Может ли государство управлять рождаемостью?
Для этого надо ответить на вопрос, от чего зависит рождаемость?
(Важным для демографии параметром является даже не рождаемость, а воспроизводство населения и коэффициент замещения населения. Важно не сколько детей родит женщина за жизнь, а сколько детей доживет до возраста родителей и оставит потомство.
На Западе давно уже стало рутинным делом подсчитать, во сколько обойдется семье ребенок. В Англии, например, такие расчеты показывают, что ребенок обойдется в стоимость загородного дома. Во-первых, у молодой семьи нет таких денег, и рождение ребенка откладывается на то время, когда родители встанут на ноги. Во-вторых, это подталкивает к решению вообще не заводить детей. Экономический вопрос является главным препятствием для появления детей. Ребенок отнимает время у матери, она теряет если не работу, то темп в карьере. Беременность, роды, кормление грудью – это с интенсивной работой на фирме несовместимо. Семья увеличивается, а зарплата падает вдвое, так как работает один отец. Семья с детьми экономически проигрывает по сравнению с бездетной. В конкуренции между трудом на производстве вещей и трудом на производстве людей победа остается за первым.
Всё это понятно каждому, и государство пытается компенсировать семье экономические потери, связанные с рождением детей. Однако нигде (кроме Израиля) эти попытки не были успешными. В среде демографов даже укоренилось мнение, что экономическими методами проблему рождаемости не решить. Почему же попытки экономического стимулирования рождаемости были и есть безуспешны?
Поскольку речь идет о конкуренции за труд между производством вещей и производством людей, то подойдем к этому вопросу как раз с позиции экономики конкуренции. Пусть фирма производит автомобиль, который конкурирует на рынке с другим автомобилем. Себестоимость машины триста тысяч рублей. Фирма отправляет машину на рынок, и там ей удается подать его за рубль. Естественно, после этого производство останавливается. Тогда государство начинает поддерживать своего производителя и дает ему дотацию в размере еще одного рубля. Производство стоит. Государство удесятеряет дотацию. Фирма автомобилей не выпускает. Государство увеличивает дотацию до одной тысячи рублей на автомобиль. Производство – ноль. Две тысячи – эффект ноль. Пять тысяч – ни одного автомобиля отечественный производитель не выпускает. Наконец, государственные экономисты заявляют, что никакой зависимости между размером дотации и выпуском машин нет и программу помощи отечественному производителю сворачивают.
Но мы не государство, и продолжим наш мысленный эксперимент. Дадим заводу сто тысяч, затем двести и, наконец, триста тысяч рублей дотации. Пока мы не пересекли этого магического рубежа, производство оставалось убыточным и машины не выпускались. Но как только производство стало окупаться, машины пошли. Кривая зависимости выпуска продукции от размера поступлений от реализации имеет ступенчатый вид. Производство равно нулю, если поступления от реализации меньше себестоимости, и производство есть положительная величина, если производство перестает быть убыточным и начинает окупаться. Для простоты мы упростили ситуацию, в действительности, чтобы производство пошло и стало развиваться, поступления от реализации должны не только сравняться с издержками производства, но и превзойти их на сумму, равную средней прибыли по отрасли, или, лучше, по всему народному хозяйству. В противном случае завод будет выпускать не автомобили, а другой товар.
Итак, чтобы люди занялись производством людей, а не вещей, поступления от производства людей должны превосходить затраты на их производство на сумму, равную средней по стране зарплате. Поступления могут быть и пособиями на детей, и чем угодно другим (вплоть до дохода от продажи младенцев или суммы собранной с помощью грудных детей милостыни), но они должны быть поступлениями от детей. Поступления от других источников, такие как прибыль или зарплата за работу на производстве вещей никак стимулировать производство людей не может. Если завод выпускает два товара, один убыточный, другой прибыльный, то он не будет выручку от продажи выгодного товара отдавать на производство убыточного. Убыточное производство будет закрыто, и все силы фирма сосредоточит на производстве прибыльного товара. В случае воспроизводства человека семьей это означает, что богатство семьи, заработанное на производстве вещей, никак не способствует многодетности. Более того, чем семья богаче, тем детей меньше. Потому и богаче, что детей меньше. Этот удивительный для многих факт демографии был обнаружен эмпирически еще двести лет назад и известен как закон такого-то. Отсюда люди, причисляющие себя к демографам, делают вывод о том, что связи экономики с рождаемостью нет. Или что она есть, но обратная. При этом путают две экономики- экономику производства людей и экономику производства вещей.
Зная суммарные расходы на рождение и воспитание ребенка, а также среднюю по стране зарплату, легко сосчитать, сколько надо платить семье за ребенка, чтобы женщина с работы по производству вещей ушла на работу по производству людей, т.е. вернулась к своим прямым обязанностям и думать перестала об эмансипации. Сегодня это 7 миллионов рублей за одного ребенка. Ровно 10 материнских капиталов.
Чему же будет равно производство людей (какова будет рождаемость), если условие конкурентоспособности будет выполнено?
Если товар себя окупает и дает прибыль, равную средней прибыли по стране, или чуть выше её, то производство товара будет возрастать бесконечно со скоростью, определяемой возможностями по наращиванию мощностей. Так будет продолжаться, пока рынок не насытится и цена товара не упадет. В отношении рождаемости это означает, что рожать будут предельно много, как это только позволит физиология женского организма. Конечно, кроме биологии ограничителем выступает наличие ресурсов для детей в виде зарплаты отца.
Однако зарплата отца начнет расти, как только большинство отцов станут многодетными. Отцы не пойдут на такую работу, которая не позволит прокормить всю многодетную семью. Предпринимателю придется поднять оплату труда. Такие большие зарплаты были у рабочих в России в начале 20 века, когда рабочие по инерции, по крестьянской привычке заводили многодетные семьи. Такие же большие зарплаты были в США.
Вторым ограничителем выступает плодородие почв. При рождаемости выше 3,2 скорость прироста населения превышает скорость прироста пищи (производительности сельского хозяйства), равной 2% в год. Сколько бы людей не рождалось выше этого числа, все они обречены умереть от голода.
Детская смертность в прошлом была сравнительно гуманным способом сокращения населения до уровня, когда люди способны прокормиться. Альтернативой была голодная смерть взрослых людей. Если болезни не убивали достаточно детей, то убийство детей родителями было способом регуляции воспроизводства населения в старину. Так в Древнем Риме убивали всех новорожденных девочек, кроме одной. В новое время, когда убийство детей стало уголовным преступлением, аборты, контрацепция и т.п. стал основными методами некриминального сокращения населения. Тем не менее и сейчас от лишних детей избавляются не реже, чем это было во времена, описанные в сказке «Морозко» или в сказках братьев Грин. Детей бьют и выгоняют на улицу, они становятся беспризорными, их сдают в детские дома и дома ребенка. Делается это потому, что у родителей нет средств для того, чтобы прокормить ребенка.)
Поэтому важно не только уметь увеличить рождаемость, но и удерживать рождаемость на уровне, обеспеченном производством пищи.
Сделать это просто. Если платить за первого, второго и третьего ребенка семье по 7 миллионов рублей, а за четвертого и последующих не платить, то четырехдетных семей не будет, все семьи как одна станут трехдетными. В этом преимущество государственного регулирования рождаемости перед стихийным патриархальным.
Технические вопросы (где взять 7 миллионов на каждого ребенка, как заплатить, чтобы не выросла инфляция, и т.д.) разобраны в других статьях канала "Миллиардная Россия".
В.Акпаров
