В некотором царстве, в некотором государстве, жил да был знатный боярин, Дермидонт Девятов. Правил он всеми, как хотел, сказывали, что и Царем вертел.
И жил в той стране в ту пору купец, Епифан Скоробогатый. Денежки да товару разного имел видимо-невидимо. Торговал, чем хотел, окромя того, что непродажно.
Жили они поживали, добра наживали, всяк при своем деле: родней любимы и людьми чтимы. Да только того, что имели, стало им мало – тут и сказочке начало.
Пришла как-то к боярину мысль-дума, то ли своя, то ли от кума. «Отчего это у меня – такого великого и сильного богатства меньше, чем у Епифашки Скоробогатого? Не дело это. У кого вся власть, стало быть, того и деньги должны быть». Как пришла такая идея, стал Девятов грозной тучи чернее. Не ест, не пьет, все думу думает, как бы дело свое сладить. Известно, нехорошие мысли одна другую тянут: и надумал Дермидонт извести Епифана, а все его богатство присвоить. И велел боярин позвать к себе Ведьму для совета по лихому делу.
А и в доме купца нет кручине конца. Сидит Епифан не весел, голову повесил. «И чего это, мыслит, я деньгой расшвырялся? Боярину оброк – отдай, попу десятину – уплати, работникам плату – положи. Половина богачества на ветер улетает. Опомниться не успеешь, с сумой по миру пойдешь. Вот, коли бы мне власть боярскую, я б себя не обделил, все подати законом переменил». «А что? – хитрил купец – Возьму и куплю самого Дермидонта Девятова с потрохами, чтоб служил у меня на посылках». Не обойтись тут без небесного расчета, приказал Епифан кликать Звездочета.
Сказано – сделано. Пришел Звездочет, приговаривая: «Чет-нечет». Долго ли коротко ли гадал и приговорил: «Всё, что задумал, ты, купец, исполнится, но только тогда, ежели не не сбудется».
– Да ты прямо, скажи! – раздосадовал Епифан, – Делать, али не делать? – и достал мешочек с золотом.
– Звезды, батюшка, вещь серьезная. – прорицатель покачал деньги в руке, – Сразу видать, если Луна к Марсу, да еще, вот, и Юпитер... Но Сатурн, да, понимаешь...
– Да ты толком говори! – Скоробогатый достал еще мешочек с монетами.
– А! Вот! Теперь все ясно, – гадатель ловко скрыл очередную подачку в бездонных карманах безразмерного балахона, – Венера против Сатурна. Делать! Ясно вижу, делать!
«Стало быть, куплю я тебя, Дермидонт! – думал купец, провожая Звездочета и радостно потирая руки, – Тебя и власть твою ненасытную».
А боярин тем временем держал совет с Ведьмой.
– Как изводить будем, хозяин, совсем или так? – колдунья прищурилась на левый глаз.
– Как... «так»? – переспросил Девятов.
– Ну, хворь нашлем или порчу?
– Да, что ты, старая! Вздурела?! Мне б как нибудь половчее. Чтоб все чинно и благородно, а денежки оттяпать, – ухмыляясь прошипел боярин.
– Благородно – дороже встанет. Золотишка-то у тебя хватит? – засомневалась Ведьма.
– Ты, научи! А отнимем у Епифашки, за ценой не постою! Слово даю боярское.
И подучила колдунья подкинуть Епифану какую-нибудь ценную вещицу, а после объявить ее розыск по всему царству, да и найти ненароком у купца. А если он вор, то его в тюрьму, боярину вернут вдесятеро от краденого, а имущество вора в казну, то есть тоже боярину. «Ловко придумала, чертовка!» – Дермидонт позолотил старухе ручку.
Долго ли, коротко ли думал Епифан, неведомо, но послал он к Дермидонту купца-хитреца и велел власть торговать, за ценой не стоять. А не ведал Скоробогатый того, что и Девятов, не тратя время даром, подсылает к нему воришку, юркого, как мышку, с указанием подкинуть ценную вещицу.
И быть бы беде большой, да обошлось малой. Верные слуги купеческие повязали воришку, а секретарь боярина расторопно скрутил купца-хитреца. Как открылись все хитроумные проделки уважаемых мужей, пошел по столице трам-тарарам, дошло дело и до Царя. Опечалился Государь, приказал тотчас позвать виновников безобразия для справедливого суда.
Стоят Епифан и Дермидонт перед Царем невеселы, головы повесили.
– Я ли не давал вам свободы, как в заморских державах? – вопрошал Царь баламутов, – Доверил тебе, боярин, власть над державою. А тебе, купец, торговлю с иноземцами.
– Так, Царь-батюшка, – отвечал Скоробогатый.
– Твоя правда, Государь, – подтверждал Девятов.
– Так какого же рожна Вам не хватало! Что вы друг на дружку стали козни строить и державу баламутить?
– Бес попутал! – зарыдал боярин и упал на колени, – Не погуби, отец родной!
– Точно, он, лукавый, – заплакал купец и тоже упал на пол, – Пощади, Царь-батюшка!
– И что же нам с ними делать? – спросил Царь у стоявших рядом придворных и министров.
– Головы с плеч – вот, и вся речь! – откликнулся Генерал.
– А сослать их в острог на пожизненный срок! – предложил Полицмейстер.
– Уймитесь, душегубы! – урезонил Царь крикунов, – итак в стране беда с делателями. А вас послушать, так и вовсе с одними бездельниками останешься.
– Верно говоришь, Царь-батюшка, – вступил в разговор мудрый старенький Канцлер. – Молодые они еще, неопытные, вот и решили власть с богатством мерить. А того не знают, что власть то, она в вершках, кто стало быть «выше», тот и главнее. Ну а богатство в «пудах», у кого злата-серебра более, тот и богаче. В общем, ежели душа в уме, а ум в теле – всякому быть при своем деле.
Послушал Царь умного старика и решил просто: по вере и по совести. Повелел поправить следствия беспокойства за счет виновников и взял с них в придачу по Честному Слову, что не будут враждовать друг с дружкой и лезть в дела им несвойственные.
Так все и завершилось. Стали купец и боярин без вражды поживать и добра наживать. Всяк на своем месте и при своем призвании для державы радел.
Тут и сказочке конец, а кто лайкнет - молодец!