Опишу случай из своей практики. Дело было давно, и имена героев, безусловно, изменены.
На заре моей карьеры, как частного педагога, я была приглашена в семью для занятий математикой с мальчишкой-пятиклассником Семёном. Семья была не полная, мама старалась помочь сыну получить образование, в то время как сама зарабатывала средства на достойное существование их маленькой семьи. Мальчик перебивался с двойки на тройку, уровень подготовки был низкий, интереса к предмету не питал. Мы начали заниматься перед новым годом. Отдельно отмечу, что характер у юноши был строптивый, в чём-то даже дерзкий, но подход к нему нашла, хоть и на каждое занятие собиралась как на секретную операцию, продумывая все до мелочей. К весне оценки улучшились, тройка стала стабильной, появились четвёрки. Летом мы сделали каникулярную паузу, а с сентября приступили к занятиям с новой силой и воодушевлением, поставив дерзкую цель, получить четвёрку в четверти.
В одно из занятий Семён рассказал мне, что его учительница математики Матильда Васильевна поинтересовалась у него, откуда такой стремительный прогресс появился. Семён рассказал ей, что приходит к нему репетитор, которая всё хорошо объясняет и решает с ним примеры. И что он, Семён, благодаря этим занятиям, теперь на уроке понимает и её, Матильды Васильевны, рассказы математические.
Задумалась я и опечалилась. С учениками у меня договор: они не разглашают в школе, что занимаются с частным педагогом. Прошу я их об этом, чтобы учителя школьные их объективно оценивали, а мы видели реальные улучшения, или отсутствие таковых после занятий.
Как показало время, печаль мой была не напрасна. У Семёна стали оценки снова ухудшаться. Я не могла понять почему, ведь мальчик показывает хороший уровень знаний и умений. А через какое-то время мама была приглашена в школу на беседу с учителем математики. На этой беседе Матильда Васильевна отметила, что Семён стал лучше заниматься, а далее весьма прозаично намекнула, что оценки у Семёна снова улучшаться, если мальчик будет после уроков заниматься с ней, Матильдой Васильевной. Зачем же маме платить какому-то частному педагогу, если есть она, светило школьной математики, которая за эту же сумму просто росчерком пера может улучшить успеваемость Семёна. Мама Семёна пару недель думала, что ответить учительнице, но оценки красноречиво намекали, что пора принимать решение в пользу Матильды Васильевны.
В один из дней меня встретили с грустными новостями: мама Семёна всё объяснила. Сказала, что очень довольна моей работой, но не потянет двоих репетиторов-математиков, а со школьной учительницей конфликтовать не хочет, поэтому от моих услуг вынуждена отказаться.
Вот так я осталась без места репетитора в одной из семей.
На маму обиды не держу, но столь странное поведение школьного педагога для меня до сих пор не понятно. Вывод из этой ситуации сделала один: пусть лучше школьный учитель не знает, что ребёнок занимается с репетитором.