С одной стороны, «Персона» — более чем самодостаточный фильм, и не стоит отчаиваться, если это первая для вас картина Ингмара Бергмана.
Однако, как и любое великое творение, «Персона» существует не в безвоздушном пространстве, но в плотном взаимодействии с другими культурными явлениями, фильмами и даже творцами.
Очертить весь круг этих связей невозможно, но нам вполне по силам выявить ключевые связи.
1. «Персона» очевидным образом наследует тему, проявленную в незадолго снятом до этого «Молчании».
Собственно, эта общая тема — некое «молчание». Будет преждевременным говорить, кто (что?) молчит в этих фильмах и почему. Оцените сами.
В обеих картинах немаловажную роль играет мальчик (в «Молчании» его зовут Юхан), сыгранный Йоргеном Линдстрёмом. Где мальчик-сын, там и его родители — а тема отношений между близкими родственниками у Бергмана является одной из самых болезненных.
И в «Молчании», и в «Персоне» один из основных конфликтов лежит во взаимоотношениях двух героинь (Ингрид Тулин и Гуннель Линдблум в первом фильме, Биби Андерсон и Лив Ульман во втором). Каждая из этих женщин поражает своим чувственным миром, возвышающим нас над простой телесностью. Эта особая раздвоенность, кстати, есть и в чуть более раннем фильме Бергмана «Лицо».
Наконец, каждая из картин смело, новаторски использует возможности киноязыка, а где-то может и играть на грани фола со зрителем.
2. Часто «Молчание» называют третьим фильмом «трилогии веры» (в которую входят ещё «Сквозь тусклое стекло / Как в зеркале» и «Причастие»).
Сам Бергман спорил с таким делением, однако в этих картинах действительно поднимаются религиозные вопросы, поэтому их можно «объединить» для рассмотрения эволюции режиссёра.
Кроме того, Бергман сам признавал: именно первый фильм трилогии, «Сквозь тусклое стекло», является «первой настоящей камерной пьесой, прокладывающей дорогу «Персоне»». Быть может, «Персона» тогда станет четвёртой картиной условной тетралогии?
3. «Персона» входит в число киношедевров Бергмана. Давайте обратимся к самому режиссёру:
«Сегодня мне кажется, что в «Персоне» — и позднее в «Шепотах и криках» — я достиг своего предела. Что я свободно прикасаюсь к бессловесным тайнам, выявить которые способен только кинематограф».
От этого высказывания следует два мостика:
Во-первых, обе названные картины является, с точки зрения Бергмана, пиком его творческих усилий. Они разнятся во многом: в течении времени, используемом киноязыке, цветовой гамме — но это именно шедевры Бергмана (который, кстати, боялся делать «бергмановские» фильмы — застывшие в изобразительных решениях или поднимаемых темах). Стало быть, не лишним посмотреть «Шёпоты и крики».
Во-вторых, есть и другие признанные шедевры Бергмана, которые ещё более известны, чем «Персона». Конечно, это «Земляничная поляна», «Седьмая печать», а также «Фанни и Александр». С этих картин даже имеет смысл знакомиться с режиссёром.
4. Наконец, чтобы настроиться на ход мыслей Бергмана и узнать о его биографии, можно ознакомиться с его книгой «Латерна магика» («Жестокий мир кино»).
Стоит предупредить: как и «великий лжец» Федерико Феллини (режиссёр сам себя называл таковым), Бергман — признанный мастер мистификации. Ещё с ранних лет творец, по его словам, «принимался фантазировать и развлекал ровесников невероятными историями о моих тайных подвигах».
Исследователи творчества Бергмана считают, что это свойство не ушло у режиссёра с годами. «Он сочинял массу историй, в том числе и о своей жизни. Можно было подумать, будто бы Бергман специально пытался выставить себя каким-то чудовищем» (шведская писательница Мария-Пиа Бетхиус).
Кроме того, посмотрев какой-либо из фильмов режиссёра, можно заглянуть в его книгу «Картины». Там Бергман рассказывает о своих замыслах и их киновоплощении на примере самых известных своих картин.
Наконец, нельзя не связать «Персону» с важнейшей для Бергмана темой сновидений, а также с важнейшим для него режиссёром – Андреем Тарковским. Очень важна тема рефлексии над кинематографом, в которой творец близок к «8 ½» Федерико Феллини. Но об этом далее…