Я снова отправилась к шефине с просьбой перевести меня в другой отдел — и опять безрезультатно. Выйдя после работы на улицу, как человек, страдающий манией преследования, постоянно озиралась по сторонам. Поехала не домой, а в отделение милиции.
Там рассказала молодому мужчине в штатском (к нему меня направил дежурный) о своих подозрениях.
— Он вам угрожал? — спросил опер.
— Нет.
— Тогда и состава преступления тоже нет. Законом не запрещается ухаживать за женщинами и дарить им подарки.
Милиционер сказал это таким тоном, что я поняла: здесь мне не помогут. Больше месяца Станислав не появлялся, и я не могла поверить своему счастью. Неужели, наконец, оставил меня в покое? Оказалось, рано обрадовалась.
Это случилось 14 февраля, в День святого Валентина. Около одиннадцати утра курьер принес мне букет моих любимых тюльпанов. Я обрадовалась, решила, что цветы от Макса. Пробежала взглядом по надписи на открытке и сразу же смяла ее. Снова ОН! Попросила курьера забрать цветы. Видимо, Станислав находился где-то неподалеку и видел, что я не приняла цветы, потому что вскоре принесли следующий букет. Эти цветы я тоже велела курьеру вернуть отправителю.
В четыре часа я позвонила Максиму и попросила его встретить меня после работы.
— Соскучилась? — обрадовался муж.
— И это тоже, но... Кажется, мой безумный поклонник караулит меня возле офиса... Я боюсь выйти.
— Я заеду за тобой, - пообещал Макс.
В шесть мы с мужем вышли на улицу. До машины нужно было пройти метров тридцать. Сначала я не заметила ничего подозрительного, но, пройдя несколько шагов, почувствовала на себе чей-то взгляд. Быстро обернулась... Станислав несколько секунд пристально вглядывался в спину моего мужа, а потом вдруг побежал в нашу сторону. Я увидела, что у него в правой руке зажат какой-то продолговатый предмет. В свете фонаря блеснула сталь лезвия.
Я помню, как Станислав замахнулся ножом на Макса, а я с криком «Не-е- ет!!!» закрыла мужа собой. Странный холод в животе и темнота...
В больнице я пролежала больше месяца. Несколько раз меня прямо в палате допрашивал следователь. Я знала, что Станислав, увидев, что ударил меня вместо мужа, пытался покончить с собой — нанес себе в грудь несколько ударов тем же самым ножом. Остался жив. Но суда не будет. Согласно медицинской экспертизе, он признан невменяемым. Вместо тюрьмы мой поклонник отправится в психиатрическую лечебницу на принудительное лечение.
С того трагического дня прошел почти год. Мой преследователь до сих пор находится под надзором врачей за толстыми стенами спецклиники. Но мой страх никуда не исчез. Я боюсь, что Станислава выпишут (или он сбежит), боюсь новых людей, боюсь ходить по улицам и даже просто выходить из дому.
Я ушла из агентства и сейчас не работаю. Хожу на сеансы к психологу. Он обещает, что я вернусь к нормальной жизни. Когда? Этого никто не знает.