Дачное некоммерческое партнёрство "Лесное" находится в самой глуши за дальними деревнями. С севера и с востока дачный посёлок окружает лес, с запада - дубовая роща. В этом ДНП работает старый сторож. Зовут его дядя Федя.
Дядя Федя не выпендривается. Охранником или каким другим "неприличным словом" (по его же выражению) сам себя не называет.
- Сторож, сторож я... Чего вы хотите? - так говорит дядя Федя всем, кто его отвлекает от работы.
Да, и в этом его правда. Ведь сторож дядя Федя - просто класс!
Охранял дядя Федя ещё колхозные сады. Тогда еще сам он был пацан, и звали его просто Федей. Но к своим обязанностям он относился ответственно, несмотря на юные года. Тем, кто залезал в сад воровать народное достояние в виде яблок, палил солью из ружья по ягодицам. И всегда точно попадал. Так что, хулиганистые мальчишки Федю боялись. И не безобразили.
Позже этот способ защиты собственности потерял актуальность - может быть, просто устарел, либо сыграла роль защита прав человека. И с самообороной, и с охраной собственности всё стало ещё сложней, чем в советские времена.
Дяде Феде и воевать довелось. Так что, огнестрельным оружием он владел мастерски. Но никогда им не пользовался для охраны вверенного ему ДНП.
Стрелять дядя Федя умел. И стрелял. Только не из винтовки. Не из пистолета. И не из ружья. И не из автомата Калашникова. Дядя Федя научился стрелять силой мысли. И силой мысли он стрелял тоже мастерски.
Бродила по их лесу и дубовой роще всякая шпана. И иная шпана, нового образца, приличными людьми прикидывалась. А кто-то даже косил под своих, якобы участников дачного товарищества, мирных огородников. Но "огородниками" они были такими, что нагородят огород, да только не с картофелем да клубникой.
Дядя Федя знал всех жителей ДНП "Лесное". И понимал, кто чем живёт. И это не потому, что он избыточно интересовался чужими делами. Нет. А просто дядя Федя видел насквозь каждого. Видел. Знал. И молчал.
Дядя Федя вообще говорил мало. Никого никогда за спиной не обсуждал. Не сплетничал. Но подозрительных брал на заметку - в своем уме. И разбирался. Если это мирный огородник, то мирный огородник. Если дачник, понимаешь, сибарит - значит, дачник. Если тихий пьяница - пьяниц вообще дядя Федя не жаловал - но, в общем, жалел. Несчастные люди, что с них взять. Главное, чтобы в его родном ДНП не дебоширили.
А вот если распознает дядя Федя шпану - неважно, обычная это шпана, воры или ещё какие уголовники; или это шпана надёжно сокрыта под приличной личиной - на мушку брал. Берегись, шпана, если оказалась у дяди Феди на мушке! Уж шпану он не пропустит.
Как в невидимую стену утыкались эти гнилостные типы, если вдруг для какой гнусности норовили пожаловать в ДНП. А уткнувшись в невидимую стену, отлетали от неё, и дальше мчались с перепугу, кто пеший, кто на джипах, или ещё каком личном транспорте.
И многие - как говорят, особо испорченные типы, ни с того ни с сего на всей скорости сваливались в кювет. Или в придорожную яму падали, вроде на ровном месте поскользнулись и - ух! Как будто бы попутал их бес. И бесы же гнали вон всю дорогу. И в вырытую траншею пристраивали.
Так, практически силой мысли, много злодеяний дядя Федя предотвратил. И дачники спокойно отдыхали, пока старый сторож на боевом посту.
Вот какая история недавно там приключилась. Подъезжает как-то к воротам их дачного посёлка белый ниссан кроссовер. В салоне автомобиля вроде бы обычная семья. Муж за рулём, жена на переднем сиденье, а сзади двое стариков. Всё честь по чести. Обычный человек ничего бы плохого не заподозрил. Но дядя Федя их сразу распознал.
Никакая это не семья была, а бандитская шайка. И много гнусности уже учинили по соседним деревням - дядя Федя об этом знал, хотя в лицо эту шпану ещё не видел. Банда приезжала в разном составе. Фотографий никаких не было. Потому что, когда их только видели, ни у кого не возникало особых подозрений. А когда уезжали, оставив свои грязные следы, было уже поздно. Впрочем, пытались, конечно, организовать преследование, и расследование. Но без особых результатов.
А дядя Федя, как увидел, так с первого же взгляда распознал их - по печати на лбу. Можно сказать и так. Хотя, конечно, никаких печатей у них на лбу не было. По крайней мере, обычным взглядом их было не видно.
Омерзительная сущность скрывалась под приличной личиной этой якобы семьи. Как будто мухи возятся в куче навоза, и запах во все стороны. Такова их вонючая душа.
Но, распознав их, дядя Федя виду не показал. Спрашивает как ни в чем ни бывало:
- Кто такие? К кому едете?
Из салона вылезла благообразная блондинка с розовыми губками. В руке у неё плетёная сумочка, подходящая для выезда на природу. А на ногах надеты такие же босоножки, под цвет сумки. Дамочка очень хороша на вид. И выглядит по-женски беспомощно. Она подошла к сторожу и умилительно-жалобно затараторила:
- Здравствуйте! Вы не могли бы нас пропустить? У меня здесь живёт подруга, - женщина назвала улицу и номер участка, которые действительно были в посёлке, - Она звонила. Просила, чтобы мы приехали и ее осмотрели. У нее обострилась астма. А моя свекровь - врач. Мы заодно ей привезли и лекарств. И яблочек захватили из нашего сада. Кстати, хотите попробовать? Давайте познакомимся. Меня зовут Людмила. Можно просто - Люда. А это мой муж Виктор. У нас здесь дача в 5 км от вас. Знаете, наверное, СНТ "Дивный сад" - вот здесь, за Малаховкой...
Дамочка мило тараторила. И это растопило бы сердце любого старичка. Только дядя Федя был не из тех стариков, на которых рассчитывала вонючая аферистка. Она источала аромат духов. Но дядя Федя чувствовал запах экскрементов её внутренней сущности. И уже после первых двух-трех фраз из ее трёпа такое отвращение овладело его нутром, что даже затошнило... Но вслух дядя Федя сказал:
- Извините, дамочка. Но у нас въезд только по пропускам. Мне надо связаться с начальством. А вы заполните пока анкету. Я ее передам начальству, и как только они разрешат вам въезд, я открою ворота. Но вопрос решится не сразу. Возможно, займёт час или два. Или надо дождаться Веронику Мухамедовну, которая проживает в указанном Вами доме на садовом участке, чтобы она лично подтвердила, что Вы её подруга. Вероника минут десять назад отошла в магазин.
Конечно, другим людям дядя Федя открыл бы ворота без всяких пропусков и лишних вопросов. Таким людям, у которых настоящие фиалки в душе. Или, по крайней мере, людям без дурного запаха. Тогда как навозные кучи - они только в натуральном виде хороши, как удобрение для культур. И желательно коровьи. А не человекоподобных тварей.
- Да нет, она дома, - затараторила опять дамочка, - Она звонила мне вот, несколько минут назад... Витя, подойди, поговори с человеком, - взвизгнула Люда, - Я же говорю, она больна и не встаёт с кровати. Ей плохо. Мы ей везём лекарства. Она просила срочно приехать нас...
Но чем больше дамочка тараторила, тем заметней становилось, что грим слоями слезает с её лица. И милое личико трансформируется в помятую серую паклю.
- Извините... Люда, - дядя Федя сделал многозначительную паузу, - У нас так не положено. Позвоните подруге. Попросите, чтобы она сюда подошла. Придёт, подтвердит - тогда без проблем. А иначе нет. Не положено.
- Ну что это за ерунда такая... Что вообще за бред. Объясни ему, Вить.
Мужчина продолжал сидеть в салоне автомобиля за тёмным стеклом. Видно, он уже понял, что дело плохо.
- Мы же яблочек свежих везём... Ну что нам теперь, их выбрасывать? Или повезем обратно? По-человечески жалко. Выращивали, старались. Свекровь растила. И свёкор. Белый налив, отличный сорт. Может быть, Вы возьмете? - с последней надеждой посмотрела дамочка на дядю Федю...
Но, наткнувшись на каменную стену в его взгляде, опять заголосила:
- Вить, ну что делать? Что за дела такие, к подружке уже не пропускают... Она болеет... Она меня ждёт...
- Садись в машину, решим, - бросил, наконец, мужчина.
Дамочка, продолжая что-то верещать про яблоки, вернулась на переднее сиденье белого ниссана и обиженно хлопнула дверцей.
И вдруг машина дала задний ход. И проехав метров тридцать, на всей скорости врезалась в дерево.
Дерево слегка вздрогнуло и покачнулось. Но продолжило стоять. Это был столетний дуб, корнями глубоко вросший в землю.
А вот кузов автомобиля размяло всмятку. И струйкой крови окрасилось лобовое стекло.
Всех четверых увезли на скорой, которая подъехала часа через два. Однако смерть не зафиксировали. Видимо, надежда на выздоровление всё-таки была.
А дядя Федя вернулся в свою сторожку на боевой пост. И продолжил охранять ДНП.
И сейчас охраняет.
Говорят, его звали на работу в Росгвардию. Предлагали высокую зарплату, должности и карьерный рост. Но дядя Федя почему-то отказался. Наверное, из-за того, что был уже стар.