Евразийское экономическое сообщество. Термин «Евразийская интеграция» начал употребляться боле активно после распада последней империи Евразии — СССР. Разрушение единой страны сопровождалось региональными конфликтами: Армении с Азербайджаном; Молдовы с Приднестровьем; Грузии с Осетией; Украины с Россией; Узбекистана с Кыргызстаном. Появилось убеждение, что эти споры не прекратятся до тех пор, пока не произойдет евразийская интеграция, способная привести к новому политическому и экономическому союзу.
Все началось с создания таможенного союза. В январе 1995г. было подписано соглашение между Россией, Беларусью и Казахстаном. К нему последовательно присоединились Кыргызстан (1996г.), Таджикистан (1999г.), Молдавия и Украина (2004г.), а также Армения (2003г.). 18 ноября 2011г. Республика Казахстан, Российская Федерация и Беларусь подписали в Москве Договор об учреждении Евразийской экономической комиссии. Формирование Евразийского экономического пространства началось с 1 января 2012 года.
Основными противниками евразийской интеграции стали США. Хиллари Клинтон как-то заявила, что администрация Белого дома сделает все возможное, чтобы предотвратить евразийскую интеграцию как процесс. Конфликт с Южной Осетией и тесные отношения с Америкой и Европейским Союзом были и остаются основой для критического отношения руководства Грузии к России.
После распада СССР страны Каспийского региона и Центральной Азии обрели автономию и объявили себя независимыми государствами. Если мы посмотрим на суверенитет сквозь призму системы Вестфалии, то заметим, что, в этом случае, во первых, концепция власти над определенной территорией подтверждается и, во вторых, связывается с географическими границами. Кроме того, верховная власть правителя (президента или премьер министра, в зависимости от режима политической системы) узаконена людьми и осуществляется на территории государства. Именно это формирует сильный характер концепции суверенитета.
Суверенитет изменяет сознание определенного круга людей, граждан и общества, до этого находившихся под влиянием определенного типа мышления, убеждения и политики. Можно рассмотреть суверенитет как человеческое качество, которое является приобретенным, а не врожденным. Оно возникает в уме человека и/или группы людей, оформляет знание о выгоде, которую он принесет, и постепенно становится рефлексом, который используется для гарантирования независимости.
Сохранение суверенитета часто требует сильной политической позиции и проявления твердого характера, а это не всегда одобряется противоположной стороной в политике. Представьте себе ситуацию: вам 16 лет, и перед вами стоит человек, которому 10 лет. Малыш проявляет свой характер. Если его действия являются для вас плюсом, то они вам понравятся, но, если они принесут вам ущерб — это автоматически сформирует у вас резко отрицательную реакцию. Суть этого маленького бытового примера лежит в основе многих международных конфликтов и войн.
В этом смысле Россия обладает огромным ресурсом терпения, времени и финансов. Она может сделать исторический шаг и объединить государства на новой основе — на основе их суверенитета — хотя еще 30 лет назад они были частью другой суверенной территории.
Европейский союз. Сама идея создания наднационального союза включает в себе передачу части суверенитета наднациональной международной организации которая контролирует самые важные ресурсы, меняющиеся и приобретающие новые измерения благодаря новым технологиям. Этот процесс эволюции не позволяет государству обладать 100-процентным суверенитетом. Однако, несмотря на внутренние недопонимания стран членов ЕС, сообщество движется в направлении последовательной интеграции континента.
24 июня 1994 г. между Россией и ЕС на острове Корфу было подписано Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС), создавшее предпосылки для последовательного сближения России и ЕС в интересах создания широкого пространства для экономического и гуманитарного сотрудничества в Европе. Появилась сеть контактов по широкому кругу глобальных и региональных проблем, призванных прояснить разногласия и обеспечить бесперебойную работу интеграционных процессов.
Однако украинский кризис привел к дипломатической напряженности между Россией и ЕС, что и нашло отражение в санкциях, введенных двумя странами, и привело к серьезным проблемам в сфере политических процессов интеграции. Многие установленные механизмы в СПС стали заложниками политического решения, принятого ЕС в украинском конфликте. В нарушение соглашений СПС ЕС ввел секторальные (экономические и политические) санкции против российских компаний, что сыграло негативную роль и замедлило экономическое развитие России. Были поставлены дополнительные искусственные барьеры на пути к либерализации визового режима для граждан России и ЕС, в том числе, запрет жителям Крыма получать шенгенские визы.
В то же время энергетические проекты «Северный поток 2» и «Турецкий поток» уже задокументированы. Наблюдается двойная игра: крупные проекты, связанные с интересами близких к правящей элите кругов, реализуются, несмотря на твердую позицию ЕС, а интересы мелкого и среднего бизнеса страдают от санкций. Также отсутствует политическая солидарность между экономическими лидерами ЕС по отношению к членам с меньшей и более слабой экономикой. Происходит потеря суверенитета мелких игроков в сообществе — они подчиняются единогласному решению, принятому на пленарном заседании, которое они сами поддержали, сознательно отказавшись от части своего экономического и политического суверенитета. Мнение отдельных стран может совпадать или не совпадать с курсом Брюсселя. Это касается в первую очередь отношения к России. Два последовательных выступления президента Франции Эммануэля Макрона подтверждают это. Первое заявление, сделанное перед саммитом G7 в Биаррице (Франция), призывало лидеров переосмыслить статус России: «Россия — глубоко европейская страна. Мы верим в Европу, которая простирается от Лиссабона до Владивостока». Второе было сделано во время выступления Макрона в ПАСЕ: «Я полностью поддерживаю решение сохранить Россию в Совете Европы, потому что я считаю, что русский народ фундаментально связан с европейским гуманизмом. Он участвовал в его строительстве, потому что география, история и культура России в своей основе европейская, и потому что, когда одно из наших государств членов отклонилось от нашей общей основы, разделение и изоляция были бы еще одной неудачей, которая, несомненно, обречет нас на беспомощность».
«Один пояс, один путь». Если использовать цитату из названия книги популярного автора Сбигнева Бжезинского, то «На большой шахматной доске» на евразийском пространстве появился новый игрок, которого не было в планах евразийского сотрудничества и интеграции, — это Китай. Китай исторически жаждал мести — политической и экономической. Именно Китай с его глобальной инициативой «Один пояс, один путь» можно непосредственно рассматривать как центр цивилизации, для которой суверенитет имеет первостепенное значение, но, в то же время, этот центр цивилизации открыт для экономических и культурных взаимосвязей, которые устанавливаются и развиваются на основе философской доктрины, согласно которой люди взаимосвязаны, и только через сотрудничество и партнерство (сеть) между ними могут быть достигнуты многообещающие результаты в мире в целом (Фэй Сяотун — «ассоциации различных типов» chaxu geju). В качестве подтверждения китайской философии сотрудничества можно использовать тот факт, что в 1999г. Китай присоединился к Всемирной торговой организации, чья деятельность направлена на развитие мировой торговли в условиях глобализации. Таким образом, Китай стремится быть активным игроком в динамичном и глобализирующемся мире, демонстрируя, что он экономически и политически открыт для сотрудничества и может пожертвовать частью своего экономического суверенитета ради этой международной организации.
Китай, граничащий с Россией, Казахстаном, Таджикистаном и Кыргызстаном (которые являются частью евразийского постсоветского пространства), геополитически позиционируется как лидер в будущей интеграции нового евразийского пространства уже на основе экономического сотрудничества. Глобальная инициатива «Один пояс, один путь» (ОПОП), посредством так называемых «экономических коридоров», проходит через эти страны, доходя до сердца Европы. После запуска инициативы «Один пояс, один путь» и более активного функционирования евразийской железнодорожной сети объем перевозок грузов из Китая в Европу по суше стал неуклонно расти. Контейнерные перевозки по Транссибирской магистрали увеличились на 15% в 2013 и на 22% в 2014 г. при среднем времени перевозки 14 дней. К концу 2016 г. между Китаем и Европой действовало 39 железных дорог, при этом около 3000 поездов следовали в 14 городов в 9 европейских странах. По евразийской железнодорожной сети перевозки грузов из Китая в Европу по суше неуклонно растут.
Экономический коридор Китай — Центральная Азия — Западная Азия охватывает пять стран Центральной Азии (Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан), а также Иран и Турцию в Западной Азии. Он запланирован китайскими властями как проект в рамках инициативы OPOP и включает строительство высокоскоростной железнодорожной линии с инвестициями в 150 миллиардов долларов. Этот экономический коридор направлен на улучшение сообщения путем планирования и строительства новых современных железных и автомобильных дорог, упрощения таможенных формальностей, подписания соглашений о приграничном сотрудничестве в области транспорта, логистики и бизнеса между странами.
Инициатива ОПОП является воплощением «китайской мечты», о которой говорят руководители китайского государства. Китайская мечта не исключает американскую мечту и не отвергает европейскую или индийскую. Напротив, успех Китая должен стать хорошей практикой и побуждать другие страны реализовывать свои планы. Считается, что сотрудничество в ключевых областях, таких как технологии, производство, торговля и инвестиции, культурные и личные обмены между странами ОПОП, может способствовать общему процветанию. С этой целью подписываются или обсуждаются двусторонние и многосторонние документы, формирующие основу сотрудничества в рамках ОПОП. Однако возникает вопрос о том, что происходит с главным приоритетом в этих отношениях, а именно — с сохранением суверенитета. Си Цзиньпин утверждает, что Китай связывает построение нового типа мировых отношений с целями Устава ООН, соблюдением основных международных правил, таких как невмешательство во внутренние дела других стран, уважение суверенитета, независимости и территориальной целостности государств. Однако существует что то тревожное для суверенитета других государств, и это называется социализмом с китайскими особенностями, где рынок может служить социализму. Неизбежно, что как только Китай станет ведущей экономикой, он послужит примером успешного руководства страной, привлекательным для реализации и в другом месте. Здесь речь может идти о политической франшизе. Однако, когда франшиза используется в политике — это уже сигнал о том, что суверенитет страны, которая ее применяет, оказывается под угрозой.
На наш взгляд, возможны два сценария развития событий. Для оптимистического сценария (сохранение суверенитета) обязательства стран участниц должны быть «братски» разделены или выражены в цифрах — каждая страна, присоединяющаяся к экономическим коридорам инициативы OПOП, будет иметь финансовые обязательства и процент распределения доходов, то есть каждое государство будет твердо стоять на основах своего суверенитета. Второй сценарий предполагает, что Китай платит сам за реализацию всех инфраструктурных проектов, что неизбежно поставит страны и регионы, осуществляющие проектную деятельность, в так называемую экономическую ловушку или экономическую зависимость. Наличие этих фактов заставляет предположить, что суверенитет государств, которые встают на путь экономических коридоров, установленных в ОПОП, будет находиться под серьезной угрозой.
Заключение. Геополитика не следует качественным определениям «хорошего» или «плохого». Она определяется степенью политического интереса, получаемого от суммы действий и решений крупных и мелких игроков на мировой геополитической арене. Глобальная пандемия COVID 19 дала понять, что вестфальская политическая система по прежнему актуальна и что именно государство способно справиться с различными типами кризисов. Неолиберальная модель рухнула всего за несколько месяцев даже в самом сердце самых либеральных стран ЕС, а строилась почти 70 лет, чтобы разрушить национальное государство и построить глобальный рынок без административных и политических ограничений. Проблема, с которой мир сталкивается на протяжении десятилетий, — национальный суверенитет или узкая интеграция. Споры продолжаются как на теоретическом, так и на реальном политическом уровне. Успехи и проблемы ЕС в уравновешивании интересов суверенного государства с интересами наднациональных структур — отличный материал, который может быть использован в интеграции евразийского пространства. Остается создать прочный интеграционный механизм при сохранении основных составляющих национального суверенитета.
