Яд внутри. Финал.
Машину трясло на кочках сельской дороги. Кое-где дорога почти превращалась в тропинку, и тогда ветви деревьев щёлкали по стёклам автомобиля.
- Потерпите, доктор, - сказал шофер, ловко выкручивая руль в сторону, - здесь совсем небольшой отрезок пути размыло дождем. Скоро это закончится! А малышей то подбросили нам в это раз каких! Залюбуетесь! Прям картинки, а не дети! И что за изверги? Вы не переживайте, здоровенькие они! Ручка только у одного маленько поранена, а у второго аллергия что ли какая, немного, на щёчках.
- Ничего, - отозвалась с заднего сидения женщина, - и не такое бывало.
Колеса со свистом шмыгнули в очередную лужу, водитель нажал на газ, но машина продолжила барахтаться на одном месте.
- Уф! – мужчина шумно выдохнул и шлепнул рукой по рулю, - сели все-таки, зараза!
Он вышел из автомобиля и стал оценивать масштаб бедствия.
Доктор вытянула шею и взглянула в окно. Вокруг них было месиво из грязи и листьев.
Шофер приоткрыл дверь:
- Водить умеете? – спросил он и, заметив недоумение на лице пассажирки, печально покачал головой, - хотя бы знаете, где педаль газа? А я буду толкать.
Врач усмехнулась и стала пробираться на водительское сидение.
Минут через десять-пятнадцать они курили, облокотившись мокрыми спинами на капот.
- Ну, вот и всё, - улыбнулся мужчина, - перекурим и в путь!
Доктор тоже улыбнулась ему в ответ.
- А Вы – молодец, доктор! Я бы один не вылез!
- Спасибо, - женщина сделала глубокую затяжку и шумно выпустила дым, - Вы тоже. Расскажите пока подробнее, что за малыши?
- Да вчера прямо на крылечке и оставили, - развел руками водитель, - это надо же, какая плодовитая кукушка оказалась! Сразу двое пацанов, близнецы! Орут! Пухленькие, щёчки розовые, голоса громкие! В общем, здоровенькие.
- Ну, это не факт, - серьезно сказала она, - осмотреть ещё надо. За этим и еду.
- Конечно, - согласился он, - но только видно сразу. Покушали, дела свои сделали. Нянька их помыла, переодела. Они и успокоились. Ручки-ножки целы, глазки ясные. Что им больными то быть?
Шофер взглянул на доктора:
- Хотя, конечно, осмотреть надо. Я понимаю. Анализы там всякие…
- Если здоровы, то их заберут быстро. Может, сразу двоих, если повезет.
- Да, уж, - подтвердил мужчина, - негоже братьев разлучать! Может, найдутся добрые люди.
- Дай Бог, - врач направилась к машине, - поехали, а то скоро темнеть начнет. Вторую лужу можем не осилить, - она улыбнулась и села в автомобиль.
Машина послушно завелась, и они тронулись в путь.
- Странно, - произнес мужчина, - не понимаю я, как так можно со своим детём.
Доктор промолчала. Для нее подобные визиты не были в новинку. Она привыкла. Наверное, она одна во всём роддоме и научилась спокойно смотреть на отказников. Поэтому всегда и занималась подобными случаями лично, хотя и была Главврачом роддома.
- Ну, хорошо, - не унимался водитель, - не нужен тебе ребёнок – оставляй в доме малютки. А вот как те, кто у нас во втором отделении? Где интернат!
- А что интернат?
- Они сдают их на пятидневку, а на выходные, словно на прокат, забирают! Тьфу! Детям-то каково?
Доктор пожала плечами:
- Бываю разные обстоятельства… Работа сложная, например. Здоровье хромает. Матери-одиночки приходится, порой, пахать в две смены. Я с такими случаями сталкивалась.
Он задумался.
- Возможно, - продолжил мужчина, - но бывали и такие случаи, которые я не понимаю.
- Например?
- Например, была у нас такая Наденька, - шофер притормозил, стараясь плавно войти в поворот и на несколько секунд замолчал.
Доктор почувствовала внутри необъяснимое волнение, когда он произнес это имя и затаила дыхание в ожидании продолжения истории.
- И что – Наденька? - не выдержала доктор.
- А! Так вот, девочка у нас появилась примерно год назад, - продолжил мужчина, - слава Богу, мать нормальная для нее нашлась!
- Что значит, нормальная?
- Привела ее та мать, оставила. На выходные забирала, и то не каждую неделю. Видите ли, муж у нее – профессор! Дочка ему работать мешает! Зачем тогда рожали, прости Господи!
- И что? – с нетерпением спросила женщина.
- Год почти девчонка маялась. Хотя… Мне иногда казалось, что ей у нас в интернате лучше. Из дома она все время грустная такая приходила. За пару дней оживлялась тут. Александра Михайловна, наш директор, очень полюбила ее, они подружились.
Он сделал паузу, а доктор нервно заерзала на сидении.
- В общем, в один прекрасный день, мать Надюшки написала заявление на отказ.
- В каком смысле?
- Да в прямом. Ищите, мол, опекунов, сил моих больше нет растить дочку.
Водитель сплюнул в приоткрытое окно.
- И что? - снова заерзала врач, - нашлись опекуны?
- Погибла она.
- Кто?! – подскочила женщина, - Надюшка?
- Да нет, Бог с тобой! Мать эта, кукушка - Валька! Правда, надо отдать должное – искупила грех. Спасла жизнь одной женщине. Вот та женщина, которую она спасла, и стала новой матерью Наденьки! Вот уж правду говорят, неисповедимы пути Господни!
У доктора по спине пробежали мурашки и засосало под ложечкой. Она почему-то ни секунды не сомневалась, что речь идет именно о Валентине, ее старой знакомой, которой она когда-то помогла… Или не помогла, как оказалось.
- Всё! Приехали, доктор! – торжественно объявил мужчина и заглушил мотор.
С крыльца трехэтажного обшарпанного здания к ним спускалась быстрым шагом женщина лет пятидесяти. Александра Михайловна, директор Детского дома и интерната в одном лице, была уже полностью седой. Но фигурка у нее оставалась на зависть молодым. Волосы были уложены в аккуратный "учительский" пучок, серый строгий брючный костюм и белая блуза дополняли образ.
- Раечка! Наконец-то! Как добрались? – она приобняла доктора и жестом пригласила в здание.
- Хорошо, Александра Михайловна, - улыбнулась врач, - водитель у Вас хороший, только больно разговорчивый!
- Пётр, тот – да, с него станется, - закудахтала директор, - проходите, чайку попьем.
- Спасибо, только у меня не очень много времени, давайте сразу показывайте ваших маленьких богатырей.
Они спустились на первый этаж и пошли по длинному узкому коридору, увешанному стендами с фотографиями.
- Всё хорошо с мальчишками вашими, - заверила директора Раиса, - даже вес в норме. Может, усыновят. Я по своим каналам тоже помогу!
- Спасибо Вам, Раечка, - Александра Михайловна сложила руки на груди, - уж очень жалко пацанят!
Они притормозили, и взгляд Раисы упал на фото со стенда.
- Это что за девочка? И кто это рядом с ней? – прошептала она, указав глазами на фото Наденьки в обнимку с какой-то женщиной, хотя, конечно, сразу узнала Ирину, ту самую молоденькую роженицу.
Александра Михайловна с любовью взглянула на фотографию и нежно погладила ее ладонью:
- Это наша Наденька. У нее все хорошо! Мама у девочки теперь просто замечательная! И бабушка есть, - она показала на заголовок на стенде, - видите, сколько? Это все фото детишек, для которых нашлись родители!
Директор гордо подняла голову.
- Наденька… - выдохнула Раиса.
- Мы специально создали эту «выставку», чтобы другие детки знали, что у них у всех есть шанс обрести семью!
- А Вы не думаете, что многие, кого не усыновили, будут, наоборот, завидовать и переживать?
- Я их настраиваю, - серьезно ответила Александра Михайловна, - да, тяжело, с одной стороны. Но, с другой – они не должны озлобляться! Они должны учиться радоваться счастью других.
Доктор недовольно покачала головой:
- Не знаю, Александра Михайловна, не знаю… А кто эта женщина рядом с Надей?
- Ирина, - охотно отозвалась директор, - приемная мама Наденьки. Это даже по телевизору показывали! Помните, когда женщине плохо стало в метро, и она чуть не упала на рельсы?
Доктор пожала плечами.
- Так вот! Валентина, мама Наденьки, спасла Ирину, оттолкнула! К сожалению, сама не удержалась… и упала под поезд.
У Раисы по спине пробежали мурашки, а на лбу выступил холодный пот. Ее качнуло. Александра Михайловна заметила это и подхватила доктора под локоть.
- Вам плохо? – обеспокоенно спросила она, - может, присядем? Или все-таки, чайку?
Доктор замотала головой и махнула рукой:
- Нет, все в порядке. Я поеду, очень много пациентов.
На обратном пути она не вымолвила ни слова. Чтобы Петр не беспокоил ее, она на всякий, прикрыла глаза и сделала вид, что задремала. Водитель участливо приглушил музыку и прикрыл окно, чтобы посторонние звуки не беспокоили доктора.
Раиса надеялась, что совсем забыла этот кошмар. Но, увы, понимала, что рано или поздно, это вернется к ней. Придется расплачиваться за то, что она совершила.
Несколько лет назад ее муж очень сильно заболел. И даже она, заслуженный врач, имеющий достаточно связей, не смогла бы потянуть его дорогостоящую операцию, и, тем более долгую реабилитацию. И именно в этот момент, как на грех, появилась Валентина с этой жуткой просьбой, и с предложением огромной суммы денег, которые были необходимы, как воздух. То, что роженица Ирина была очень молода и не хотела этого малыша, убедило Раису помочь Валентине в этом преступлении. В тот момент женщина была уверена, что поступает правильно! Омрачило событие только одно обстоятельство: организм девушки оказался весьма слаб. Пришлось делать кесарево. Операция прошла неудачно, и роженица больше не смогла бы иметь детей. «Ну, и поделом тебе, дурочка, - подумала тогда Раиса, - не хотела эту малышку, вот Бог тебя и наказал»!
Однако, вскоре Раиса поняла, что Господь наказал не только Ирину.
Валентина пришла к ней спустя три года. Вернее, ворвалась в кабинет, заливаясь слезами.
- Вы кто? – раздраженно спросила врач, - сейчас же покиньте мой кабинет!
- Я – кто? – завопила незваная гостья, - ты же сказала, что девочка полностью здорова! А она – сумасшедшая! Я так больше не могу!
- Подождите, - врач усадила Валентину на стул и села напротив, - что у Вас случилось? Расскажите по порядку!
Только теперь, внимательно взглянув на Валентину, Раиса вспомнила и ее, и ту ситуацию.
Женщина, захлебываясь и постоянно шмыгая носом, рассказывала ей свою историю, а доктор, слушая в пол уха, думала только о том, что все было напрасно, муж не перенес операции и умер. А деньги, которые она тогда получила за подмену ребенка, были потрачены на всякую ерунду. Избавляясь от депрессии после похорон мужа, Раиса ездила на моря, приобретала кучами шмотки, многие из которых даже не одевала потом, делала прически и другие процедуры в дорогих салонах.
- Она, как только говорить научилась, сразу чушь начала нести! – махая руками, вопила Валентина, - ну, мы думали, детские фантазии и всё такое! Меня она просто мамой никогда не называла! «Мама Валя» или просто по имени. А к отцу вообще никак не обращалась, сколько я ей не долбила! Мало того, она говорила постоянно, что видит маму во сне! И у мамы светлые волосы! – женщина тряхнула своими темно-русыми волосами и продолжала, - так это пол беды! В какое-то время Надя начала говорить, что скоро придет раскаяние за грех! Я думала, что это все влияние матери мужа. Она – сумасшедшая бабка! Мы ограничили их общение, но этот кошмар не прекратился.
Раиса налила из графина воды в стакан и сделала глоток. Затем она наполнила второй стакан и подвинула Валентине. Но так, не обращая внимания, продолжала тараторить.
- Муж начал пить! Он стал пропускать лекции! Забросил работу над диссертацией! А я столько сил и времени вложила в эти его писульки, Вы не представляете! Девочка ужасно раздражала его. Я решила, - Валентина сделала паузу, - я отдаю ее в интернат!
- Зачем?! – вскрикнула Раиса, - Вы же так хотели ее! Вы умоляли меня! И столько денег заплатили!
- А что Вы предлагаете? Знаете, что она нам заявила вчера? – и, не дожидаясь ответа, продолжила, - что мы сели не в свой поезд! И скоро другой поезд привезет к ней её маму, а мы уедем на своем! Это как? Вы считаете, что это нормальный ребенок?!
- Попробуйте показать девочку психологу, - обреченно проговорила Раиса, - может, специалист поможет.
Валентина посмотрела на нее с такой ненавистью, что врач даже встала со стула и отошла в сторону.
- В общем, я хочу, чтобы Вы вернули мне деньги, - женщина вскочила вслед за ней, - или я сообщу, куда следует! Можете забрать Надю себе!
- Вы с ума сошли, - заикаясь, сказала врач, - где же я их возьму? И что значит, куда следует? Мы же обе замешаны в этом! Вам тоже это не сойдет с рук!
- Посмотрим!
Раиса закрыла лицо руками и тут же услышала, как хлопнула дверь ее кабинета. Валентина исчезла так же резко, как и появилась.
Пребывая в неприятных воспоминаниях, Раиса на ватных ногах поднялась на свой этаж и стала рыться в сумочке в поисках ключей.
Войдя в квартиру, она даже не заперла дверь, прошла в комнату прямо в обуви и рухнула на диван.
«Я должна что-то сделать… - лихорадочно думала она, - раз Валентина погибла, а девочка вернулась к своей родной матери, то, скорее всего, разоблачение мне не угрожает. Если только отец или бабка, его мать, не в курсе этой истории… Хотя, откуда им знать? Валентина вряд ли могла рассказать ему. А, тем более, своей сумасшедшей свекрови. Да и внучка она ей родная все равно, вряд ли будут претензии», - врач, размышляя, постепенно успокаивалась и приходила в себя.
Но вдруг в коридоре послышались странные звуки. Через минуту она увидела в дверном проеме незнакомого неопрятного мужчину в мятом коричневом плаще и дурацком кашне с огурцами.
- Что ж Вы дверь-то не закрываете, уважаемая, - он улыбнулся, обнажив потемневшие некрасивые зубы.
- Господи, а Вы ещё кто такой, - даже не испугавшись спросила Раиса и встала с дивана, - что Вам нужно?
Она приложила руку к пылающему лбу и уставилась на мужчину.
- Я – отец Наденьки, профессор Морозов, - он поклонился, по-хозяйски прошелся по комнате и остановился у окна.
Раиса от неожиданности открыла рот и снова шлепнулась на диван.
- В общем так, дамочка, - глядя в окно, сквозь зубы процедил профессор, - как я понимаю, Вы не за просто так помогли моей жене провернуть эту аферу с девочкой.
- Откуда Вы… - врач не смогла договорить, слова застряли в горле.
- Это не важно, - он повернулся к ней и мерзко заулыбался, - опуская подробности, спешу сообщить, что готов молчать в обмен на небольшое вознаграждение, - он достал из внутреннего кармана плаща замусоленный блокнот и огрызок карандаша, что-то нацарапал на листочке, выдрал его и положил на подоконник, - вот мои координаты и сумма. Даю Вам ровно неделю. На этом позвольте откланяться.
Мужчина направился к двери.
- Да! И заприте дверь, ласточка моя, а то мало ли кто тут ходит, - бросил он на ходу.
Ирина буквально подлетела на кровати и стала жадно хватать ртом воздух. Немного придя в себя, она убрала с потного лба прилипшие волосы и вгляделась в полумрак комнаты. Нащупав телефон, посмотрела на время. Три часа утра.
«Сон! – с облегчением подумала она, - но почему профессор там? Что это значит»?
Она видела во сне все ту же станцию, поезд, Наденьку, привидением покачивающуюся на платформе. Но только в этот раз Ирина сама не находилась рядом, а смотрела на это как будто сверху. И все бы ничего, но только, помимо ее дочери, на платформе находился ещё один человек. По силуэту не трудно было узнать в нем профессора Морозова. Он был похож на серо-коричневую тряпку с торчащей сверху головой. Силуэт профессора приближался к Наденьке, его руки вытягивались и становились необычайно длинными. Ирина понимала, что вот-вот он коснется девочки. Она закричала изо-всех сил, но голоса слышно не было. Появился знакомый приступ удушья, который перешел в сильный кашель. Собственно, он то и вырвал ее из этого кошмара.
«Надо звонить бабе Вере», - стрельнуло в голове.
Она ещё раз недоверчиво взглянула на часы. Три, ноль пять.
«Ничего. Извинюсь, если что»!
Но телефон бабушки был недоступен. Ирина посмотрела расписание электричек и твердо решила собираться в деревню сию же секунду.
Профессор споткнулся в темноте о ведро и с грохотом ввалился в дом. Старуха, подбоченясь, стояла посередине комнаты и строго смотрела на него.
- Не спишь? - удивленно спросил профессор, - значит, ждала. И знаешь, зачем я пришел!
- Не отдам! – отрезала бабулька, перегородив ему путь.
- Надька такая же моя дочь, как и Иркина, - гаркнул он, пытаясь обойти старуху.
- Зачем она тебе?! Мало намучалось дитя?! – не уступала мать.
- Она мне нужна! Это мой ребенок! И она – особенная!
- Что?! Что ты удумал? – вскрикнула бабка, отталкивая сына.
Морозов сел на лавку и забарабанил пальцами по столу.
- Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, - пробубнил он, - Наденька больна. И я хочу показать ее хорошему врачу. Это не обсуждается! Я отец! И имею право позаботиться о своем ребенке!
Бабка охнула и схватилась за сердце.
- Какому врачу, сынок?! Побойся Бога! Девочка твоя абсолютно здорова. У нее – Дар великий! И ты это знаешь! И прекрасно понимаешь, что будет, если кто-то из вашей чертовой ученой своры узнает об этом!
Профессор закивал головой и мерзко захихикал:
- Вот именно! Это будет моим новым открытием! Моим шансом на Нобелевкую! Это взамен загубленной диссертации, которую мы с Валей не смогли завершить из-за Надьки!
- Ты с ума сошел, сынок, акстись, - взмолилась старушка, - где же это видано, чтобы свое собственное дитя на опыты использовать! Побойся Бога!
- Это кто тут говорит мне о Боге, - усмехнулся мужчина, - ты – старая Ведьма?
- Я – Видящая, - возразила ему мать, - и Наденька – тоже! Это не мной заведено, что Дар можно передать только по женской линии!
- Фигня, - отмахнулся Морозов, - говорю тебе, как профессор физики, все можно объяснить логически, без всяких там ваших мистических штучек! Это неизученный феномен! И грех, - он встал, гордо задрал голосу и поднял указательный палец вверх, - зарывать такой талант в землю! Мой талант! Ученого! Великого ученого! Мне просто нужен материал для грандиозного открытия, который прославит меня на весь мир! И деньги у меня будут на исследование! Считай, что они уже есть!
Бабка вся напряглась, как пантера перед прыжком, готовая остановить его силой, если он только посмеет пройти в комнату дочери. Мозг ее работал на полную, подыскивая всевозможные пути выхода из этой ситуации.
За спиной бабки скрипнула дверь и на пороге появилась заспанная растрепанная девчушка.
- Баба Вера, вы чего тут? – зевая, спросила она.
- Наденька, ласточка моя, - заблеял профессор, - поедешь с папкой в город?
- Нет, - вскрикнула старушка, - иди-ка умывайся пока, позавтракаем. А там и поговорим!
- Что задумала? – ковыряясь в зубах, спросил профессор мать, когда девочка ушла.
Бабка присела рядом с ним и внимательно посмотрела на сына:
- Значит, Дар тебе нужен, говоришь? Хорошо!
Морозов удивленно уставился на мать.
- Будет тебе Дар, раз не боишься. Одно условие – Наденьку не трогай!
- Ну… что-то не верится мне, мать, в неожиданную доброту твою, - замялся профессор, но она заметила искорки алчного блеска в его мутных глазах.
- Сейчас покормлю Наденьку, отправлю ее погулять. А тебе все расскажу, - она неожиданно погладила сына по голове, - всему свое время.
Профессор от неожиданности вздрогнул, перехватил руку матери и прижал к своей щеке.
- Мам, - он даже прослезился, - помоги мне, пожалуйста! Я тоже хочу жить!
Она кивнула и тихонько высвободила свою руку. Он вскинул на нее влажные глаза.
- Помогу, сынок, - выдохнула печально старушка, - что же мне ещё остается.
Раиса страшно замерзла и промокла почти насквозь. Стуча зубами, она наблюдала из-за кустов за деревенским домом, в который вошел профессор. Условия, которые он ей поставил, были абсолютно невыполнимы!
Врач, недолго думая, проследила за ним ещё вечером до самого дома.
Утром она наняла такси и почти с пяти утра наблюдала за подъездом из машины, надеясь на то, что профессор отправится в ближайший винный магазин. О его алкоголизме ей не надо было рассказывать. Как опытный врач, она сразу определила это по внешнему виду вымогателя.
- Муж? – участливо спросил водитель, пересчитывая полученные за такой странный заказ, купюры.
- Угу, козел он, - буркнула Раиса, не отрывая взгляд от подъезда.
Предчувствия ее не обманули! Но какова же была ее радость, когда она поняла, что профессор отправляется за город на электричке! Прекрасная возможность совершить задуманное!
В электричке Раиса села спиной к Морозову и постоянно щупала в сумочке коробочку, в которой лежал шприц, заранее заряженный нужным препаратом.
Сейчас, лазая по кустам возле дома бабки, врач никак не могла простить себе, что упустила возможность приблизиться к профессору в электричке. Но, как на зло, обстоятельства все время складывались против нее! То кучка ржущих студентов преградила ей путь, то какой-то дедуля замешкался в тамбуре. Пришлось выйти за Морозовым на платформе, пилить с ним в скрипящем автобусе и тащиться по тропинке до этого самого дома. Но обратного пути у нее уже не было. Надо было ждать! «Ничего, сейчас выйдет солнышко, роса высохнет, и будет теплее», - нервно трясясь всем телом, думала она.
Наденька вышла из дома, мурлыкая что-то себе под нос, и направилась по тропинке в сторону дороги . Не успела она пройти и десяти метров, как почувствовала, что из-за кустов за ней кто-то наблюдает. Она внимательно посмотрела в ту сторону, откуда донесся хруст веток.
- Мамочка! – воскликнула девочка и бросилась в кусты.
- Тихо, детка! – Ирина обняла дочь и закрыла ей рот рукой, - я сейчас все объясню. Только тихо, хорошо?
Девочка радостно закивала. Ирина убрала руку и снова заключила малышку в объятия.
- Я видела в электричке твоего отца, не хотела ним сталкиваться, - прошептала женщина, - зачем он сюда приехал?
- Он хочет забрать меня, - понурилась малышка, - но бабуля меня не отдаст. Они поругались, потому что папа хотел меня исследовать. И мой Дар.
Ира в ужасе уставилась на ребенка.
- Что?!
- Не бойся, мамочка, - улыбнулась Наденька и поцеловала мать в щёку, - бабуля что-то придумала.
- И что же она придумает, если он – твой отец по закону и имеет право…
Наденька перебила ее:
- Бабуля хочет дать ему Дар взамен на меня, - но при этом глаза малышки погрустнели.
- И что? Тебя что-то беспокоит?
- Ему это навредит, - вздохнула девочка, - а, может, даже убьет.
- Почему? – вскрикнула Ирина и сама себе закрыла рот рукой.
- Дар можно легко передать только по женской линии, - объяснила малышка, - «капсула с ядом», которая есть у каждого внутри, как говорит бабуля, у нас, женщин-Видящих, очень плотная. А у мужчин – нет. Папа – не Видящий. Он не видит реального Мира, а пытается подчинить Мир своим желаниям. Если папа получит Дар, то захочет его использовать неправильно, не во благо Мира. Мир этого не потерпит. Тогда капсула с ядом внутри него разорвется, и папа погибнет.
- Малышка, - Ирина прижала девочку к себе, не зная, что сказать, - но, может наша бабуля что-нибудь придумает, и спасет его?
Девочка отстранилась и пожала плечами.
- Знаешь, - вспомнила вдруг Ирина, - за профессором из электрички вышла одна женщина. Она следовала за ним до автобуса, потом села в него за твоим отцом. Вышла она на той же остановке. И по тропинке за ним кралась. А я шла за ней потихоньку. Мне кажется, эта женщина тоже где-то здесь прячется!
- А кто она? – спросила Наденька, - и почему бабуля ее не услышала?
- Ну, меня-то она тоже не услышала, - улыбнулась Ирина.
- А вот и услышала, - прищурилась девочка, - поэтому и отправила меня в эту сторону. Сказала, иди мамку встречай!
Ирина вскинула брови. В общем, ее это, конечно, не удивило.
- Сейчас бабуля папе что-то расскажет, - снова забеспокоилась девочка, - она велела не возвращаться ещё час!
- Да? Ну, и хорошо! Пойдем тогда прогуляемся, - предложила Ирина.
- А как же эта тетя, которая шла за папой?
- Тоже верно, - задумалась женщина, - тогда давай сидеть и наблюдать, как разведчики!
- Давай! – обрадовалась девочка.
Ждать им пришлось недолго. Профессор вскоре вышел из дома и направился в лес. Через пол минуты Ирина с Надей заметили, как из кустов за ним метнулась женская фигура.
- Вот она! – вскрикнула Ира, - давай скорее в дом! Скажем бабуле!
- Нет! – девочка схватила мать за руку, - нельзя нам в дом, час ещё не прошел!
- А вдруг она причинит ему какой-то вред? – запыхтела Ира, - он же все-таки твой отец!
Девочка заметалась, подумала и, махнув рукой, направилась в сторону дома.
Они влетели в кухню и встали, как вкопанные.
Бабуля стояла над столом. Перед ней была большая медная чаша с водой. Старуха что-то сыпала туда, бормоча себе под нос непонятные слова.
Она заметила их и жестом приказала оставаться на месте.
После того, как заклинание было произнесено, бабуля взяла в руки пучок травы, помочила его в чаше и обрызгала пространство вокруг себя. Пучок травы в ее руках в тот же момент рассыпался в прах.
Наденька с восторгом наблюдала за всеми этими манипуляциями, а Ирина просто окаменела от страха.
- Ну, вот и все, - старушка взяла в руки чашу и выплеснула воду в окно, а затем устало опустилась на лавку, - всему свое время, и у каждого - свой путь.
- Что Вы сделали, баба Вера? – еле двигая губами, пролепетала Ирина, - Вы убили его?
Баба Вера засмеялась.
- Что ты, деточка! – она подошла к Ирине и погладила ее по плечу, - я просто указала ему путь к Дару. Пройдет достойно – получит Дар.
- А если не пройдет, он погибнет?
- Да что я, враг своему сыну? Не пройдет – не получит Дара. Долгий путь у него теперь. Так что, перестанет он нас беспокоить.
Ирина с сомнением посмотрела на нее.
- Не снесет он этой ноши, что непонятного? - в ответ на ее взгляд пояснила старуха, - время ему нужно. Либо откажется от этой затеи, либо останется в пути!
- В каком пути? Куда же Вы его отослали? – не унималась Ирина.
- А этого тебе знать не надо, - усмехнулась старуха, - не было у меня выбора. Дар убил бы его. А Путь – хоть какой-то шанс. И хватит задавать мне глупые вопросы! Садитесь чай пить!
- А как же та женщина, которая пошла за ним? – вспомнила вдруг Ирина.
- Их пути – разные, - как ни в чем не бывало ответила бабуля, - не встретятся они, это точно. Женщина на свой путь вернется, ничего с ней не станется!
Ирина в оцепенении присела за стол. Она понимала, что больше не добьется никаких ответов на свои вопросы, поэтому решила выкинуть все это из головы.
Раиса была в полной боевой готовности. Она даже смогла унять дрожь, а от выброса адреналина ей стало совсем тепло. Врач уверенно кралась за своей жертвой, стараясь не терять его из виду. Было понятно, что профессор углубляется все дальше в лес, что, несомненно было ей на руку.
Вскоре лес стал ещё гуще. Тропинка практически пропала из-под ног, а земля стала мягкой, болотистой.
В какой-то момент Раиса начала осознавать, что расстояние между ней и профессором не сокращается, как бы она не старалась. Воздух перед глазами, будто пелена, колыхался и мешал разглядеть то, что впереди. Она почти потеряла мужчину из виду, но, пыхтя, продолжала упорно двигаться практически наощупь.
Ветка под ногами хрустнула, Раиса вскрикнула, оступилась и упала. Она попыталась подняться, но боль в голеностопе помешала. Отдышавшись, женщина осмотрела ногу. «Ничего страшного, просто подвернула», - констатировала врач и тут же осознала, что профессора больше не видно.
Раиса взвыла, как раненный зверь, и треснула рукой себе по ноге.
Из глаз брызнули слезы отчаяния. Она просидела на земле какое-то время, потом шумно высморкалась в салфетку и огляделась по сторонам. Солнце пробивалось сквозь деревья тонкими струйками. Неожиданно Раиса услышала щебет птиц над головой. Женщина вдруг осознала, что находится одна, в незнакомом лесу! Она шла за человеком со шприцом в сумке, чтобы убить его!
«Господи! Я сошла с ума! Спасибо тебе, Господи, что остановил»!
Врач уверенно поднялась на ноги и пошла в ту сторону, откуда светило солнце. К своему удивлению, она без труда и достаточно скоро оказалась возле проезжей части.
«Слава Богу»! – снова пронеслось в голове. Раиса подняла глаза к небу.
- Эй, заблудилась?! – услышала она.
Врач повернула голову и заметила старичка с корзинкой и палкой-клюкой в руке.
- Да, немного, - весело ответила Раиса и принялась отряхивать от листьев одежду.
- Давай провожу до станции, дуреха! – подмигнул ей дед, - а то опять заблудишься. Вот городские…
Любаня разогнулась и вытерла руки о фартук. Она довольно оглядела прополотые грядки и направилась к дому. По пути женщина бросила взгляд на кучу хаотично набросанных дров и ржавый топор, торчащий из полена. Радость улетучилась.
- Мама! – послышалось с крыльца, - а Тоська опять молоко пролила!
На ветхое крыльцо выскочил пацан лет семи.
- А ты куда глядел? Ты же старший! Что теперь я сделаю вам на завтрак? Не видать блинов!
Мальчик, свесив голову, побрел обратно в дом. Гнилая ступенька под ним скрипнула, и он с воплем провалился одной ногой в дырку.
- Осторожно! – вскрикнула мать, - поранился?
- Не! – пацаненок лихо выдернул ногу и юркнул в избу.
Любаня вошла в дом, схватила малышку Тосю на руки и понесла к умывальнику, причитая:
- Да что ж такое-то! И платье вымазала. Когда стирать мне ещё? Дрова не колоты! Крыльцо это до кучи, будь оно неладно!
- Эй, хозяйка! – услышала она из-за забора, - воды дашь?
Люба испуганно обернулась и покрепче прижала дочку к себе.
Из-за забора на нее смотрела чужая полулысая голова.
- Иди с Богом! – гаркнула женщина и понесла малышку в дом.
- Да подожди! – снова крикнула голова, - я же не просто так! Могу дров наколоть!
Люба притормозила. Пацан высунул голову из окна.
- Васька! – позвала она сына, - пригляди за Тосей!
Она подошла ближе к забору и стала разглядывать гостя. Седой, почти лысый, в драной одежде.
- А ты кто будешь-то, - спросила хозяйка, - бомж какой? Или, может, вообще беглый?
Мужик печально улыбнулся и пожал плечами.
- Да я и сам не знаю.
- Это как это? – Любаня на всякий случай отошла подальше от забора.
- Да Пашка-потеряшка это, - услышала она в ответ от соседа, - почти месяц здесь околачивается. Говорят, из леса вышел раненый. Головой, видно, стукнулся, вот и не помнит ни хрена.
- А почему Пашка-потеряшка? - растерянно спросила женщина.
- А как его звать, если он сам имени своего не помнит? – усмехнулся сосед, - бери, Любаня, в хозяйстве пригодится! Твоего то уже с того света не вернешь! А этот - мужик какой-никакой!
- Да, уж, - хмыкнула хозяйка, - скорее – никакой.
Пашка почему-то продолжал улыбаться.
- Ну, не такой уж и плохой! – возразил сосед, - Просковье крышу поправил! И воды натаскал.
- Берите, Любочка, - закивал вдруг незнакомец, - не пожалеете!
- Какая я тебе Любочка, - строго сказала женщина, - Любовь меня зовут! И все тут!
Пашка как-то странно посмотрел на нее, и глаза его засветились:
- А ведь и вправду – Любовь, - снова заулыбался он, - и все тут!
- Давай-ка, вымойся сначала, да поешь! – смутилась хозяйка, - а там посмотрим, на что ты годен!
- Хорошо! – охотно согласился гость и прошел в калитку.
Любаня брезгливо двумя пальцами подняла с пола застиранный коричневый плащ и непонятной расцветки шарфик и бросила все в мусорку. Паше она дала вещи своего покойного мужа, благо, все в пору пришлись.
«Авось, и сгодится», - подумала она, наблюдая за картиной во дворе.
Тося сидела у Паши на коленях и грызла яблоко. Васька чертил что-то на листке бумаге под руководством нового жильца.
- Это, Васька, тебе не по заборам лазить! Это – физика, брат! Вот построим макет, поймешь все наглядно! – говорил мужчина, - а пока пойдем-ка доски для крыльца справим!