Настенька едва дождалась, когда под дверью погаснет полоска света, и затихнут шаги папы в коридоре. Пора! Натянуть джинсы, рубашку, боевую красную косынку. Сложить в карманы перочинный ножик, прадедушкины часы луковичкой, горсть конфеток-грохотулек, старый компас со светящейся стрелкой на шею. Достать шарик с серой немой тенью из под подушки. Уже на подоконнике она надела линялые кеды с белым кругом на лодыжке. Выглянула на улицу, нет ли запоздавших соседей, не вышел ли кто подышать свежей ночной прохладой? Так, все огни в окнах погасли.
Легкий шажок на асфальт, аккуратно пригибаясь, крадемся по бетонной отмостке до угла дома. Тихий свист в сторону детской площадки – тишина. Только в зарослях бурьяна за теплотрассой дважды мигнул красный огонек. Быстро – быстро пробежать по песочнице, обогнуть качели и рубленый теремок, поднырнуть под трубы в нужном месте, пробежать на четвереньках по узкому лазу в переплетении веток и трав. Все! На месте!
- Всем привет! Все пришли?
- Все два. Грин не пришел, уснул все-таки, мухамор! – сказал Бялый и цикнул.
- Все взяли, что оговорили?
Ребята начали выкладывать припасы – моток бельевой веревки, два секатора, свисток, две резиновых перчатки, полбуханки хлеба.
- Хлеб зачем? – спросила Настенька. Бялый покраснел.
- Это стратегический запас!
- У-у, желудок ходячий. Варенье не захватил? – с подозрением взглянула она на Бялого. Тот отвел глаза и засопел.
- Ладно тебе тащить! Все вперед, времени мало! А идти неизвестно куда.
И они, выстроившись гуськом, поползли из своего тайного места. Выбравшись на дорогу, отряхнулись, оглянулись и скрываясь в тени деревьев, поспешили в сторону старой лестницы.
Она была совсем-совсем старой. Так сейчас не строят. Высотой в 6-7 метров, на ней было две площадки с маленькими каменными беседками, ступени и поручни были мраморными, местами выкрошились и стерлись. Вдоль нее были проложены два желоба, которые отводили воду с холма, с верхнего района – от милиции, театра, банка и прочих примечательностей города. А еще одна труба была под самой лестницей, проходила она под беседками и была выше уровня желобов. Для чего она такая было непонятно. Была она заросшая травой и забита землей почти до самого верху. Ребята как-то пытались ее окопать, хотели устроить там свое секретное место, где можно было собираться бандой. Но при раскопках наткнулись на дубовые доски, сколоченные крепкими, не ржавыми гвоздями, а за ними услышали чье-то рычание и уханье. После чего торжественно постановили, что там наверняка очень сумрачно, сыро и мало места. И обустроили свое гнездо в бурьяне, тесно переплетающим свои стволы, в низине за теплотрассой.
К этой трубе они и направились. А точнее, именно, туда их и тянул шар с немой тенью. Шар был на цепочке, за которую его и держала Настенька. Они поднялись по кочкам, которые были будто ступеньки сделанные именно под них. Раньше они этого не замечали.
Около трубы, шарик выскользнул из руки Настеньки, нырнул в отверстие и там трижды стукнулся в дубовые доски.
- Чего это он? – Бялый чуть попятился – Совсем того?
Тут земля под ногами задрожала и складка закрывающая вход в трубу разгладилась. Затем легко скрипнув, открылась круглая дверь и ребята зажмурились от света фонаря…