Мягкую силу Турции в России можно разделить на два типа. Первый тип направлен на всё российское общество, он имеет светский и надрегиональный характер, основной его инструмент – популяризация турецкой массовой культуры. Институт Юнуса Эмре, имеющий представительства в Москве и Казани, знакомит желающих с турецкой историей, культурой и языком, проводит выставки и круглые столы. В сфере науки Институт сотрудничает с учёными-тюркологами, оказывает поддержку их исследованиям. Кроме формирования «протурецкого лобби» в научных кругах, данная политика направлена и на широкий круг людей, далёких в своей ежедневной деятельности от Турции. В данном случае важным фактором становится популярнейший среди россиян бюджетный отдых в Турции. Турция стремится привлекать на свои курорты российских граждан в том числе и по причине того, что у части туристов возникнет эффект сильного очарования турецкой жизнью, своеобразный «синдром Стендаля». Некоторые из них после возвращения домой со своим положительным отношением к Турции могут стать проводником турецкой мягкой силы.
Второй тип мягкой силы Турции кажется противоречивым – политика пантюркизма и панисламизма. Несмотря на то, что ислам отвергает национализм, а классический пантюркизм изначально включал в себя лаицизм, турецкое руководство умело сочетает их в осуществлении своей политики, при необходимости делая упор то на один аспект, то на другой. Данная мягкая сила имеет более специфический характер, так как направлена только на тюркские и исламские народы РФ. В первую очередь это экономически успешные регионы, такие как Татарстан и Башкортостан. В 2014 году объём турецких инвестиций в экономику Татарстана достиг $ 2 млрд[1], что стало шестой частью от вливаний Турций во всю российскую экономику. Большой популярностью пользуются обмены студентов между Турцией и Татарстаном. Татарские студенты, прошедшие такой обмен, начинают связывать будущее своей карьеры с Турцией. Сотрудничество происходит и по линии Международной организации тюркской культуры (TÜRKSOY), созданной под эгидой Турции, где представительство имеется не у России, а у её отдельных «тюркоязычных» регионов.
Турция, наряду с Саудовской Аравией и Ираном, является одним из локомотивов исламского мира, при этом, в отличие от них, наиболее близким к России в географическом и культурно-историческом плане. Целью панисламистской компоненты мягкой силы Турции является попытка создания устойчивой ориентации российских мусульман на Турцию. Турецкое правительство является активным спонсором ряда исламских проектов, строительства мечетей, развития исламского образования в России.
С северокавказским регионом связана возможность использования культурного и экономического потенциала потомков мухаджиров. Диаспоре, насчитывающей от 1,5 до 2 млн человек[2], удалось занять в Турции важную роль в политики и бизнесе. Высказываются опасения о том, что численный потенциал кавказской диаспоры слишком высок, и Турция может использовать её как инструмент давления на Россию, стимулировав к возвращению на Кавказ. Но, скорее всего, потенциальные возможности использования турецких черкесов как проводников влияния Турции преувеличены. Мухаджиры за несколько поколений тюркизировались, их диаспора довольно обеспечена на среднем фоне страны, мало кто из них готов разменять своё положение на непредсказуемое обитание в постсоветской действительности и переехать в один из беднейших российских регионов. Международное право не делит народы на более и менее автохтонные, потомкам мухаджиров при реэмиграции на Северный Кавказ приходится заново завоевывать себе место под солнцем, а готовность их к такой борьбе сомнительна.
~Андрей Косников
[1] –Турок татарину – брат. А русскому – нет? URL: https://www.svoboda.org/a/27467461.html
[2] – İslam ansiklopidisi. C. 3. İstanbul, 1945. S. 376.