Когда я была совсем маленькой, милой девочкой с бантиками и косичками, я мучила насекомых, членистоногих и земноводных. Всем им доставалось от меня!
Больших и красивых пауков-крестовиков я засовывала в спичечные коробки и несла к себе в комнату. Там они и оставались до самой смерти. Бабочки умирали в банках или были наколоты мною на иглы. Неловко и неумело я пыталась их засушить.
Кузнечиков - которые громкоголосые такие, крупные, нежно-салатового цвета - я однажды наловила штук двадцать и сварила в котелке. Во время варки они краснели как раки, а мясо у них было белое. На вкус не хуже королевской креветки.
Да. Теперь вы знаете о том, что в детстве я пробовала кузнечиков. И пауков тоже пробовала. Будто меня дома не кормили, но ведь кормили - и весьма недурственно.
Больше всего от моего злодейства пострадали лягушки и жабы. Я ловила их в невероятном количестве, заворачивала в салфетки или носовые платки и запихивала к себе под кровать! Там несчастные существа встречали свою мученическую смерть. Лягушки - почти сразу, а жабы - более выносливые и менее зависимые от воды - намного позже. Помню, как мама и бабушка выметали их мумифицированные тела из-под моей кровати...
Помню, как взрослые сражались с моим безобразным поведением по отношению к живым существам. Мама и объясняла, что им больно, и взывала к моей совести, и ругалась. Бабушка наказывала меня. Наказывала жестко и строго - как было принято в прежние времена. Но все впустую! Я как будто вообще не понимала, что мне хотят сказать и за что меня наказывают. Мне не казалось, что я делаю что-то плохое.
Сейчас у меня рука не поднимается убить осу, залетевшую к нам в дом. Я думаю, почему же я была так жестока в детстве к тем, кого любила? Честно говоря, я всю сознательную жизнь пыталась найти ответ на этот вопрос. И всегда испытывала муки совести из-за поступков, совершенных мною почти тридцать лет назад. Только сейчас я все поняла.
Дело не в агрессии как таковой и не в садистских наклонностях, о которых вы могли подумать. Дело в любви. У вас когда-нибудь было такое, что вы настолько любили кого-то, что хотели его схватить и никогда, никогда не отпускать? Хотели его всегда видеть рядом с собой... Обладать им, трогать его, тискать, а то и вовсе съесть, поглотить, чтобы стать с ним одним целым?
Иногда люди так любят людей. Иногда такая любовь бывает у мужчины к женщине или наоборот, иногда она бывает у матери к ребенку... И если дать ей волю, то все может закончиться трагедией! Мумифицированным телом под кроватью. Скелетом в шкафу. Тем постыдным фактом биографии, который нужно скрывать от окружающих.
И вроде не со зла. Хотя как можно совершать злые поступки не со зла? Бес попутал? Неосознанность и непреднамеренность содеянного не освобождает нас от ответственности, как и не освобождает жертву от страданий. Умирающему лягушонку безразлична истинная мотивация мучителя. Ему все равно, душат ли его детские руки от безграничной любви или же его душат руки вполне сформировавшегося взрослого садиста, жаждущего крови. Лягушонок просто хочет жить. Он хочет на свободу.
Почему я по сей день порицаю себя за убийство беззащитных насекомых и лягушат? Близкие давно забыли эту историю, а новые знакомые о ней никогда не знали. Никто меня не стыдит и не ругает. Но я сама чувствую, что поступала плохо. В детстве не чувствовала, а сейчас чувствую. Таинственная эволюция чувств.
(Материал из авторской колонки детской писательницы Анастасии Момот в «СПб ведомостях»).