Во время встречи, проходившей в глубине боковой рощи, мы с братьями Джедедайей, Игорем Сизовым, Мартином Болояном и сестрой Лиззи Гудвин высказали общее пожелание. Идея заключалась в том, чтобы почаще проводить такие собрания, тем более, что брат Джедедайя обещал нам поддержку в осуществлении этого намерения. Каждый из нас выбрал тему будущих бесед, призванных прославить Христа и даровать нам путь к вознесению.
На выходе из рощи нас встретил брат Иона Коростелев. На дворе возле столовой подошли также две сестры – Валя и Лена, и мы в радости нашей встречи отправились занимать очередь за едой. На исходе трапезы к нам присоединилась сестра Люда. Она обещала на следующее собрание привести трех дев, жаждущих вознесения и мечтающих стать сестрами нам. Все дружно возликовали. Позже, прочитав молитвы, мы тепло попрощались с братьями Ионой и Мартином, после чего продолжили в радости общение с участием всех оставшихся братьев и сестер – Джедедайи, Игоря, Лиззи, Вали, Лены и Люды. До глубокой ночи мы говорили о Христе, что бы там кто себе ни навыдумывал.
На другой день в боковой роще людей оказалось больше, чем мы ожидали. Многих манят небеса, но достичь благодати можно лишь через Христа. Отрадно, что многие начинают это понимать. Познакомились с новичками. Собрание открыл брат Юрий с темой « Истина ». Подробно и с разных сторон рассказал он, как мы можем видеть ее во Христе. Эта тема прошла через общее обсуждение, и каждый из нас говорил, как он понимает истину. Отобедав в столовой, к вечеру мы вновь собрались в роще. Произнеся молитву, я выступил с темой « Теперь мы во Христе ». Полагаю, мне удалось помочь братьям и сестрам в еще большей степени понять всю глубину нашего нынешнего пребывания во Христе. Потом мы продолжили тесное общение, не покидая рощи. Благо, было тепло и почва достаточно просохла.
Два дня мы готовили темы для нового собрания, а на третий, к вечеру, роща была полна людей. Всех влекла жажда познания. Каждый был полон какого-то воодушевления. Как оказалось, неспроста… Стоило лишь мне начать творить молитву, как явился Он. Посреди белесого тумана, в сверкающих одеждах мы узрели Христа. Он указал пальцем на меня и начал говорить. Голос его был подобен грому, а речи полны мудрости. Он говорил, что небеса принимают лишь смиренных - тех, кто трудится в поте лица своего, не ропща на тяжкую долю. Если же кто забывает свое предназначение ради духовных бесед и поучений – тот отравлен тяжким грехом гордыни. И место такому грешнику не на небесах, но в преисподней. На этих словах я был ослеплен ярким светом и очнулся уже во мраке смрадном чистилища.
Бесы, черные, как головешки, окружили меня, стали мучить и глумиться. Они ругались на незнакомом языке и тащили меня куда-то через бесконечные душные коридоры. Теперь я брошен бесами в какой-то долгий приямок, стены которого сочатся горячим зловонным маслом. По щиколотку в едкой смазке, я вынужден собирать ее ветошью в ведра и сливать в бочки, в то время, как над головой моей щелкают, стрекочут валы и шестерни огромных размеров. Кожа рук покрылась язвами. Вероятно, мне теперь вечность предстоит искупать здесь грех моей гордыни, не только страдая телесно, но духовно пребывая в тоске и страхе. Однако я продолжаю молиться и буду…
***
Яков отложил в сторону связку пластиковых табличек, убористо расцарапанных мелкими, как бисер, буковками. Только что прислали с технического уровня. Парня все же намотало на шестерни. Чтоб выживать в технических тоннелях, нужно там родиться. Травматизм и смертность там ого-го какие! Оттого и рады любой паре рабочих рук. Жаль, конечно, бедолагу, но кто его просил придумывать все эти собрания и дурить людям головы, отрывая от работы? На каждом из обитателей среднего уровня лежит важнейшая миссия по выращиванию растений, необходимых для питания и дебета кислорода в систему корабля. А от их совместных молитв и « общения в радости » воздух чище не станет.
Небеса им подавай! А что они тут станут делать? Тот же Джеде…Джебе…, тьфу, тот же Иона Коростелев выращивает неплохие урожаи капусты, но что он знает о межзвездной навигации или управлении внутренними системами крупного транспорта? Ни-че-го! Этому учат с рождения. Да, все эти « братья и сестры » даже понятия не имеют, что летят в огромной космической посудине. Их прапрадеды еще помнили, а этих такому давно не учат. Есть небеса, преисподняя и они посередке. А, ну и он еще – тот, кто может путешествовать между этими частями « вселенной ». Тот, кто для них скорее миф, легенда, нежели живой человек. Нет, ну приятно, конечно, когда тебя считают Богом. Только Якову нужно другое. Ему нужен порядок. ПОРЯДОК! Чтоб по техническим тоннелям в трубах прокачивались рабочие жидкости, сжатые газы, открывались-закрывались клапана, заслонки и задвижки, менялись предохранители, а над этим росло все то, чему положено расти и быть съеденным.
А уж он в меру сил своих, будет следить, чтоб на его участке все работало без сбоев. Как поступали его отец, дед, прадед и далее по семейному древу. Лучше он одного самозваного « вождя » наглядно низвергнет в « преисподнюю », чем получит потом кучку лентяев, истово бормочущих молитвы, пусть даже и в его честь.
Пискнул дверной зуммер. Яков убрал входную мембрану. Кукушкин. Леха. Он показался Якову необычайно возбужденным.
― Авдеич, всех на собрание вызывают.
И дрожащим шепотом Кукушкин добавил:
― Говорят, отыскали ее.
― Кого?
― Землю! Землю-матушку.
Яков хотел подробностей, но Кукушкин уже побежал дальше по коридору, на ходу всхлипывая от безуспешных попыток скрыть слезы радости. Вот так новость! Яков принялся приводить себя в порядок.
Их межзвездную экспедицию направили к одной из экзопланет сотни лет тому назад. Время шло. Одни поколения сменялись другими. Порой случались и потрясения, ведь люди не могут иначе. На каком этапе случился сбой, никто не скажет – возможно изначально в планах была заложена ошибка, но никакой планеты, более-менее пригодной для заселения, корабль так и не достиг. Они заблудились в бескрайнем Космосе! В ходе Величайшей Межгалактической Революции было принято решение искать обратный путь к Земле, сигналы от которой к тому времени уже давно перестали достигать систем связи корабля.
И снова жизнь потекла своим чередом, то медленно и покойно, то вскипая бурунами мятежей на крутых изгибах, неизбежно возникавших по течению их всекорабельной жизни. Обитатели корабля уже давно разделились на жесткие касты, словно муравьи или пчелы. Одни управляли и планировали, другие вынужденно взяли на себя самую простую и тяжелую работу, заселив технические тоннели. Основной же костяк адаптировался, приняв для себя корабль, как извечное место обитания своего племени. Они жили и работали, ни о чем особо не переживая, но понимая, что есть Закон, данный свыше, нарушать который нельзя. Ведь, в случае чего, есть куда падать – в преисподнюю. Этого никто не хотел. Попасть туда мог любой, а вернуться… ну, разве что, он, Яков. Но ему по должности положено. А так, все три касты практически не пересекались друг с другом.
И вот теперь… Земля. Как-то все там будет. Наверняка по-иному. А и пусть. Яков закрыл глаза и представил оранжевые облака над фиолетовыми мхами и стайки веселых птах, что склевывают бирюзовую росу с синих трав, сверкая рубиновой чешуей. Он почему-то представлял Землю именно такой. Впрочем, каждый видел ее по-своему. Ведь все изображения и описания некогда родной планеты были утрачены во время второго архив-навигацкого бунта, в жестоком подавлении которого отличился прадед Якова.
Застегнув пуговицы парадного мундира, Яков разгладил именную нашивку на груди – Яков Авдеевич Христ. Буквы оранжево выпирали на синем бархате. Христ поспешил на собрание.
― Коллеги, господа, то-ва-ри-щи! Еще раз повторяю, любезные други… Не знаю, что за слухи до вас дошли, но полученный сигнал спецы распознали, как древний маяк на Плутоне. Автомат. Курс на сигнал взят уверенно. Земля по-прежнему молчит, но Солнечная система мы уже знаем где. Мы на пути к цели! ― проконсул безуспешно пытался перекричать гул возбужденных голосов.
― Коллеги, господа, то-ва-ри-щщи! Может, есть какие-то предложения, пожелания?
Голоса стихли, словно все разом стали думать над предложениями и пожеланиями.
Яков тоже думал. Земля молчит, не отвечая на их бесчисленные позывные в эфире. Что могло стать причиной этого радиобезмолвия? Ждут ли их на древней прародине? Кто их встретит и как? Дружескими объятиями или лютой ненавистью? И встретит ли кто-то вообще? Вполне вероятно, Земля стала безжизненным куском материи, и оранжевые облачка теперь парят лишь в его, Якова, мечтах. Либо чертят эти мохнатые тучки следы на трепетном небосводе, но некому слагать стихи, глядя на них – люди давно истребили друг-друга. А что – запросто, если уж за историю их полета не пересчитать насилия и кровавых потрясений. Туман, сплошной туман. Земля стала ближе, но мгла так и не рассеялась. Что им теперь ждать от будущего ?
Вдруг вспомнились покореженные жаром преисподней куски пластика, расцарапанные наивной рукой того, кто верил в его, Якова Христа, всемогущество и доброту. Наивный фанатик. Смешной, бесполезный и… уже мертвый. Почему всем нельзя так же – придумать себе красивую картинку с оранжевыми облаками и уверовать в ее существование. А вдруг, не так уж и наивен тот, кто просто верит? Вот, так, не требуя доказательств. С чего он решил, что истина в сомнении? Ну, вот – опять засомневался. Ну, уж нет!
Яков поднял руку.
― Говорите, товарищ Христ.
Сотни глаз смотрели на Якова. Он смущенно откашлялся.
― Я думаю, кхе-кхе…
Собравшиеся напряженно молчали, словно подражая радиостанциям Земли.
― Я думаю… Я предлагаю всем… помолиться. Всем нам.
Яков непроизвольно пригнул голову, ожидая вал оглушительного, едкого хохота. И зачем он это? Молчал бы со всеми. Так, стоп – никаких сомнений!
Внезапно тишину прервали редкие хлопки. Шлеп, шлеп, шлеп-шлеп – ладонью о ладонь. Кукушкин. Вскоре захлопал еще один человек. Потом третий, четвертый, и вот уже вал оглушительных хлопков прогрохотал по отсеку.
Земля близко!
К Земле!