"Я схоронил шесть жен.Одна умерла от родов, вторая мыла окно на лоджии и, вылетев вместе с рамой, разбилась на смерть. Третья жена была сбита автобусом, четвертая поехала в отпуск в деревню к своей маме и умерла там, надышавшись угарным газом. Пятая жена работала в прачечной и погибла от разряда электрического тока. Когда я женился в шестой раз, старался гнать от себя мысли, что и эта жена наверняка умрет. И действительно... Случилось, казалось бы, невероятное. Тамара позвонила мне и сказала, что задержится на работе, но не надолго. С правляли день рождения ее сослуживицы. Они купили торт и две бутылки шампанского. Пока я ждал Тамару, видит Бог, на душе было муторно, предчувствие беды не давало покоя. Около семи позвонили с работы и сказали, что Тамара умерла, подавилась крошкой. Еще до приезда "скорой" она скончалась. Подруги все меры предпринимали: и трясли ее, и стучали по спине, и пытались вызвать рвоту... Ее не стало в какие-то пять минут. Вы бы знали, что со мной было. Такой истерики даже у женщин не бывает...Меня увезли на "скорой". Только выписавшись из больницы, я вспомнил, что после звонка с работы переколотил в доме все в щепки...
Тамару схоронили без меня. Ее мать не хотела, чтобы я присутствовал на похоронах. Она считала, что это я навлек на ее дочь смерть.
Дело в том, что Тамара не хотела идти за меня замуж, говорила мне: "Тебя, Коленька, все зовут "Герцог Синяя Борода". У тебя ведь все жены помирают. И хоть ты мне нравишься, я не пойду за тебя, потому что не хочу рано умирать." Я ее уговаривал и уговорил. Не зря говорят, что за все придется рано или поздно платить. Видно, так оно и есть.
Когда я был совсем молодым парнем, от меня забеременела шестнадцатилетняя девушка. Женитьбы я тогда испугался. Лена плакала, на коленях стояла, а я уперся и ни в какую. Пришла ко мне ее мать. Стала уговаривать, чтобы я одумался и не ломал ее дочери жизнь. А потом стала угрожать, что посадит меня за совращение несовершеннолетней. Дело тогда закончилось тем, что я сказал: "Черт с вами, женюсь, но в день ее совершеннолетия я уйду все равно.
Мать ее, видимо, думала, что мы будем жить, привыкнем как-нибудь друг к другу... В общем, сошлись мы, она родила сына, а когда ей исполнилось восемнадцать лет, я ушел. Лена сдуру полезла в петлю, хотя не такая у нас с ней и любовь-то была, чтобы давиться. Грызлись без конца. Ее отходили, но мать ее сказала:"Ты меня, Коля, всю жизнь помнить будешь. Если не с ней, так ни с одной жить не будешь. Я тебя со смертью повенчаю." Говорят, она мою фотографию после церкви унесла на кладбище, а остальное вы уже знаете из моего рассказа. Ленка давно замужем за другим, а я все у гробов с женами."