Григорий сидел на берегу заросшего камышом озера, где когда-то пережил самые страшные минуты своей жизни. В тот день мальчик, как обычно, взял свои рыболовные снасти и отправился на озеро. У него были свои заветные места, к ним он и направил лодку, споро работая веслами. И вдруг левое весло стало тяжелым, сделав еще одно усилие, Гришка стал поднимать его вверх, но тут с ужасом увидел женскую голову с распущенными волосами. Он и сейчас содрогнулся вспоминая эту жуткую картину.
Заорав он развернул лодку и и со всей силой стал грести к берегу. На берегу стояли двое односельчан, пришедших с утра искупаться. Они удивленно глядели на взрослого орущего парня и крутили пальцами у виска. Он был почти у берега и, всхлипывая, закричал:
– Утопленница, утопленница!
Они быстро сели в лодку и стали спрашивать где именно. Он указал на место и, заикаясь, сказал:
– Там она, Варька, в, в ка- мы-шах, и, не выдержав напряжения, заплакал.
Плакал он долго, видно, как он сейчас думал, у него тогда была истерика. Собрался народ, прибежала Варина мать и заголосила, узнав, что в озере нашли ее дочь, которой она и не хватилась за всю прошедшую ночь. Остального он не видел. Мать, считая, что ему незачем дальше находиться на берегу, увела его домой, дала успокоительное и уложила спать.
Варька была его одноклассницей. Спокойная, рассудительная девочка, она была любимицей учителей, да и все одноклассники хорошо к ней относились, она всегда помогала, давала списывать домашку. Делилась конфетами, когда они у нее были, а это было редко, ее воспитывала одна мать, о которой по селу ходила дурная слава.
Там, на берегу Гриша заметил Варину лучшую подругу Наташку, с ненавистью смотревшую на мать Вари, которую, по его мнению, надо было пожалеть.
И только через много лет, когда он пришел из армии, Наташа рассказала ему, взяв с него обещание никому об этом не говорить, всю историю Вариной трагедии. Гриша и тогда знал, что девочке приходилось нелегко при пьющий матери, постоянно меняющей своих кавалеров, но не думал, что мать может совершить такую подлость в отношении своей маленькой дочери.
Варя с детства видела все то безобразие, что позволила себе ее горе-мамаша, но тоже не ожидала, что она может так с ней поступить. В один из привычных пьяных вечеров пришли двое мужчин, и мать закрыла ее в одной комнате с одним из них. Девочка сопротивлялась, как могла, но он ударил ее головой об стену и она потеряла сознание. А когда она поняла, что беременна, она не знала даже с кем может поделиться своим несчастьем, и рассказала обо всем Наташе, которая была такой же беспомощной во взрослых женских вопросах.
– Знаешь, Гриша, до сих пор виню себя, что не сказала об этом своей маме, храня эту тайну, она говорила мне, что смогла бы вразумить Варю, не дать ей наложить на себя руки.
– Не терзай себя, ты ведь сама была еще молодой и глупой.
И сейчас, сидя на берегу, с высоты своих прожитых Григорий думал о той давней истории, считая кощунством безразличие односельчан к судьбе девочки, ладно они – ничего еще не понимающие в жизни дети, но куда смотрели взрослые, ведь это их равнодушие привело к трагедии и его, невольному, участию в ней. До сих пор в его душе остался рубец, не дающий забыть о том трагическом дне.
А вот сегодня на это место привела его собственная семейная трагедия. Он думал, что именно здесь, на этом месте, к нему придет понимание того, как поступить, какое принять решение в ситуации, которая коснулась лично его. Хотя в душе он уже знал, что выход здесь один единственный и вряд ли он уже переменит свое решение. Но рассказать дочке о том страшном дня он все же считал нужным.
Листья камыша шуршали под легким порывом теплого ветра, и сидевшая на одном из листочков стрекоза, и лягушки, неподвижно греющиеся на солнышке – все это говорило о спокойном умиротворении в мире природы, о вечности. Но он думал о скоротечности человеческой жизни. Вот ему уже пошел шестой десяток, он только-только почувствовал вкус жизни, захотел расслабиться, ведь дочки выросли. А тут раз – и проблема.
Со старшей Настей у них с Анной никаких сложностей не было. Она закончила школу, потом университет и сразу вышла замуж за одноклассника Сашу Мартынова, которого он знал как облупленного, ведь он был сыном Гришиного друга Василия. Они не делили девочек на старшую и младшую, у них разница была всего в год и месяц.
Нет, тут видно не в воспитании дело, ведь Вика, как и Настя росла самостоятельной, здравомыслящей девочкой, так почему же ее выбор пал именно на этого подонка, который, поиграв с ней, пообещав манны небесной, вильнул хвостом и исчез из ее жизни. Хорошо, что у Вики хватило ума не бросить университет и поделиться своей бедой с Настей.
– Ох, не понять нам, мужчинам, этих женщин. А ребенок, да вырастим мы его, разве оставим дочь без поддержки. Пока еще силы есть воспитаем внука или внучку, нет, лучше внука, – эгоистично рассуждал Григорий, тут же сам себя оправдывая, – раз сына нет, так пусть хоть внук будет.
Своих девочек он любил по-мужски, без телячьих нежностей, но они всегда чувствовали его любовь и отвечали взаимностью. Вот только Анна была против ребенка,говорит, что гены дадут о себе знать и вырастет из него такой же монстр, как и его отец. Но Григорий считал, что это все глупости, воспитывать надо правильно. Тут он увидел приближающуюся к нему Вику, она осматривала ближайшие окрестности, а теперь вернулась и присела рядом.
– Хорошо тут как, поэтому ты, папка, такой здоровый и вырос, здесь даже воздух необыкновенный, так легко дышится! – восхищалась дочь.
– Хочешь, останься на недельку у тети Зины, а я потом за тобой приеду.
Нет, мне надо к экзаменам готовиться, а здесь хоть и хорошо, но нужной для меня литературы нет. Потом как-нибудь, – с тревогой ответила Вика, глядя на отца, ей показалось, что он испытывает ее на прочность, но у нее и в мыслях не было поступить так, как его одноклассница.
Она зашла в воду, приподняв выше колен платье. Вода еще была холодная, и ноги сразу замерзли. Девушка поднялась на пригорок.
– Я сильная, я приму удар судьбы достойно, я закончу университет и докажу ему, что смеется тот кто смеется последним, – думала Вика, стоя над темной от ряски гладью воды, где когда-то девочка так глупо распорядилась своей жизнью.