/вспоминая службу в ВДВ/
Многие курсанты получали посылки два раза в месяц, однако были и такие, кто получал каждую неделю. В этот раз и я получал извещение о своей первой посылке в армии. Ближе к вечеру, счастливчики, под командой прапорщика Грибанова идут в город на почту, за посылками. Выдали их нам без очереди. Помню только занесенное снегом почтовое отделение в Каунасе, что там было внутри, не помню. Потому что ничего и не было, кроме старого стола. Мы быстро расписались в получении и пошли восвояси. Город так и не посмотрели. В тот вечер настроение у меня было никакое. Меня конечно радовало, что и мне пришла посылка от родителей. А что с ней делать? Только одно, раздать всем солдатам, чтобы меньше досталось сержантам. Кроме всего, я был сосредоточен на первом прыжке с парашютом, который может случиться уже завтра утром. Я думал только о нем.
Вернулись мы в нашу третью роту перед ужином, сложили посылки в кладовой старшины. Рота марширует на ужин, а мы бегом догоняем наш бравый десантный строй.
После ужина нас по одному приглашают в канцелярию, посылки уже были там. Я вдруг оказываюсь первым. По алфавиту, как в школе.
— Курсант Елизар..! Заходы, дарагой ты мой! — шутит старшина.
— Товарищ гвардии прапорщик, курсант Ели… по вашему приказанию прибыл! — отчеканил я.
— Я вижу. Давай посмотрим, что у тебя в посылке, боец!
— Есть, разрешите откупорить?
— Я сам, еще порежешься, завтра прыжок, не забыл?
— Так точно! Прыгнем!
Старшина роты поставил коробку на стол и вскрыл ее при помощи штык-ножа. — Так, письмо от родителей, держи! Коробка конфет «Белочки», и еще одна «Три медведя», еще коробочка «Ассорти». Книжка? Стихи Пушкина, — это не положено, оставляем до весны. Банка варенья, понюхаем! — со своеобразным звуком прапорщик открыл банку. — Малина, ладно, разрешаю, завтра в столовой за ужином. Конфетки разные россыпью, карамель, конверты, подшива, три пачки печенья. Все парень забирай свою посылку, позови курсанта Соколова, — сказал Грибанов, пододвигая мне посылку, словно королевский приз.
— Товарищ прапорщик, это вам от чистого сердца, — я резко протянул старшине коробку шоколадных конфет «Ассорти», понимая, что сержанты уже притаились за дверью канцелярии и ждут первую жертву.
— Ха! Даже не знаю, ну спасибо, побалую своих домашних «ланцепупов». Слушай, а если не жалко, можно я другую коробочку возьму? — старшина сладко посмотрел на «Белочку».
— Разумеется, берите, эти самые вкусные, с орешками.
— Спасибо, спасибо, ну, позови следующего, — улыбнулся старшина, убирая коробку конфет на полку повыше.
В этот момент в каптерку постучался и сразу вошел наш командир взвода.
— Александр Анатольевич, проходи, погрейся, — поприветствовал Грибанов Семенова.
— Гм! Разрешите обратиться, товарищ старший лейтенант, — крикнул я.
— Давай, курсант. Что случилось?
— Товарищ стар-лейтенант, это вам, — резанул я, протягивая коробку с медведями, своему командиру.
— К-хм… не нужно, это не обязательно, — засомневался взводный и стушевался.
— Товарищ командир, это от души, прошу вас принять. Когда еще случай будет. Я так решил!
— Ох! Спасибо, Александр.
— Разрешите идти, товарищ стар-лейтенант...
— Спасибо, конечно, конечно, — улыбнулся командир.
Когда я подошел к своей кровати, чтобы выложить содержимое посылки в тумбочку, ко мне подвалили сержанты во главе с Иваном Цибулевским.
— Рядовой, не хочешь угостить непосредственных начальников? — нагло и в тоже время заискивающе спросил он.
— Разумеется, выбирайте, — Мне уже было все равно.
— Вот, коробочку «Ассорти» и пару пачек печенья, спасибо! Отдыхай и готовься к завтрашнему дню, сынок! Га-га!
Сержанты взяли то, что им понравится, ушли по направлению к остальным обладателям посылок. Я принялся читать письмо из дома.
Дома, в родном Свердловске, все в порядке. Зима удивляет сугробами. Заводские трубы дымят. Мама пишет, что все здоровы, отец рисует картины и стоит с ними в сквере, на площади Имени 1905 года. На улице мороз до минус тридцати. Иногда по мелочи удается продать маленькие картины, правда хватает денег только на картофель, свеклу и хлеб. Мама квасит капусту. Кошка Мурка все та же, лохматая мурлыка и проказница, вновь ждет котят. Зима стоит необычайно суровая и какая-то угрюмая. Мама жалеет, что не смогла приехать ко мне на присягу, но весной, когда меня направят в линейную воинскую часть, они все ко мне приедут. Отец жмет мне руку, но настоятельно просит, чтобы я не показывал излишнего геройства и не лез в пекло. Среди народа в Свердловске, разговоры, все про Афганистан. Много солдат привозят убитых в цинковых гробах с маленьким окошечком, а то и без него. Я тебе говорю сын, не лезь в Афганистан. Подумай о матери…
Я дочитал письмо до конца и убрал его в конверт. Мне почему-то показалось, что и в часть, после учебки, они ко мне не приедут. Вообще не приедут. Ведь моя часть, может быть не в Союзе. А где же тогда? Интересная и в тоже время опасная мысль промелькнула, как молния, В Кабуле? Нет, наверное, в Германии. Или все же в Афганистане, который притягивает меня как магнитная воронка. Читая «Красную Звезду», я просто глотаю статьи с намеком на Афганистан. Почему эта восточная страна заставляет думать о себе, как роковая красавица — Шамаханская царица.
Я и предположить не мог, что в Афгане посылок из дома не будет.
Получали ли посылки офицеры в Афганистан, кто знает, кто помнит?
Рядовому Соколову, родители прислали: килограмм сала, большую банку меда, различные маринады и соленья. Так что осталась у него одна только литровая банка меда, которую, мы решили есть всем взводом помаленьку на ночь и, растянуть, таким образом, на недельку. Этим же вечером нам удалось попробовать по маленькой ложечке, Алтайский мед оказался удивительно вкусным, просто райским.
На следующее утро, перед подъемом, нашего Соколика увезли в гарнизонный госпиталь с распухшим лицом и заплывшими глазами. Парень всю ночь, под одеялом, на ощупь, ел мед, засовывая свою пятерню в банку, зачерпывал мед на манер медведя, спящего в берлоге, ел и облизывал пальцы, при этом он спал. Кроме меда он жевал шоколадные конфеты, а фантики засовывал под матрац. Прапорщик и сержанты роты получили выговоры за недосмотр от майора Падалко. Соколова отстранили от прыжка с парашютом.
— Рота! Подъем! —прокричал дневальный. — Учебная тревога! Получить «РД», валенки и зимние комбинезоны, выбегаем строиться на завтрак!
Четыре часа утра. Началось утро десантников-парашютистов. Мечты сбываются, будьте осторожно! На улице мороз, примерно минус пятнадцать. Под валенками скрипит снег, строй молчалив. Все мы как бы сразу повзрослели. Сразу после завтрака, мы получаем оружие, стропорезы под роспись от старшины, зачехляема «АКС-У» в чехлы и привязываем за спиной, сверху «РД».
Построение на улице перед казармами. Изо рта идет хороший здоровый пар. На офицерских усах — блестит иней. Командиры взводов ставят учебно-боевую задачу на получение сумок с парашютами, выезд на аэродром и совершение первого учебного прыжка с самолета Ан–2, с оружием, в составе нескольких парашютно-десантных батальонов учебной дивизии ВДВ — «Гайжюнай» в Литовской ССР.
Сердце мое прыгает в груди и никак не может угомониться. Спокойнее, Шура, это аттракцион такой, для настоящих мужчин. Ты же сам так хотел!
© Александр Елизарэ
Купить роман >>> "РЯДОВОЙ для АФГАНИСТАНА"
Вам может быть интересно:
- Медицинские братья в учебной войсковой части ВДВ в Каунасе
Благодарю за 👍 ! Подписывайтесь на канал Елизарэ-Фильм
Делитесь в Соц.Сетях! Комментируйте, буду рад ответить на ваши вопросы.