-студию, он ставил и выносил на суд зрителей спектакли, в которых главные герои откровенно издевались над властью и возносились в небо, распятые на кресте.
В «Шуте на троне» – одном из коронных представлений «Арлекина», давшем название самому театру, – актеры исполняли зонг на стихи Марка Ефимова, в котором были такие характерные строки:
Своей свободой дорожи, рабом успеешь стать,
Чтоб среди подлости и лжи ты правду мог сказать.
Пускай попробует судьба в тиски тебя зажать –
Своей свободой дорожи, рабом успеешь стать!
В этом куплете, как в капле воды, отражены были кредо и девиз театра, и ради людей, целиком отдававших себя свободному, неформальному, авангардистскому искусству, стоило потрудиться не за страх, а за совесть, что называется, не щадя живота своего.
В последующие четыре года, пока я работал у Мелконяна, коллектив театра разросся до восьмидесяти человек и обзавелся собственными художественно-постановочным, литературным, музыкальным и монтировочными цехами, а также административной, финансовой и транспортной службами. Сергей Андреевич восстановил ранние постановки по пьесам Р. Лотара, П. Антокольского и У. Сарояна и выпустил новую сценическую редакцию спектакля по пьесе А. Островского «Доходное место». Выступления театрального коллектива шли регулярно в Москве и московской области. С успехом гастролировал «Арлекин» и в других городах России, а также в столицах Латвии и Казахстана. В 1989-м году театр открыл новый сезон премьерой спектакля по пьесе У. Шекспира «Гамлет», а через год на сцене университета в Сан- Франциско была сыграна еще одна новинка – «Театр 1» по одноактной пьесе С. Беккета. На мой взгляд, обе эти постановки явили собой вершину творческих достижений Мелконяна и его тогдашней актерской труппы.
Как вспоминает один их студийцев, а позже актеров театра, Александр Нижинский, «в то время «Арлекин», конечно же, был явлением союзного масштаба и сильно отличался от других театральных коллективов своей эстетикой. Второго такого театра в СССР не существовало. Я, правда, по всему Союзу не колесил, но могу сказать по ощущению – ничего подобного я не видел». А вот похожее свидетельство его однокурсника Олега Бакланова, который после ухода из «Арлекина» работал в канадском Цирке Дю Солей: «Это был уникальный театр – необычный, развлекающий, жанрово многогранный. Спектакли Мелконяна привлекали зрителей, не давали им скучать. Стопроцентный качественный продукт, который можно продать, где угодно и когда угодно».
В девяностые годы Сергей Андреевич был одержим идеей переезда в Америку и создания русского театра в Лос-Анджелесе. Проект «русского Голливуда» не удался – театр распадался, Мелконян возрождал его в Москве как птицу феникс и делал очередную попытку, которая снова проваливалась. Не отказался Сергей Андреевич от своих утопических планов и в нулевые, когда «Арлекин» фактически превратился из театра в учебное заведение, а точнее в Высшую театральную школу или Академию драмы Сергея Мелконяна (Serguei Melkonian Drama Academy), которую он зарегистрировал в американском штате Калифорния. Студийцам выдавали дипломы об окончании учебы в Голливуде, но к появлению новых постановок – в Америке ли, в России – это не приводило. За двадцать пять лет своей постсоветской педагогической деятельности Мелконян создал всего два коротких спектакля по пьесам С. Беккета – «Театр 2» и «Звук шагов».
И все же, даже прежние его работы, восстановлением которых занимались вновь набираемые студийцы, собирали полные залы в те редкие дни, когда их показывали на зрителя. Как рассказывает популярная артистка театра и кино Наталья Тищенко, учившаяся в студии Мелконяна в 1999-2000-х годах, «лично меня «Арлекин» удивил своей неординарностью. Это было совершенно не похоже на то, что я видела до этого. Я сравнила бы «Арлекин» с театром на Таганке. Почему? Потому что даже классические вещи, которые всем известны со школы, звучали там совсем по-другому. И речь шла не о том, что давайте-ка мы сделаем Шекспира, только все будут голые. Или – давайте-ка эти будут геями, а те – лесбиянками. Нет, пьесы в «Арлекине» не переиначивали, не извращали – просто брали своей игрой, своим видом, взглядом. Это были очень яркие спектакли, в которых хотелось участвовать». Добавлю к этому, что за годы своей профессиональной деятельности театр «Арлекин» воспитал трех заслуженных артистов Российской Федерации – Сусанну Назаренко, Эдуарда Григоряна и Олега Черкаса.
Предлагаемая читателю книга посвящена полувековому юбилею этого удивительного театра, его созданию, истории и спектаклям. В первую часть вошла полная версия моей документальной повести, которая была написана как киносценарий для задуманного мной и Олегом Черкасом фильма об «Арлекине». За ней следует шуточная поэма в частушках «Арлекинада», сочиненная в конце 1980-х годов. В ней я попытался нарисовать социологический портрет нашего коллектива и передать атмосферу театральной вольницы, царившей у нас как на сценической площадке, так и в повседневной жизни – будь то административные хлопоты, продажа билетов или «окучивание» иностранных гостей.
Во вторую часть настоящего издания вошли партитуры четырех фирменных спектаклей театра «Арлекин», составленные Олегом Черкасом – «Шут на троне», «Франсуа Вийон», «Взятки или благодарность» и «Театр 1». В приложении читатель может ознакомиться с репертуарной афишей и исторической хронологией театра, а также с материалами об «Арлекине» в средствах массовой информации и видеоклипами из спектаклей, выложенными в Интернете.
В заключение хочу выразить признательность всем участникам юбилейного проекта, без помощи которых этот том никогда не появился бы на свет – народному артисту СССР Александру Пяткову, заслуженным артистам Российской Федерации Олегу Черкасу и Эдуарду Григоряну, журналисту Али Геналиеву, бизнесмену Марку Ефимову, адвокату Александру Нижинскому, писателю Николаю Костромитину, режиссеру Владимиру Власенко, актерам Олегу Казанину, Владимиру Ашмарину, Олегу Бакланову, Александру Лебедеву и актрисам Ларисе Кузнецовой, Наталье Тищенко, Елене Красильниковой, Гюльнаре Нижинской и Виктории Коптеловой. А более всего благодарен я, конечно же, самому Сергею Андреевичу Мелконяну – за те четыре незабываемых года работы в «Арлекине», которые выковали мой характер и дали путевку в дальнейшую самостоятельную жизнь. Вечная память, шеф!