Начало истории можно прочитать здесь: часть 1 , часть 2 , часть 3 , часть 4, часть 5.
Мелкий колючий снежок осыпал сумрачное утро, медленно и сонно кружась в желтоватом свете фонарей. Прохожие, спешащие спозаранку на работу, поднимали воротники и старались увернуться от промозглого, дышащего в лицо ветра.
Будка остановки, где Матвей ожидал автобус, пестрела налепленными вкривь и вкось объявлениями и рекламными листовками. Некоторые были наполовину оборваны и дрожали на ветру жалкими клочками, готовые вот-вот сорваться. В самом центре наклеена была реклама, выделявшаяся тёмными пятнами на светлом фоне, повторяющими расцветку дикой кошки, и яркой незамысловатой надписью:
«Фитнес-зал «Барс» – это гибкое и стройное тело! Ждём вас по адресу…»
Матвей заметил подъезжающий автобус и поспешил навстречу. Ехали довольно быстро, а на повороте тряхнуло так, что парень чуть не вылетел с сиденья. «Куда летит!?», – возмутилась женщина напротив. У Матвея же перед мысленным взором возникло то объявление… барс… Как фамилия Алисы? Барсова? Кажется, бабушкина подруга назвала ту пианистку из прошлого Барсовой! Точно, Софья Барсова!..
Сойдя на остановке недалеко от работы, парень оглянулся на отъезжающий транспорт, и мороз пробежал по коже – в утренней дымке удаляющийся автобус был один в один похож на тот, что отвёз его тогда в сторону заброшенного дома. Странно… Когда он садился на проспекте, ничего такого не заметил.
Размышлять об этом сейчас было некогда, и Матвей пошагал в сторону офиса. На месте администратора сегодня снова была Вероника. Она даже не повернула голову в его сторону, воркуя с курьером. Тот в открытую пялил на неё круглые рыбьи глаза, а она поводила плечиками и покачивала ногой в туфельке на высоченном каблуке. «Как она могла мне понравиться?», – подумал Матвей, заходя в свой отдел, но вскоре уже мысли о Веронике были вытеснены рабочими задачами, требующими немедленного решения.
Улучив пару минут, парень решил позвонить бабушке – фамилия пианистки не давала ему покоя.
– Барсова Софья – так её звали, – подтвердила бабушка в трубку заспанным голосом. – Что случилось-то? Зачем тебе понадобилось это имя, да ещё в такую рань?
– Ничего-ничего, спи. Целую-обнимаю, – заторопился распрощаться Матвей.
Серый день тянулся дымной скучной позёмкой, и молодой человек еле дождался его окончания, чтобы отправиться снова в библиотеку. Удастся ли ему разыскать что-то в старых газетах? Не факт, не факт…
Он сразу прошёл к столу дежурного библиографа, и Алиса Барсова была на месте. Правда, она сообщила, что занята – готовит текст выступления на каком-то важном завтрашнем мероприятии, а времени до окончания работы совсем мало. Матвей смотрел разочарованно, но девушка заверила, что проводит его в зал газет.
Они спустились на лифте куда-то в подвал – сколько этажей было под землёй, парень так и не понял. Он даже представить не мог, насколько огромна библиотека. Возводили же в прежние временя такие помещения, чтобы хранить накопленные знания десятилетиями, а, может быть, и веками! Молодые люди шли гулкой узкой металлической лестницей и, наконец, очутились в огромном коридоре с низким потолком, где слева и справа высились широченные стеллажи с дверками.
Если на лестнице веяло холодом и сыростью, то здесь запах прелой, застоялой пыли, старья, изношенности и затхлой типографской краски ударил в нос. Всё это вкупе со стылым воздухом составляло ту ещё атмосферу. Матвей невольно поморщился и проговорил:
– Ну и холодина, да и запашок… Как же здесь люди работают?
– Привыкли, наверное, – пожала плечами Алиса. – У тех, кто под землёй, сокращённый рабочий день… Я заранее заказала подшивки газет, а Вы сможете сами выбрать, какие годы Вас интересуют.
К ним подошла сотрудница хранилища, и они с Алисой перекинулись несколькими словами, пока молодой человек озирался вокруг. Хозяйка газетного подземелья повела Матвея в просторную комнату, где выложила на стол несколько огромных папок с подшивками старых газет:
– Вообще-то обычно мы поднимаем подшивки в читальный зал наверху, но библиограф попросила показать Вам газеты здесь, ведь, как я поняла, Вы точно не знаете временной промежуток. Посмотрите местную прессу. Если понадобятся газеты за другой год, я буду в хранении, напротив по коридору. Тут Вам удобнее, стол хороший и лампа ярче.
Матвей поблагодарил, а когда женщина удалилась, взялся за раритеты. Страницы выглядели настолько ветхими, что к ним страшно было прикоснуться и даже как-то… неприятно. Парень перевернул несколько листов, они сухо и тяжело зашуршали, но уже через несколько минут старые газеты… словно заговорили.
Молодой человек настолько погрузился в чтение, что позабыл счёт времени. Да здесь была, конечно, и пропаганда тех лет – целые полосы с Постановлениями и Пленумами ЦК КПСС, бодрые репортажи с заводов и полей, рассказы о награждении тружеников и ударных стройках. Но были довольно интересные интервью, объявления, крохотные заметки… Типографская краска запечатлела события, из которых складывалась история, да что там, картина эпохи.
В отличие от новых изданий эти старые страницы казались своего рода зеркалом тогдашней жизни. Хотя внешне они, что называется, дышали на ладан, зато по содержанию были гораздо более живыми, чем обезличенный нынешний глянец.
В комнату заглянула сотрудница:
– Нашли что-нибудь интересное? За какой год принести ещё подшивки? А то минут через сорок надо будет закрываться.
– Если можно, следующий вот за этой подборкой.
Пока ничего, что его интересовало, не было. Он решил просматривать внимательнее разделы не только производственной тематики, но и культурной жизни, и науки. Репортажи об успехах и проблемах производства, заметки о Дворце пионеров, поздравления победителей районных соревнований, очерк о герое войны. Попалось интервью инспектора рыбоохраны, сетовавшего на отсутствие транспорта, вследствие чего браконьеры разгулялись не на шутку. В газете публиковались фельетоны и небольшие рассказы. И вскоре он не поверил глазам…
Совсем небольшое объявление сообщало:
«В минувшую субботу зал Консерватории давал концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром. Исполнение Софьи Барсовой привлекло массу почитателей её таланта – билеты были раскуплены, и даже на приставных стульях не осталось мест. Овации не смолкали в течение получаса. Публика с нетерпением ждёт нового выступления пианистки, которое состоится в следующем месяце. Всем любителям Бетховена лучше поторопиться в кассу, чтобы успеть приобрести лучшие места».
Матвей пробежал глазами заголовок и, заказав подшивки всей прессы этого периода за месяц, с чувством выполненного долга поспешил на выход. Когда же возвращался домой на метро, неизвестно почему, он, подсоединив наушники к смартфону, отыскал в интернете фортепианный концерт Рахманинова и погрузился в музыкальные пассажи. Конечно же, играла не Софья Барсова, но так он будто настраивался на музыкальный лад времени, сообразуясь с ним, приноравливаясь к его течению, погружаясь на самую глубину, чтобы оттуда, изнутри, увидеть, наконец, ясную картину…
Дом хмурил снежные свои брови – который день дул резкий неприятный ветер, и во всех щелях свистело. В его ли возрасте сносить такие сквозняки? Он гулко кашлянул, и с крыши сорвалась, разбившись вдребезги, огромная сосулька.
«Сегодня он тоже не пришёл, этот парень. Может, он совсем больше не вернётся… Конечно, кому нужны такие старики…».
Дом заворочался, но встать ровнее никак не получалось. К тому же снежная шапка и свисающая по карнизу наледь словно давили на плечи. Он ещё больше сгорбился, так и не сумев сбросить груз, и снова провалился в тревожный прерывистый сон…
Полвека назад
В большом кабинете с обшитыми деревянными панелями стенами, паркетным полом и массивным столом, вокруг которого стояло несколько тяжелых стульев с резными спинками, находились двое мужчин. Хозяин, впрочем, не занимал место во главе стола, а расположился в кресле у окна, так что свет, едва пробивавшийся сквозь не плотно задёрнутые портьеры, не позволял толком разглядеть лица мужчины, остававшегося в тени.
Второй примостился на стуле сбоку от стола. Это был высокий человек с буйными волосами и в костюме, который можно было бы считать даже элегантным, если бы не его некоторая расхлябанность. Правой рукой он поминутно пытался пригладить выбивающиеся кудри, а левой – поправить галстук, к которому был не привычен.
– Надеюсь, Вы понимаете, какая на Вас возложена ответственность, – хозяин кабинета в добротном костюме в скучную клетку и сорочке с наглухо застёгнутым воротом постучал костяшками пальцев по подлокотнику кресла. – Какое доверие Вам оказано и… где-то даже… надежда на Ваш талант и светлый ум.
– Д-да, я понимаю, – отозвался «гость».
– Предстоит огромная работа. С нашей стороны, разумеется, Вам будет оказана всесторонняя поддержка и полное обеспечение всем необходимым для экспериментов. Кадры мы для Вас подберём. Конечно же, Вы тоже можете предложить своих кандидатов, ведь с этой командой Вам предстоит работать, – добавил «клетчатый», заметив, что собеседник несколько нервничает. – Не просто работать, а сделать невероятный прорыв в науке!
– А где будет находиться экспериментальная лаборатория? – осмелел высокий. – Удобно ли добираться?
– Об этом можете не волноваться, Вам не придётся никуда ездить, мы обо всём позаботились. Площадка оснащена всем необходимым для работы и проживания. Ничто не должно отвлекать Вас от научной мысли.
– Но… моя жена, служит в филармонии, у неё концерты…
– Её будет увозить и привозить служебный автомобиль. С ней мы составим отдельный разговор. И… все, кто будет находиться на объекте, подпишут документы о неразглашении.
– Позвольте, а что за странное название у группы – «ФИКУС»?
– Это аббревиатура. Абсолютно ничего странного – Фабричный Исследовательский Комплекс Управления Сознанием. Да-да! Ведь нам известно, что Вы принимали участие в подобных исследованиях, которые затем были свёрнуты. Теперь же настало время поднять прежние знания и вывести их на совершенно новый уровень. Не зря же мы привезли Вас сюда из Москвы…
– Да, я работал совсем ещё мальчишкой под началом инженера…
– Мне известна его фамилия, – перебил клетчатый. – А вот Вам лучше не называть её. Равно как и настоящее назначение разрабатываемой установки под кодовым названием «Дирижёр» будем знать только мы с Вами. Ещё раз повторюсь, что время сейчас неспокойное. На мировой арене страны-лидеры вооружены до зубов. И если мы создадим новый вид оружия, управляя, или, так сказать, дирижируя людьми лишь силой мысли, то… сами понимаете… Это будет уже совершенно другая история, недосягаемый уровень безопасности государства…
Наши дни
… Который вечер подряд Матвей проводил в библиотеке. Парень уже не спускался в хранилище, а заказывал подшивки в читальный зал. «Хожу сюда, чуть ли не как на работу», – усмехался он мысленно. Но оно того стоило. Ведь ему удалось найти немало объявлений о концертах, где солировала Софья Барсова, и вот попалась большая статья о талантливой пианистке с фотографией.
Интересная молодая женщина с уложенными темными волосами в вечернем платье смотрела не в объектив, а чуть в сторону. В её облике чувствовалось какое-то благородство, особая стать. Черты лица разглядеть было не так просто, да и бумага от времени потускнела и потемнела местами, но в вырезе платья, над шеей Матвей увидел… украшение. Его обдало жаром…
Где же эта брошь, что нашёл он в доме? Он метнулся в гардероб, попросил свою одежду и из внутреннего кармана куртки извлёк на свет чудесную камею. В читальном зале парень долго рассматривал брошь – сомнений не осталось… По виду на фотографии в старой газете и у него в руках была одна и та же вещица.