Середина июня 2002
Письмо Саши московским друзьям:
Привет!
У меня сейчас, как я и предупреждал, начались очень загруженные дни: веду напряженные переговоры по выработке основополагающих документов (почти каждый день до часу ночи, а иногда и заканчиваем под утро). Домой только спать приезжаю, а с утра опять за стол переговоров. Но про них вам читать будет не интересно, а больше и рассказать пока нечего. После 23-го июля (окончание сессии) оторвусь на полную катушку, напутешествуюсь, тогда и будет что рассказать.
Правда могу поделиться, что кое-какие плоды уже есть. Можно считать, что мои старания и ночные бдения не прошли даром. Мне удалось согласовать очень нужную формулировку в важном документе, на которую мое руководство даже не рассчитывало. Так что, когда я на следующий день пришел на ежеутреннюю летучку (каждое утро дипсостав собирается и сверяет планы), меня встретили аплодисментами. Было приятно. Профессионально приятно.
Спросите, как мне удалось добиться дипломатического прорыва? Отвечаю: по классическому варианту. Есть такой тренинг для переговорщиков: их делят на две группы, разводят по разным аудиториям, обеим задают практически одинаковые условия. Пример: на острове в Карибском море выращивают апельсины. Островитяне готовы продать весь урожай, но каждой группе переговорщиков, представляющих 2 разные компании, ставят задачу договориться о покупке не менее 2/3 урожая, иначе сделка будет невыгодной. Поэтому переговоры нужно вести обеим группам между собой. Вопрос: как достичь договоренности между двумя конкурирующими компаниями, так, чтобы обе оказались в выигрыше?
Обычно условия задачи кажутся неразрешимыми, а ответ прост: надо разговорить конкурентов и выяснить, что же именно им требуется. Если переговорщики ведут дискуссию правильно, то им удается выяснить, что одной компании апельсины (мякоть) нужны для изготовления сока, а другой (косметической) – нужна только апельсиновая кожура. Поэтому к взаимной выгоде обе группы переговорщиков могут рассчитывать даже не на 2/3, а на весь урожай.
Примерно по такой схеме я и действовал. В ходе выработки формулировок одного основополагающего документа наша делегация вошла в клинч с представителями объединенного блока развивающихся стран (так называемой группой 77). От российской делегации переговоры вел я, а от Группы 77 мой хороший знакомый из одной африканской страны. Переговоры уже шли несколько часов, и около 2 ночи модератор объявил перерыв на 15 минут. Я подошел к африканскому товарищу и завел светскую беседу, в ходе которой попутно выяснил, что Группа 77 выработала жесткие инструкции для данных переговоров: основывать все формулировки будущего документа на основе определенной, ранее принятой резолюции ООН. Получив такую информацию, я с коллегами срочно подобрал на основе той самой резолюции устраивающие нас формулировки и предложил (после телефонных консультаций с нашим постпредом) их Группе 77. Те сличили текст с резолюцией и согласились. Все были довольны.
Примерно так и проходит наша дипломатическая деятельность.
Пока.
Саша
----------------------------------------
Письмо Лены в Москву:
Дорогие друзья,
Вот и в Нью-Йорке все-таки наступил летний сезон. Помидоры и огурцы цветут, петуньи, рассаженные по мудрому указанию дяди Сэма, ползут, раскидывая свои граммофоны во все стороны. Кажись, прижились дельфиниумы, кустовая же гвоздичка, соответственно, кустится.
Отчаянные уже купаются, но мы пока не решаемся и проводим время в разъездах, а не на пляже. Вода в океане прогревается медленно, но и остывает медленно, поэтому купальный сезон открывается в конце июня, а заканчивается в середине сентября.
В выходные 8-9 июня мы отправились на City Island – это островок практически строго на восток от нас недалеко от усадьбы Pelham, которую мы посещали в марте. Островок имеет чисто курортное назначение, если не считать того, что ¾ его побережья занято частными домами и к берегу не подойдешь, а остальное занято яхт-клубами и частными заведениями по сдаче внаем моторок для ловли рыбы в море, пляжей на нем нет. Вся центральная улица усыпана ресторанчиками, на которой вечером выстраивается очередь из машин, чтобы поужинать (каждому заведению свои рыбаки поставляют морепродукты), и рыболовными магазинчиками.
Мы его обошли вдоль и поперек, разузнали о рыбалке и пообедали с видом на залив, по которому бродили цапли.
На следующий день посетили фермерский рынок в Нью-Джерси. Овощной сезон только начинается, поэтому основное внимание уделили рыбной лавке, в которой приобрели тушку акулки. По вкусу похожа на стерлядь, а, может, на нежирного угря. Покопавшись в Интернете, пришли к выводу, что суп из акульих плавников – надувательство, поскольку основу его составляет куриный бульон, а сами плавники у меня в кастрюле скукожились, из чего стало ясно, что акула должна быть грандиозных размеров, дабы от плавников был хоть какой-то навар, который, согласно рецепту, все равно надо сливать.
Через неделю в субботу 15 июня господин вышел в море на рыбалку и вернулся с богатым уловом в три диковинные рыбинки с крыльями, а мы с Ирой поехали на «блошиный рынок» на Лонг-Айленде. Мы пытались проехать короткой дорогой, но, покрутившись в южном Бронксе понапрасну (на решающем перекрестке запуталась даже Ира, обладающая 10-летним опытом ориентации на территории США): вместо знаков с указанием на запад и восток висели знаки «север-юг», поэтому поехали вместо востока на запад, плюнули и вернулись на дальнюю, но знакомую дорогу. Об этих особенностях дорожных знаков мы уже рассказывали, но логике нашей, обывательской, они не поддаются.
На рынке почувствовала я себя в Москве - товар лежит примерно тот же самый (все из той же «китайской бочки») и продают его в основном русские (что-то слышалось родное в их изысканных беседах друг с другом из ошибочного расчета на то, что кругом никто русской речи не понимает). Мелкие вкрапления китайцев и латиноамериканцев – не в счет.
В воскресенье покатили на север через Гудзон по красивейшему мосту Таппен Зи (Tappan Zee) длиной в 4,8 км, ведущий из Тэрритауна в городишко Найяк (Nyack). Мост назван по имени индейского племени Tappan, а Zee в переводе с голландского означает «море» - в этом месте Гудзон сильно разливается. В ясную погоду с моста видно силуэты небоскребов Манхэттена, что в 25 милях к югу, то есть проходит по границе без уведомительного передвижения российских дипломатов.
Поясним, что власти США предписывают представителям среднего и младшего звена дипломатов из России, Кубы, Ирана, аккредитованных при ООН, за несколько дней направлять в Госдеп нотификацию с указанием даты и маршрута поездки, если они желают выехать за пределы радиуса в 25 миль от здания ООН. Конечно, подобная ограничительная практика весьма неудобна: подашь нотификацию во вторник на выходные, а изменчивая погода подкинет проливной дождь, но «ехать-таки надо», раз подал заявку. Соответственно, охота НЕ пуще неволи, тем более, если в семье дети малые.
К счастью, к старшему советнику – Саше – это не относится, поэтому мы вольны путешествовать по своему усмотрению.
В Найяке, что в переводе с индейского означает «Рыбачье», в 1675 году поселились голландцы, а 30 лет назад деревня расцвела, превратившись в типичный поселок городского типа для среднего класса, который начал отваливать из Нью-Йорка в пригороды, вытесненный ростом стоимости жизни на Манхэттене.
В Найяке сохранилась община русских эмигрантов первой волны. Здесь стоит небольшая ухоженная православная церковь с воскресной школой, недалеко расположена и «Отрада» - культурный центр православных выходцев из России. Марина, о которой я писала по поводу сбора автографов на ее гипсе, возит в воскресную церковную школу Найяка свою дочь, дабы та пропиталась русским духом.
Найяк знаменит своими антикварными магазинами и художественными салонами. Проходя мимо одного из них, мы заметили в витрине картину с веселыми музыкантами и зашли в салон, скидывавший товар по дешевке. Выяснилось, что к Найякскому салону прибилась картинная галерейка с 30-летним стажем. До 11 сентября 2001 г. (терактов в НЙ) она располагалась у Всемирного торгового центра в SoHo – это сокращение South Houston (произносится Хаустон), поэтому пишется с большой буквой посередине (не путать с лондонским Soho). После обрушения «башен-близнецов» галерея распродавала запасы. Торговаться владелец не желал: «Это же Ройбол!». Мы с Ирой купили по картине художника, что написал музыкантов (см. www.fineartgallerie.com - автор J.Roybal).
Не успели обмыть покупки бочковым пивом “Harp” (рекомендуем) в ирландском баре, в котором мазохистски крутили запись матча Ирландия-Испания (накануне ирландцы проиграли), как хлынул дождь. Дождавшись прогала, юркнули в машину и поехали развешивать картинки. И Ира, и я рыскали по Интернету, пытаясь узнать что-либо о художнике, но версий оказалось слишком много: то ли американец, то ли колумбиец; то ли женщина, то ли мужчина, но факт остается фактом - из «чата» выяснилось, что работы за подписью «Ройбол» с успехом продают также в Лондоне, Париже, Мадриде. Ира, возможно, раскопала истину, и за подписью «Ройбол» скрывается «команда» художников из Пуэрто-Рико, т.е. мы с Ирой стали объектом мистификации.
С искусствоведческим приветом,
Елена Третьяковьева-Ройболова