В начале XX века перед российским самодержавием, как и перед советско-партийной бюрократией середины 80-х годов прошлого века, стала проблема модернизации. Без решения этой проблемы кризис легитимности действующей власти грозил принять угрожающие масштабы.
Легитимность власти - это уверенность подданных в том, что установленный в государстве порядок непреложен и отражает высшие ценности, что он обеспечивает благо и спасение всех людей.
Обретение легитимности и ее утрата - это процессы происходящие в общественном сознании. На них влияют и экономика, и социальные и национальные отношения, и успехи или неудачи во внешней политике, но влияют не прямо, а преломляясь соответствующим образом в умах и чувствах людей...
Продолжение статьи "Как бескровно и наверняка развалить идеократическое государство".
Все современники удивлялись легкости, с которой в феврале-марте 1917 года в России было повержено самодержавие.
В поддержку царя в критический момент не выступила ни одна из серьезных политических сил в стране.
М.М. Пришвин пишет: "У развалин сгоревшего Литовского замка (тюрьма в Петрограде) лежит оборванный кабель... - Вот так и власть царская, - говорит мой спутник, старик-купец, - оборвалась проволока к народу, и нет силы в царе..."
Кризис в России начала XX века был вызван нарастающей волной модернизации.
Россия переживала развитие промышленности по образцам западного капитализма, приводившее в движение и перестраивающее сознание всех классов и слоев российского общества.
Проблема заключалась в том, что в определенные исторические периоды модернизация становится абсолютно необходимой, но когда традиционная власть на нее решается и изменения начинаются, вся система власти неизбежно дестабилизируется.
Особенно опасным для власти становится момент, когда эти преобразования начинаются.
В России в начале политических преобразований культурные силы, поддерживавшие легитимность традиционных форм Российского государства (славянофилы, консервативное дворянство, монархисты из мещан, мелкого купечества, священников и связанной с ними интеллигенции), в начале XX века в общественном сознании были дискредитированы и оттеснены на обочину.
В конце XIX века - начале XX века процесс утраты самодержавием легитимности стал все более очевиден.
Согласившись на допущение ограниченных гражданских свобод и избрание I Государственной думы в 1905 году, 30% депутатов которой были крестьянами и рабочими, правительство не смогло вести с думой диалог.
I дума просуществовала только 72 дня. В 1907 году после разгона II Государственной думы, новый избирательный закон сильно урезал представительство крестьян и рабочих.
Роспуск думы, с которой крестьяне (85% населения страны) связывали решения земельного вопроса, подорвал монархические чувства самого многочисленного в России сословия. На крестьянских сходках принимались решения байкотировать мероприятия правительства.
В ответ правительство ввело телесные наказания для крестьян.
Начавшаяся в 1914 году война только усугубила кризис. По сути в 1916 году начали уже складываться параллельные царскому правительству буржуазно-либеральные структуры государственной власти, которые готовы были создать Центральный военно-промышленный комитет и Всероссийские земские и городские союзы.
Совет министров утратил доверие народа. Помещики и зажиточные крестьяне отказывались сдавать государству хлеб по фиксированным ценам. Продразверстка осени 1916 года провалилась.
В конце 1916 года почти перестал собираться Государственный совет. Многие его члены вышли из него и перешли в думский "Прогрессивный блок". Все они были заменены в Государственном совете крайне правыми. "Распутинщина", "министерская чехарда" и придворные интриги вели к параличу власти.
В высших сферах сложились два заговора - придворная камарилья искала выход в ужесточении репрессивных мер и увеличении штата полиции. И здесь уже рассматривались варианты дворцового переворота.
Другой заговор соединил часть думской оппозиции и генералитета.
Последней каплей, прорвавшей плотину самодержавия, стал кризис снабжения Петрограда хлебом. Голодали даже рабочие оборонных заводов. К восставшим горожанам присоединились солдаты петроградского гарнизона и готовые к отправке на фронт маршевые батальоны.
Определенную роль в свержении самодержавия сыграли послы союзных России европейских государств и их агентура, которые боялись, что царь заключить сепаратный мир с кайзером Вильгельмом.
В Антанте получили гарантии, что российские либералы, взяв власть, продолжат войну.
Так антиправительственные и антивоенные выступления народа с одной стороны и давление буржуазных либералов в союзе с генералитетом, стремившихся эту войну продолжить, с другой стороны закончили в марте 1917 года многовековую историю российского самодержавия.
Распущенная 27 февраля после начала волнений в Петрограде царем Государственная дума создала Временный комитет Госдумы из 12 человек под председательством октябриста М.В. Родзянко, из которых почти все кроме эсера-"трудовика" А.Ф. Керенского и меньшевика Н.С Чхеидзе были "прогрессистами".
При этом практически все участники успешного думско-генеральского заговора против царского самодержавия и члены новоявленного Временного комитета Госдумы - зародыша будущего Временного правительства - были масонами...
Членство в масонских лигах, в том числе и в западно-европейских было совершенно естественным для российских либералов-западников.
В начале XX века в Москве и Санкт-Петербурге учреждаются ложи "Возрождение" и "Полярная звезда", для чего из Парижа прибывают члены совета "Великого Востока" Франции.
Главное направление их деятельности заключалось в буржуазно-либеральной оппозиции самодержавию.
В 1910 году была создана ассоциация лож "Великий Восток народов России" (ВВНР), куда вошли и украинские националисты во главе с М.С. Грушевским. В 1913 году в ВВНР было около 400 членов.
В 1912 году в масоны был принят А.Ф. Керенский, который в 1915 году вместе с кадетом Н.В. Некрасовым стал руководителем ВВНР. В августе 1915 года руководство масонов договорилось о создании буржуазно-либерального Прогрессивного блока ("прогрессисты").
В конце 1916 года руководство масонов уже обсуждало свержение царя, и в лице Н.В. Некрасова через думского центриста Г.Е. Львова вело переговоры с начальником Генштаба генералом М.В. Алексеевым.
Меньшевик-масон А.Я. Гальперн вспоминал, что офицерство тогда было настроено в основном антимонархически. Дальнейшая судьба царя, царской семьи и великих князей их совершенно не интересовала. В решающий момент офицерство отвернулось от царя и царской семьи.
Хотя выступление солдат 27 февраля 1917 года было стихийным, (вспомним унтера Кирпичникова, убившего своего ротного командира и взбунтовавшего солдат Волынского полка) активность масонов с первого дня революции была очень велика.
Очень важным было то, что член Временного комитета Госдумы и одновременно председатель тогдашнего Петроградского совета, Н.С. Чхеидзе, так же был масоном. Много масонов было и среди членов Исполкома Петросовета.
Членство в масонских ложах учитывалось и при формировании корпуса комиссаров Временного комитета Госдумы, и при формировании Временного Правительства.
Нажим "братьев" (масонов) на лидера кадетов П.Н. Милюкова помог в ночь на 3 марта 1917 года немедленно провозгласить в России республику.
И вот тут-то либералы-масоны, стремившиеся выслужиться перед Западом, поторопились и совершили роковую ошибку.
Зная дальнейший ход событий, можно уже утверждать, что отказавшись от союза с монархистами и сохранения в какой-то, пусть в чисто декоративной форме, монархии, российские либералы оказались один на один с мощным антибуржуазным движением разбуженных революцией народных масс.
И эта колоссальная по масштабу солдатская и рабоче-крестьянская революционная волна смела их в последствии, как ненужный балласт...
После октября 1917 года все масонские организации в РСФСР были запрещены.